Кира Витковская - Cемейные узы не в счет
Ксеня всю жизнь мечтала о старшем брате. Но из-за некоторых ребят ее семьи у нее сложилось мнение, что старший брат – это человек, который упорно вычеркивал ее из своей жизни. И по старым детским восприятиям Леша был эдакий Мистер–ни–до–чего–нет–дела. И ни до кого. А Марк – серьезный мальчик, которому не было дела лично до Ксюши. Лешку Ксю помнила – как они вместе снеговика лепили, как в снежки играли, как он учил ее читать… А Марк был просто… просто Марк. Маячил где-то в стороне облачком пушистым и расползался в пальцах, как туман, при малейшем Ксюшином приближении. А между прочим он вызывал в ней больше симпатии и доверия, чем Леша.
А ведь скоро Ксеня уедет обратно в Барановичи – когда-то еще ей удастся увидеться с Марком. А эту неделю постоянно за ним увязываться неловко, может он поэтому и ушел так торопливо… Надоели они с Катей ему, вот и ушел…
10.
Прошло два дня. Почти все это время Ксюша провела со своими бывшими одноклассницами. Несколько раз к ней заходила Таня. Некоторое время Ксю была у тети Люды. Ее дочка Юлька прилипла к ней сразу, все хотела, чтобы Ксеня осталась у них ночевать. Но Ксю не очень хорошо себя чувствовала – болела голова и поднялась температура – и поэтому девушка попросила тетиного мужа дядю Пашу отвести ее к бабушке. Катя же заночевала у тети.
Марк не появлялся. Ксюша даже подумывала, что его, как он и опасался, вызвали на работу, и он уехал в Минск. Но осторожно расспросив бабушку, узнала, что он здесь, в Березино. Ксеню даже обида брала – столько всего показать обещал, а тут пропал и ни слуху о нем ни духу. Но ведь с другой стороны Марк ничего ей не должен, и у него полно своих дел. Да и Ксю не маленькая – вполне в состоянии развлечь себя сама. Но эти здравые мысли почему-то не успокаивали. Ксеня, выходя на улицу, надеялась встретить его в городе, хотя понимала, что это дохлый номер. Сидя у себя в комнате, вслушивалась в шум проезжающих машин, ожидая, что одна из них окажется машиной Марка и остановится у бабушкиных ворот.
Но Марк так и не приехал – ни в понедельник, ни во вторник. Ближе к вечеру среды Ксюша смотрела какую-то музыкальную программу. С работы вернулся отец и, найдя, что в доме холодно, пошел растапливать котел.
Входная дверь хлопнула. Ксю, подпевая какой-то исполнительнице по телевизору, выглянула в кухню посмотреть, кто пришел.
– Марк? – Ксеня моментально вскочила с места и бросилась навстречу брату. – Как ты мог столько не появляться!
– Прости, прости, прости, солнышко, честное слово, никак не мог прийти, ну никак!
– Что, землетрясение помешало? – насмешливо спросила Ксю, глядя на Марка снизу вверх.
– Почти, – улыбнулся он. Ксюша потянула его за руку в комнату.
– Иди сядь и расскажи, что за такое «почти землетрясение», – потребовала она.
– «Почти землетрясение» называется мамой и нашей соседкой, которые заставили меня ездить с ними за клюквой, – объяснил Марк. – У меня не было выхода – пришлось повиноваться. Завтра они тоже собирались, только я с ними ни ногой. Уже вчера вечер с температурой пролежал, завтра мне только за клюквой! А ты чем можешь отчитаться за два дня?
– Почти ничем. Заболела и в основном дома была или в школе на площадке…
– А Катя где?
– У тети Люды. Не знаю, придет она сегодня ночевать или там как вчера останется.
– Пойдешь со мной на дискотеку завтра?
– А за воскресенье я тебе не надоела?
– Если бы надоела, я бы тебя не звал. Кстати, про тебя кое-кто спрашивал… – усмехаясь, сообщил Марк. Ксюша удивилась.
– И кто же?
– Олег. Помнишь его? Приятель-трезвенник, в его машине катались…
– Помню. И что конкретно он спрашивал?
– Ну, вообще, кто такая, откуда, надолго ли приехала…
– …есть ли с собой документы, – подсказала Ксю язвительно. – Шибко напоминает допрос в милиции.
– Вот язва! И поняла же, что парня заинтересовала, так нет, чтобы по-человечески, обязательно все с ног на голову поставить надо!
– А он хоть в курсе, сколько мне лет? Я вообще еще не вышла из того романтического возраста, когда ждут принца на белом коне, а не новой машине…
– Иными словами, ему тут не светит? – уточнил Марк.
– Вы неплохо владеете языком моих мыслей, молодой человек, – улыбнулась Ксеня. – И неплохо переводите.
– Понятно. Доведу до сведения Олега, что сестричку мою голыми руками он не возьмет… А на дискотеку пойдешь?
– На дискотеку пойду, с моим превеликим.
– Значит, договорились?
– Договорились.
– Так, насчет чего это вы тут договорились? – спросил Ксюшин отец, заходя в комнату.
– Да вот Ксюшку на дискотеку зову, – объяснил Марк.
– А меня не следует спросить?
– Без комментариев, пап, я сама себе хозяйка, – откликнулась Ксю. – И сама все решаю. Мне даже мама не указывает.
– Что ж, верно, молодежь все решает не спросясь совета старших, – заметил папа. Ксеня, взглянув на Марка, увидела, что он недовольно хмурится, но промолчать не смогла.
– Конечно, особенно если учесть, что некоторые старшие не в состоянии дать дельный совет, – сказала она. – Так что нет никакого толку спрашивать.
– Ладно, люди, пойду я. Да, Ксюш, надень куртку – кое о чем поговорить надо.
Ксения, раздумывая, что ему понадобилось, послушно оделась и вышла вместе с братом. Во дворе была тетя Маша.
– Здравствуйте, – поздоровалась Ксю.
– Здравствуй, Ксень, – ответила тетя. – Марк, ты уже ехать собираешься?
– Да нет, мам, не спеши. Мы с Ксюшей в конец улицы сходим, посекретничаем.
– А, и это надо, – улыбнулась тетя Марина.
Когда они отошли на приличное расстояние от дома, Ксю повернулась к Марку, изменившееся выражение лица которого не предвещало ничего хорошего.
– Марк, ты меня убивать собираешься? Давай, убивай, мы уже далеко отошли…
Марк никак не прореагировал на шутку.
– Убивать я тебя не собираюсь… – сказал он наконец. – А вот отругать не мешало бы. Что это за намеки такие: «Некоторые старшие»… Это ты мне так сказать можешь, а не отцу. Он тебе отец, Ксю, какой бы ни был.
– Слышала я уже это, – хмуро отозвалась Ксюша. – Сотни раз слышала.
– Но не усвоила?
– Видимо, нет.
– Что произошло? Ты же была по-доброму настроена, а теперь чуть как кошка драная на него не накинулась…
– Вот ты обо мне как?
– Да не злись, сравнение такое. Что случилось?
– Пьяный он вчера пришел, и мы поругались, – угрюмо сообщила Ксеня.
– А-а! – Марк кивнул. – Но все равно, Ксю…
– Что равно, Марк? Думаешь, я ему улыбаться буду?
– А что, убить надо? Ксень, мой отец тоже пил, и страшнее, чем твой. Но теперь бросил. И я по-прежнему его уважаю и люблю…
– Марк, дядя Юра другой. Толковее, понимаешь? Он хоть что-то в этой жизни может, знает, понимает…
