Банальная история, или Олька с принцем на белом коне (СИ) - Козырь Фаина
- Прокачу, Седа Муаровна, почему нет? - и добавил невозмутимо: - Шапутко, лопату мне в машину закинь.
Абзац и немая сцена!
Глава 11. Вспоминайте иногда вашего студента.
В ту зиму, в аккурат перед новым 2006 годом, годом Олька готовилась к своей первой сессии. Пропустив установочную, она собиралась всерьёз наверстать упущенное. Завирко терпеть не могла «плестись в хвосте» и предпочитала сразу заслужить у преподавателей репутацию зубрилы и учебной зазнайки. Нехитрая мудрость: сначала ты работаешь на зачётку, а потом она работает на тебя – отражала всю суть Олькиных стремлений. И комплекс отличницы тут был совсем ни при чём: просто учиться хорошо всегда проще в наработанной системе, чем учиться плохо, или вообще не учиться. Нехитрую систему – все везде успевать – Олька выработала ещё в детстве, когда каждую высвободившуюся минутку на огородные развлечения она совмещала с подготовкой к урокам. Маленький Тимоха, едва научившийся складывать буквы в слова, сидя на кухне, читал Лёле не сказки, а учебники по физике, геометрии, биологии. Ничего не понимая, мальчик воспринимал всё прочитанное с благоговейным ужасом, навсегда поставив сестру на недосягаемый пьедестал, как божество.
Над Олькиной кроватью всегда висели, приколотые прямо к обоям, листы из контурных карт по истории, атласы по географии, математические формулы сокращенного умножения, таблица Менделеева и многое другое. В семье в конце 90-х появился потрепанный кассетный диктофон, на который Олька записывала объяснения своих учителей, и, когда работала по дому, разносила почту или мыла подъезды, тихая учительская речь всё время звучала в Олькином пространстве, повторяя пройденный утром на уроках материал.
К тому же у Ольки была ещё ко всему прилично развитая память. Поэтому её золотая медаль по окончании 11 класса воспринималась окружающими как нечто обычное и закономерное. Правило: «сразу, по чуть-чуть и каждый день» – срабатывало безотказно.
Но было ещё одно. Олька, при всей своей рабоче-крестьянской прагматичности, увлекалась. И делала это с тем же незыблемым постоянством, что и всё остальное. Увлекалась делом, предметом, человеком… Да мало ли, чем может увлечься очаровательная барышня 18 полных лет от роду?!
На первом двухнедельном учебном семестре Ольке настолько понравились некоторые дисциплины, что прагматичная Завирко даже всерьёз подумывала бросить работу, чтобы перейти на очку. Но непосильная плата в девяносто тысяч рублей за полгода оставила всё на своих местах.
Сдав первую сессию на отлично, Завирко тем не менее осознала, что ей остро не хватало самых обычных лекций. Потому что технологии информационного моделирования в архитектуре 21 века или метод пространственного построения средовых объектов ей хотелось изучать всерьёз, а не сроком в две-три лекции в недельный период.
Поэтому Завирко, нисколько не чувствуя себя виноватой, сравнив выставленное в коридоре университета на общее обозрение расписание очников и вечерников, составила для себя на следующий семестр свой собственный график, предполагая довольно успешно «затеряться» на больших лекциях в чужих группах. Преподаватели современной России, за редким исключением, никогда не знают своих студентов в лицо. Да…
Иногда нужные Завирко лекции стояли прямо в разгар рабочего дня, поэтому Олька под разными, но самыми благовидными предлогами испарялась из Гродинки, потом честно отрабатывая «в ночную» украденные часы.
Савёлов, конечно, довольно быстро заметил закономерную периодичность Олькиных исчезновений, но так как они нисколько не мешали её основным обязанностям, то не предпринял никаких действий, кроме одного:
- Надеюсь, Ольга Николаевна, вы исчезаете по четвергам в 11.20 не для того, чтобы кофе в Старбаксе пить. Все же он плохо влияет на цвет лица…
Завирко смущённо кивнула и в тот день, вернувшись с лекции, осталась аж до десяти вечера, разгребая накопленное за день, предусмотрительно закрыв дверь за трудоголичным шефом. Они понимали друг друга с полуслова.
***
Когда Олька со своей колоритной фигурой, пышущей красотой и здоровьем, предполагала затеряться среди серой массы студентов, она, конечно же, дала маху! Хотя считается, что дизайн – дело девчачье, на самом деле, среди очных и вечерних групп, куда непосредственно влилась Олька, царствовали мужчины! Это была их вотчина. И затеряться среди них красивой фигуристой блондинке с аурой хозяйки исправительной колонии, не представлялось возможным. Её заприметили все. И даже обычный флегматичный математик, волею ректора объяснявший дебри сопромата «никчёмным мазилкам», не мог не отметить, что «эта румяная блондиночка на верхнем ярусе» с первого раза решила задачку на расчёт напряжений балки опоры при сжатии.
К Ольге начали подкатывать мальчики, как океанские волны на скалистый берег. Иногда разбиваясь с громким треском о гранит, а иногда лишь ласково лизнув, осторожно огладив неприступный камень. И так стали делать не только мальчики.
Как-то, стараясь сразу исчезнуть после лекции по истории искусства, чтобы успеть отнести документы в департамент строительства, Ольга была остановлена преподавателем, что заменял сегодня заболевшего корифея, - Евгением Петровичем Эренманом. Олька видела его не раз: что-то около сорока лет, он был одним из тех, кого звук собственного голоса приводил в неописуемый восторг и кого трудно было остановить на пике самолюбования. Опасное создание.
- Оленька… Вас ведь зовут Оленька?
- Ольга, – поправила она машинально, мгновенно оценив скабрёзную патоку спермотоксикозного голоса, – меня зовут Ольга Николаевна.
Евгений Петрович изогнул губы.
- Вот как? Зачем же так официально?
Ольга молчала, старательно укладывая в сумку ручку, тетрадь и диктофон.
Мужчина, явно не ожидая такой прохладной реакции студентки, медлил. Видимо, рассчитывая с наскока очаровать собеседницу, не придумал иного варианта поддержать беседу и сейчас с трудом подыскивал тему для разговора.
- Скоро школьная весна, – наконец нашелся он, – студсовету может пригодиться помощь столь очаровательной девушки, как ты. Я курирую подготовку и могу сказать, что ты, Оленька, будешь пленительно смотреться на сцене. Могу замолвить словечко.
Завирко поморщилась. Ляяять! Подобное внимание могло дорого ей обойтись, но терпеть столь дерьмовый подкат не было сил.
- Перед кем? – невинно поинтересовалась она.
- Что «перед кем»? – опешил Евгений Петрович.
- Перед кем будете «замолвливать» своё словечко?
- Перед студсоветом… - оторопел преподаватель больше от Олькиного холодно-ироничного тона.
- Зачем же себя так утруждать? – Завирко перевела на мужчину фирменный колкий взгляд, отточенный в дебрях родного двора на уличной шпане. – Кратчайшее расстояние от пункта А до пункта Б – прямая. Не так ли?! Таким образом, я сохраню и ваше драгоценное время, и мои нервы.
И не дожидаясь ответа, зычно крикнула на всю аудиторию:
- Эй народ, а где у нас тут студсовет обитает? Проводите?
И Олька, оставив растерянного подобной наглостью преподавателя в аудитории, вылетела из неё в ту же секунду.
Да, многие девушки мечтают о мужском признании, но мало кто готов мириться с тем, что оно с собой несёт.
***
Однако мысль об участии в студенческой весне прочно засела в голову Завирко. Уж очень захотелось девушке прожить бедовую студенческую жизнь (пока не раскрыто её полулегальное положение) и попробовать себя в новом амплуа. Да и мелкая, тщеславная мысль о всеобщем восхищении все же нашла местечко в Олькином неискушённом сердце.
Спустя всего день-два Завирко уже вовсю репетировала в студенческой команде поздним вечером, в субботу. Этой команде она пришлась, что называется, - «ко двору». Одним их номеров, в котором Ольге предстояло выступить, был танец под горячим названием «Танго в порту». Сюжет танца был самый примитивный: эдакие Кармен портового разлива (Олька и ещё одна рыжая девица с факультета) синхронно перебирают среди нескольких матросиков, пока не появляется лихой капитан и не начинает в страстном танце крутить то одну, то другую. Определяется, значит. Заканчивается всё банальным тройничком: капитан, не зная, кого выбрать, так и завершает свой танец, обнимая за талию двух своих дам. На заднем фоне матросики делают много численные па и даже прыгают. Миленко так. Но с претензией. По крайней мере, Виталик, что танцевал капитана, дело свое знал, и двигался вполне себе профессионально. Ольку же, хоть и заносило не туда (все же опыта танцев было у неё немного), но природная грация и молодость скрадывали все недостатки. К тому же трудоспособностью Завирко могла и горы двигать. Не то что две ноги и зад.
