Маша Царева - Девушка с голодными глазами
– А то я совсем дура и не вижу, как ты на него смотришь. Очнись! – Нинон щелкнула пальцами у меня перед глазами. – Здесь не меньше пятнадцати подходящих кандидатур, выбери кого-нибудь другого.
– А тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело? – пришла в себя я.
– Я просто пытаюсь тебе помочь. Я бы, конечно, могла тихо смотреть, как ты бездарно проигрываешь пари… Но ты чертовски хороша в этом платье, и я подумала – чем черт не шутит, вдруг у тебя и правда получится? Но только не с ним, поверь мне.
– И что же в нем особенного?
– Краткое досье, – вздохнула Нинон. – Федор Орлов, тридцать четыре года, дважды разведен, в данный момент холост. Сын известного советского художника Станислава Орлова. Золотая молодежь. С детства жил во дворце и ни в чем себе не отказывал. Но и сам он парень не промах. Окончил МГИМО, потом Гарвард. Наверное, изучал курс прикладной алхимии, потому что в его руках все превращается в золото. Владелец трех успешных транспортных компаний, художественной галереи и сети антикварных бутиков. Известный в мире искусства меценат. В первый раз женился на однокурснице, дочери американского медиа-магната. Во второй раз – на британской модели, которая сейчас вовсю снимается в кино и даже, говорят, получила приглашение от Люка Бессона… А еще он бабник и на всю Москву известен избирательным вкусом. А теперь скажи, Вера Алексеева, ты и правда веришь, что такой мужчина может тобой заинтересоваться?
Рассказ Нинон произвел на меня впечатление. Но, видимо, не то, на которое она рассчитывала. Конечно, без легкой грустинки не обошлось. Волшебный мужчина вдруг взлетел на такой пьедестал, на который мне и за сто лет не вскарабкаться. Но одновременно в меня словно бес вселился. И почему-то вдруг вспомнилась Шапочная Знакомая, сестра Гениального Громовича. Как она нахваливала его девушку, суперинтеллектуальную супермодель. И как ловко я обошла на повороте Мисс IQ с сиськами. Конечно, я была тогда моложе, тоньше, да и Громовичу было наплевать на модные каноны. Зато… Зато у меня не было такого платья.
– Ну что, по рукам? – подмигнула я, поставив на барную стойку недопитый коктейль. – Я твердо решила, что моей сегодняшней ставкой будет Федор Орлов, – и строго добавила: – Ты принимаешь спор?
Немного помедлив, Нинон со вздохом ответила:
– Принимаю. Только позволь еще раз тебя предупредить, что ничего хорошего из твоей затеи не выйдет.
– Это мы еще посмотрим, – со спокойной улыбкой будущего победителя сказала я.
Произнести такое, кинематографически эффектно тряхнув волосами, было просто. Моя спокойная уверенность произвела на Нинон столь шокирующее впечатление, что она даже забыла о своем азиатском мачо. Направляясь к Орлову, я спиной чувствовала ее напряженный взгляд. Я понимала – мадам жаждет крови. И чувствовала себя гладиатором, выходящим на арену. От волнения меня слегка пошатывало (хотя возможно, что я просто переборщила с Ром-колой).
Я понимала, что совершаю безумство. Вот так запросто подойти к одному из самых завидных женихов города, вокруг которого голодными акулами кружат изысканные светские красавицы, похожие на инопланетянок большеглазые модели, кокетливые юные кинозвезды с блестящими волосами и озорными ямочками на щеках, да мало ли еще кто. И тут я – растолстевшая лентяйка Вера Алексеева, единственный козырь которой – выгодно сидящее старинное платье. В какой-то момент я готова была остановиться, резко поменять курс. Но взгляд Нинон придавал мне сил – при всем моем уважении, она никогда бы на такую выходку не решилась.
Я подошла к нему в неудачный момент. Он как раз достал из кармана джинсов вибрирующий мобильный, посмотрел в светящееся зеленым окошко и, зажав пальцем одно ухо, прокричал в трубку:
– Малыш, ничего не слышно. Встретимся в Эрмитаже в половине третьего, как договаривались… Да, дорогая.
Все понятно, у него есть девушка. Россказни о его одиночестве – всего лишь миф для приободрения многочисленных московских золушек. А что я хотела – глупо было полагать, что такой мужчина и правда окажется незанятым. Мои плечи поникли, я проиграла, не успев вступить в бой, и уже готова была отойти, когда он вдруг спрятал мобильный обратно в карман и вскинул взгляд на меня.
– Вы что-то хотели?
– Я? Я… В принципе нет, но… То есть да, хотела.
Как хорошо, что в приглушенном свете он не мог заметить отвратительные свекольные кляксы на моем лице. И с чего я взяла, что мой конек – экспромт? Почему заранее не заготовила парочку изящных фраз?
– Нет, то есть да? – насмешливо повторил он. – Кстати, у вас красивое платье. Я давно заметил.
Я недоверчиво улыбнулась. Он что, на меня смотрел?
– Купила в Лондоне.
– Вам идет. Так что вы хотели?
– Меня зовут Вера, – более уверенным голосом произнесла я, – Вера Алексеева. Я журналистка. Хотела бы о вас написать.
Его брови изумленно взлетели вверх.
– Обо мне? Но я не рок-звезда.
– Знаю. Вы Федор Орлов, московский лакомый кусочек номер один.
Он рассмеялся. И окончательно меня покорил. Я считаю, что смех – это тоже экзамен на мужественность. Многие современные мужики смеются манерно, как голубые. Или слишком громко и нарочито, как будто бы услышали похабный анекдот. Или по-женски прыскают в ладошку. Смеющийся Орлов помолодел лет на десять, даже его глаза, казалось, посветлели.
– Ну вы насмешили, Вера Алексеева. И что вы хотите обо мне написать?
– В Москве много девушек, которые вами интересуются. Ваше имя и лицо известно, вы постоянно мелькаете в светской хронике, о вас сплетничают, но в то же время о вашей жизни ничего, кроме сухих фактов, не известно.
– И что бы вам хотелось узнать? Спрашивайте!
– Все, – пожала плечами я. – Как вы проводите время, с кем встречаетесь, что носите, что едите на обед, о чем мечтаете, что нарисовано на вашем постельном белье, – я чуть было не добавила «какой вы в постели», но вовремя осеклась. – Думаю, в этом городе полно девчонок, которые многое бы отдали за такую информацию.
– М-да? – с сомнением протянул он. – А мне кажется, это вторжение в мою частную жизнь. Не уверен, что мне это нужно, простите.
Я закусила губу и незаметно обернулась на Нинон, которая, перехватив мой взгляд, немедленно подняла большие пальцы вверх. Что бы еще ему наплести?
– Может быть, я утрирую. Обещаю не затрагивать в своей статье тему вашего постельного белья. Но хотя бы небольшой безобидный материал… Несколько фотографий… Конечно, я прислала бы вам правку…
– Я подумаю, – улыбнулся Орлов. – А пока, может быть, угостить вас Ром-колой, Вера Алексеева? Я заметил, вы предпочитаете лонг-дринки.
Он что, правда за мною наблюдал? Я нервно одернула подол платья.
