Ги Де Кар - Зов любви
– Если вы согласны немного пройти пешком, то вот вдали светится вывеска, с той стороны улицы. Что вы об этом думаете, может быть, зайдем?
На этот раз она ответила, улыбнувшись:
– Вывеска не очень яркая, но, вероятно, там все есть. Я вижу, что это гостиница, там должно быть и шампанское.
– О, тогда нам повезет! – воскликнул он.– Идемте,– он легко подхватил ее под руку, и они направились к гостинице.
Эти несколько метров, которые они прошли по ночному Парижу, показались Алену самыми прекрасными в этой ночной прогулке. Счастливый и слегка обеспокоенный, он шел, держа под руку девушку своей мечты. Он был счастлив, потому что, если она согласилась с ним пойти, она нашла его симпатичным. А обеспокоен потому, что в этой встрече все началось как-то не так, как в предыдущих приключениях. Прежде всего, видно было, что незнакомка далеко не глупа. По нескольким словам, которые она произнесла, это уже было видно. К тому же она совершенно ничем не напоминала тех женщин, которые обычно гуляли по этим улицам и могли спокойно зайти в заведение, куда они сейчас направлялись.
Чем ближе они подходили к гостинице, тем меньше он осмеливался смотреть на нее. Между тем, девушка шла спокойно, не колеблясь, будто ее ничто не смущало в этой поздней встрече. Она первая и заговорила:
– Вы больше ничего не хотите мне сказать?
– Я бы очень многое хотел вам сказать, но я не знаю, с чего начать. И потом, эта улица не кажется мне подходящим местом для того, чтобы вести какой-то разговор.
– И я должна вам признаться, что на этой улице я никогда еще не была. А вы?
– Я?.. Только на машине.
– А, понимаю. В таком случае, это все меняет.
В гостинице их встретил очень странный человек, в котором была какая-то тайна. Казалось, что его жизнь прошла, и от всего, что было в прошлом, он отрекся. Очень скоро они больше не думали о сгорбленном силуэте старика и занялись собой.
Здесь, в комнате, было их первое объятие, затем, медленно приподняв ее над землей, он взял ее на руки и понес на кровать. Затем начал ее раздевать. Увидев ее обнаженной, он застыл, изумленный: он имел возможность созерцать воочию то, что раньше мог себе только представить. Долгое время все инстинкты, вся его жизнь вели его к той, которую он, не видя и не зная, не представляя еще ее лица, мог называть своей «женщиной песков».
Он хотел бы скорее припасть к ней, чтобы утолить свою страсть. Она тоже поняла, что без него ее жизнь до этого была сплошной пустыней. И эта гостиница стала для них чудесным оазисом.
Когда они немного отдохнули, она прошептала:
– Дорогой, дай мне все же немного шампанского. Пока она пила из бокала, он поддерживал ей голову.
– Знаешь,– сказала она,– этот напиток мог быть и хуже. И еще, ты, наверное, самый прекрасный из всех любовников.
– А ты – самая чудесная из всех женщин. Откуда ты, Хадиджа?
– Если мы не должны больше встретиться, зачем тебе это знать? А если мы увидимся снова, ты очень скоро все узнаешь. Не будь одним из тех европейцев, которые очень любознательны и хотят все узнать в самое короткое время. Позволь времени осуществить то, что должно случиться. И думай о словах мудреца, который сказал: «Сердце свободного человека – хранилище секретов». А ты? Если я спрошу, откуда ты, ты мне ответишь?
– Конечно. Знай, что я свободен, что я люблю приключения и что ты меня очаровала. Из всех женщин, которых я знал, ты первая, с кем я совершенно не скучаю. Я даже спрашивал себя, может ли это пройти когда-нибудь.
– Это проходит, Ален. Будь уверен. Рано юга поздно этот день приходит. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы это случилось как можно позже, потому что ты мне тоже очень нравишься.
– А тебе это удастся?
– Есть единственный способ, тот, которым пользовалась Шахерезада. Мужчина – это вечный ребенок, которому нужно все время рассказывать сказки, и эти сказки всегда должны быть новыми и интересными.
– Ну что ж, я тебя слушаю.
– Жил-был однажды один прекрасный принц. Впрочем, он, может быть, и не был принцем, но у него было очень щедрое, доблестное сердце. В огромном городе, где он чувствовал себя печальным, он встретил, совершенно случайно, женщину, приехавшую из очень далекой страны, и которая сама, возможно, тоже была принцессой. Они сразу же понравились друг другу, разговорились и полюбили друг друга. Неожиданно они оказались бок о бок в одной кровати, как будто они были муж и жена. Но вместе с тем пока еще они были чужими друг для друга. Это было всего-навсего приключение. Она боялась оставить его и думала, что и он испытывает те же чувства. Но если бы он сказал ей: «Оставайся возле меня», она бы сделала это с большой радостью. Вот и вся моя маленькая сказка, она закончена.
– У нее нет счастливого конца,– сказал он.– Позволь мне закончить: Хадиджа, оставайся со мной.
И снова они стали близкими друг другу, стали одним существом... Позже он снова спросил ее, стараясь быть как можно хитрее:
– Скажи, пожалуйста, эта Шахерезада, которая рассказывала такие прекрасные сказки, она была похожа на тебя?
– Никто не может сказать, насколько она была красивой. Ни одна современная женщина не должна быть похожа на нее сегодня. Когда я была еще у себя на родине, я узнала, что персидский халиф, встретив впервые Шахерезаду, посмотрел на нее, и она ему очень понравилась. Она тоже подняла на него глаза и остановила на нем взгляд. Они начали разговор между собой, разговор только глазами, без слов. Этот разговор перемежался только нежными вздохами, которые в самый короткий момент могли сказать больше, чем многочасовые словесные излияния. Чем больше она на него смотрела, как я на тебя сегодня, тем больше она находила в его взгляде уверенность в том, что она ему не безразлична. И она считала себя самой счастливой женщиной в мире.
Очарованный, Ален слушал ее нежный голос со все возрастающим восхищением, и ему казалось, что он находится не в заурядной гостинице где-то в Европе, далеко-далеко, по другую сторону моря, на одном из дивных, диких берегов, по пескам которых ступают ноги чудесной, дивной принцессы.
Нежный, мелодичный голос продолжал:
– Наконец Шахерезада отвела взгляд от прекрасного халифа и приказала, чтобы слуги начали петь. Они уселись вокруг них и одна из служанок, негритянка, настроив свою лютню, начала петь чудесную песню о любви.
– Рассказывай еще, Хадиджа.
– Да ты ненасытен! Но я остановилась как раз потому, что, как известно, в то время, как исполнялись песни о любви, а персидский халиф их слушал, они с Шахерезадой поглощали самые приятные, самые редкие яства. Не знаю, как ты, Ален, но я уже проголодалась. О, я очень голодна! Не мог бы ты приказать слугам этого дворца принести что-нибудь поесть.
