Ги Де Кар - Зов любви
– Ты говоришь о вещах, которые для меня совершенно невероятны.
– И все же это действительно было. Один наблюдательный и очень эрудированный иранец, которого звали Куа Хан, потратил много времени на изучение того, как люди ведут себя за столом, особенно в странах Ближнего Востока. Наблюдая поведение людей за трапезой, он сделал интересные выводы и так же, как и я, подразделяет людей на разные типы. Их очень много, но я могу назвать некоторые. Например: наблюдатель, счетовод, формовщик, сосун, грызун, трясун, сопун, контролер, гипнотизер, выдумщик, зачинщик, завистник, желатель, собиратель, раскладыватель, развлекатель, сортировщик, поливальщик, накопитель, крохобор, подметальщик, пожиратель, выгребальщик и другие.– Хадиджа произнесла все эти эпитеты без передышки.
Ален, зачарованный, слушал и не мог произнести ни одного слова. Затем он не удержался и заметил:
– По живости и реалистичности наблюдений и описания ты могла бы, мне кажется, соперничать даже с Рабле.
– Как и все мои соотечественники, я очень люблю слова, каждое слово несет в себе богатство.
– Таким образом, ты могла бы описать всех посетителей, которые были за столом у твоего отца?
– Ну конечно, потому что они часто приходили к нам на званые обеды. Первый из них – «наблюдатель». Он испытывает настоятельную необходимость заметить и услышать, что блюдо уже готово, что его скоро принесут. Поэтому он без конца смотрит на дверь, ведущую в комнату, ждет появления блюд и все время вздрагивает, как только кто-нибудь входит в комнату. Он считает что вот-вот внесут пищу и хочет первым увидеть ее. Второй – это «счетовод». Эта личность все время занята тем, что пересчитывает блюда. Он считает с помощью всех своих десяти пальцев, постоянно разглядывает блюда, стараясь их удержать в памяти, путается в счете. «Формовщик» же посвящает все свое время за столом тому, чтобы скатать из хлеба шарик и повалять его по тарелке, делая его как можно более упругим и покрывая его соусом и приправой.
– Фу,– сказал Ален,– но как ты можешь объяснить, что твой отец, который был известным аристократом в стране, был вынужден принимать у себя за столом таких людей, чье воспитание и поведение вовсе не отличалось изысканностью.
– В нашей стране за столом богатого человека могут собраться люди всех рас, всякого состояния,– богатые и бедные.
– Значит, твой отец был очень богат?
– Да, я думаю.
– А где он сейчас?
– Его нет, он умер. И его смерть была настоящей причиной тому, что я была вынуждена покинуть свою страну.
Мой отец был для меня самым большим другом и союзником, можно сказать, единственным другом.
Ее яркие сияющие глаза покрыла легкая пелена печали, но вскоре она снова заговорила, и взгляд ее снова заблестел:
– Я чувствую, что тебе неприятны описания всех этих застолий, которые я видела раньше у себя на родине.
– Неприятно? Что ты, дорогая! Мне это очень интересно. Мне встречались женщины, которые хорошо знали привычки, обычаи, блюда, но никогда не попадались мне люди, так хорошо знающие все нравы людей и недостатки, сопровождающие застолья.
– А ты не думаешь, что женщина, любящая прелести стола, так же любит и другие удовольствия.
– Должно быть, так. Но среди тех, кого ты называла, есть «гипнотизер». Что он делал за столом?
– Он неотрывно смотрел в лица людей, сидящих напротив, до такой степени, что они начинали терять присутствие духа и переставали есть. Тогда он быстро хватал их кусок мяса и убегал, чтобы съесть его где-нибудь.
– Понятно, значит, он ужасный эгоист. Ну, а кто же такой этот «сосун»?
– Этот подносит пищу ко рту, вызывая обильное слюноотделение. Все, кто за ним наблюдает, могут видеть, что в тот момент, когда у него собирается много слюны, он ее с шумом заглатывает и испытывает при этом огромное удовольствие.
– Ну, а что делал «контролер»?
– Он ощупывал, осматривал мясо, чтобы найти самые мягкие, самые нежные кусочки.
– Ну, а что же желал и вообще, что делал «желатель»?
– Этот все время шептал про себя: «Небо, сделай так, чтобы я был единственным человеком за этим столом!»
– Последним ты назвала какого-то «выгребальщика».
– Этот находил хозяина дома и просил его: «Дорогой друг, не будете ли вы так любезны, я заметил, что на дне кастрюли еще осталось немного мяса, кусочки еды. Будьте добры, прикажите, чтобы все это собрали и принесли, есть еще люди, которые не наелись». Впрочем, это не касается меня, я совсем уже не голодна, мы можем идти.
– Я тоже не голоден. А ты позволишь мне задать тебе еще один вопрос перед тем, как мы уйдем из этого ресторана?
– Я тебе отвечу на него, если только смогу. Говори.
– Сколько времени живешь ты во Франции?
– Два года.
– А ты была в других ресторанах до этого?
– Нет, я покинула свою родину и приехала прямо во Францию.
– Но с тех пор, как ты находишься здесь, ты не встречала никого, мужчину или женщину, которые бы тебе сказали, что здесь, во Франции, да и в большинстве европейских стран еду не берут пальцами?
Вопрос ее нисколечко не смутил, и она ответила:
– Ты, вероятно, заметил, что я умею пользоваться ножом и вилкой, когда нужно. Но сегодня это было бесполезно. Почему бы мне, когда я нахожусь наедине с тобой, показывать себя иной, чем я есть на самом деле? Ведь ты предпочитаешь откровенность, не так ли?
– Что ж, твоя откровенность меня очаровывает,– сказал Ален.– Но в то же время и удивляет. Ты, наверное, заметила, что все вокруг за соседними столами смотрели на нас с упреком.
– Мы всего первый раз вместе в ресторане, а тебя уже волнует мнение окружающих?
Он понял, что она не испытывает никакого чувства стыда за свое поведение за столом, и это было удивительнее всего.– Но, в конце концов,– сказал он,– ты, наверное, видела и в своей стране европейцев, и как они вели себя за столом.
– Когда мой отец принимал у себя иностранцев, они вели себя, уважая наши обычаи.
Он заметил:
– Потому что они очень воспитанные люди. И поскольку ты теперь живешь во Франции, ты должна вести себя так же, как и все французы. Это будет примером твоего прекрасного воспитания.
– Хорошо, в будущем я буду вести себя так же, как и француженки.
– Но ты не должна поступать так же, как француженки, во всем. Впрочем, у них одни прекрасные качества.
– Я это заметила. Ну, а ты мне очень нравишься, и мне этого достаточно.
– А в течение этих двух лет, что ты находишься среди нас, ты, конечно, замечала, как ведут себя здесь люди, в том числе и за столом?
– Меня это больше не интересует. Я оставила свою страну только потому, что я бежала оттуда, но не затем, чтобы привыкнуть к новой жизни в какой-то другой стране.
