Джун Зингер - Звездные мечты
— Как удачно, что собственные дочери-близняшки Эдварда, Микки и Фликки, уже взрослые, замужем и не будут тебе обузой, — заметила Кэтрин.
— Господи! Я надеюсь, что Эдвард станет настоящим отцом моим девочкам. Я хочу послать их в лучшую школу-интернат. Мы будем все время разъезжать между городом и Территауном, поэтому я не могу отдать их в дневную школу.
— Ах, ты такая счастливица, Мари! Этот дом в Территауне… Стонингем… Он самый большой и красивый во всем штате — вверх по Гудзону, — сказала Бетси с ноткой зависти в голосе.
— Это действительно красивое место! Вы будете приезжать к нам на уик-энд, и мы станем устраивать веселые вечеринки. Но я не думаю, что стану проводить там все время. Это все равно что вернуться домой — там люди вынуждены жить на плантациях, хотя умирают от желания переехать в Новый Орлеан, вроде Одри, жены моего брата. — На мгновение Мари унеслась в мыслях далеко. — В любом случае я не собираюсь забиваться куда-то, как деревенская мышь, когда три мои дорогие кузины радуются жизни здесь, в большом городе.
* * *Кузены и кузины решили, что церемония бракосочетания и прием гостей должны пройти в доме их родителей и, разумеется, за счет Манаров. Так будет правильно.
— Но тут есть одна проблема, — отметила Кэтрин. — Кто проведет церемонию бракосочетания? Ты католичка, а Эдвард — член епископальной церкви.
— Никакой проблемы! — коротко ответила Мари. — Я решила присоединиться к церкви Эдварда.
— Эдвард просил тебя об этом? — с интересом спросила Бетси.
— Нет. Я сама решила, что так будет лучше и для нашего брака, и для Кики с Анджеликой.
— Я полагаю, это очень благоразумно с твоей стороны, — сказала Кэтрин, — быть протестанткой более подходит для… — она не сразу подобрала слово, — элиты. Лично мне, дорогая, кажется, что быть католичкой это… немного сковывает. Я понимаю, что правильно почитать Папу, когда живешь в Новом Орлеане, но в Нью-Йорке…
— Если Кики и Анджела как падчерицы Эдварда Тейлора Уиттира будут протестантками, это тоже укрепит их положение в обществе, — добавила Хелена.
— Ты умница, — хихикнула Бетси, — если Кики и Анджела будут законными Уиттирами, то Микки и Фликки придется поостеречься!
* * *Между собой кузины решили, что перед свадьбой должно быть заключено соглашение по финансовым вопросам. Когда Мари запротестовала, сказав, что стесняется обсуждать такие дела с Эдвардом, они заявили, что там, где замешаны деньги, не должно быть никакого смущения.
— Только люди без денег стесняются говорить о деньгах, — безапелляционным тоном заявила Кэтрин.
— Каждый должен заботиться о себе, — добавила Хелена. — У Микки и Фликки есть деньги их матери, но это не значит, что они не захотят попытаться получить и деньги отца тоже. Когда вдовец с детьми женится, всегда возникает такая проблема.
Было решено: ведение переговоров с Эдвардом, а возможно, и достижение соглашения со стороны Мари предоставить дяде Полю. Кузины пришли к мнению, что городской дом Эдварда должен быть записан на имя Мари, поскольку Стонингем-Мэнор никогда не может перейти к ней, как ко второй жене. Не будет ничего страшного, если они подумают, как быть с домом в Саутгемптоне. Возможно, он станет свадебным подарком Эдварда Мари.
— Собственность — таково название этой игры, — говорили они ей.
* * *Дядя Поль удачно решил все финансовые проблемы, и свадьба обошлась без неожиданностей. В «Нью-Йорк таймс» о ней появилась заметка на две колонки, а затем новобрачные отправились в Европу — провести там медовый месяц. Кики и Анджела остались на это время с Хеленой и Стивеном.
Когда молодожены вернулись из свадебного путешествия, их ожидали два неожиданных подарка. Первым был чайный сервиз из севрского фарфора Евгении дю Бомон с поздравительным письмом от Джулиана и Одри. В письме Джулиан сообщал, что он прощает Мари то, что она забрала старинное серебро и фамильные драгоценности.
— Возможно, парень тем самым идет на мировую, — заметил Эдвард. — Быть может, он даже отдаст тебе без борьбы твою долю наследства. Он что-нибудь пишет о состоянии матери?
«Даже Эдварду хочется еще большего. Он тоже ждет смерти ее матери».
— Да, он сообщает, что у мамы все без изменений. Ни лучше, ни хуже.
«Maman из выносливых. Она, возможно, проживет до ста десяти лет и еще увидит Джулиана в гробу».
При этой мысли Мари захихикала. Теперь, когда она больше не нуждалась в деньгах матери, Мари желала ей долгой жизни. Вот повезет Джулиану!
Второй подарок прибыл из Калифорнии, от — черт бы его побрал! — Рори Девлина! Ну и наглость у этого человека! Это была небольшая бронзовая лошадка — он всегда питал слабость к лошадям. В приложенной записке Рори желал ей всего хорошего и надеялся, что, удачно выйдя замуж, она сможет простить ему слабость характера. Это не значит, что он не любил ее — он часто думает о ней с уважением и восхищением. Он упоминал, что не совершил ничего уж очень плохого и что его единственное желание — снова увидеть своих дочерей, если она смилостивится и позволит ему это. В письме он вложил чек на пятьсот долларов, которые, как он надеется, она потратит, чтобы побаловать Кики и Анджелу.
Когда Мари разорвала письмо и чек, губы Эдварда неодобрительно дрогнули.
— Ты сделала глупость. В конце концов, это деньги девочек. От их отца.
— Теперь ты их отец!
Эдварда словно толкнул вспыхнувший в ее аквамариновых глазах огонь. Откуда такой огонь в таких холодных глазах?
— Этот негодяй с его жалкими пятьюстами долларами никогда снова не влезет в их жизнь!
До этого Эдвард никогда не слышал такого тона и таких слов от своей очаровательной невесты с ее мягким голосом. Он просто не поверил своим ушам, когда она продолжила:
— Через неделю, когда он вернется со скачек или от одной из своих шлюх, он будет очень рад обнаружить, что эти пятьсот долларов по-прежнему лежат на его счету.
Обратив внимание на выражение лица Эдварда, Мари поняла, что ее муж все еще пребывает в шоке от того, что она порвала чек, и добавила:
— Он должен мне быть благодарен. Он вовсе не так процветает, как хочет, чтобы мы думали. Сомневаюсь, что его карьера в кино складывается успешно.
Впервые Мари призналась, что ей кое-что известно о карьере Рори Девлина в кино.
* * *На самом деле Мари в одиночку и под большим секретом ходила в кинотеатры, показывающие низкосортные фильмы, в которых на второстепенных ролях снимался ее красавец-любовник и бывший муж. Она ожидала увидеть на экране красивую внешность и обаяние Рори. Для нее стало неожиданностью, что его привлекательность каким-то непонятным образом превратилась на экране в нечто нездоровое. Сексуальная притягательность, поразительная в живом Рори, была настолько вульгарной на экране, что он выглядел дешево и безвкусно… Она испытала ощущение, что было что-то безвкусное и в том, что она хотела его когда-то… И все еще хочет…
