Патриция Хилсбург - Прощай, Эдем! Книга 1: Стефани
— Стефани… Стефани… — различила она едва слышный шепот Джона и проснулась.
Она тут же спохватилась, что мужа рядом нет — и села. Джон, скорчившись, сидел под окном, жадно хватая ртом воздух.
— Что с тобой, почему ты так сидишь?! — закричала она.
— Мне просто стало душно, и я подошел к окну. Все нормально, Стефани…
— Я сейчас вызову врача!
— Нет, не надо! Мне уже хорошо, — сказал он.
Оперевшись рукой о подоконник, Джон встал на ноги.
— Ничего не надо, Стефани, все уже прошло.
Стефани заглянула ему в глаза.
— Ты меня обманываешь, Джон! Ты же чуть не умер!
— Да нет же, Стефани! Мне стало тяжело дышать, и я открыл окно. Теперь мне хорошо, — Джон улыбнулся.
Но его улыбка была растерянной. Стефани усадила его на кровать.
— Это я во всем виновата. Это я втянула тебя в эту историю, Джо. Ты не привык к такой жизни. Тебе приходится рисковать…
— Стефани, успокойся, ты здесь ни при чем! Я сам знаю, что мне нужно в жизни.
Стефани усадила Джона, удобно подложила ему подушку под спину, а сама устроилась напротив.
— Ну что, тебе немного лучше? — вдруг изменившимся голосом заговорила она.
— Да, Стефани, все хорошо, все прошло…
Руки Стефани гладили его голову.
— Все нормально, — прошептал он, — не волнуйся!
— Джон, может, ну его все это к черту? Может, вызвать врача? И тогда все встанет на свои места?
— Нет, Стефани. Мы должны доиграть эту игру до конца. Мы обязательно должны победить. Если ты сейчас вызовешь врача, все узнают, что мы живы, Леонард Смайлз предпримет что-нибудь против нас, и тогда все наши старания будут напрасны…
— Джон, но ты… Твое здоровье… Это сейчас важнее всего!
— У меня так иногда бывает. Как будто вдруг не хватает воздуха. Или иногда кисть выпадает из рук…
— Почему ты раньше не сказал мне об этом?
— А зачем? Я боялся показаться тебе таким уж старым и больным мужчиной.
— Джо, о чем ты говоришь… — Стефани заплакала… Джон, прости меня. Это все из-за меня… Это я придумала эту глупую авантюру…
— Не переживай, я думаю, все обойдется, и мы еще будем с тобой счастливы…
— Да. Мы будем с тобой счастливы. Я и сейчас счастлива.
Джон смотрел на заплаканное лицо Стефани, и его сердце сжималось.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
— Роберт Прайз не забыл о соглашении, и Леонард Смайлз остался доволен разговором. — Гонки по городским улицам. — Наконец-то долг Билли возвращен. — С несовершеннолетними девушками лучше не садиться за один столик. — Рукояткой револьвера очень удобно бить по голове. — След помады на щеке Чака.
За последний день Леонард Смайлз хоть и делал грустный вид и сокрушался по поводу трагической гибели президента компании «Харпер Майнинг», но все же успел сделать очень много.
Он встретился почти со всеми крупными акционерами компании, многих уговорил, на некоторых надавил силой, а кое-кому пообещал большую прибыль. Смайлз чувствовал себя усталым и разбитым, но азарт игрока брал свое.
Глаза Леонарда Смайлза горели, и он делал один звонок за другим, обзванивая основных вкладчиков. Казалось, что его телефон раскалился от звонков, которые делал сам хозяин кабинета, и от звонков, которые шли к нему. В эти мгновения он чувствовал себя будущим президентом компании. Ему казалось, что все нити правления находятся в его руках и послушно повинуются его воле.
Когда кто-нибудь входил, Леонард подхватывался со своего кресла, делал очень печальный вид, вяло пожимал руку и долго сокрушался по поводу трагической гибели Стефани Харпер. Все согласно кивали головами. Все были застигнуты этой трагической вестью врасплох.
Этим Смайлз и пользовался, он говорил, что сейчас, когда нет президента, надо успеть как можно скорее провернуть дело с огромным контрактом с компанией «Вест Петролеум», ибо только это может принести большие дивиденды и доход компании «Харпер Майнинг». Потому что сейчас, когда компания осталась без президента, ее акции резко упадут. Многие верили, но кое-кто уходил раздосадованный и недовольный чересчур уж активной деятельностью молодого управляющего.
Наконец, когда основные дела были закончены, Леонард Смайлз прошел по кабинету, открыл шкаф, налил себе немного виски, выпил и откинулся в кресле.
Несколько минут он думал, затем взял трубку и набрал номер мистера Прайза.
— Ну что? У меня вроде бы все в порядке, — сказал он, услышав голос своего приятеля на другом конце телефонного провода.
— Я рад за тебя, Леонард, все идет, как положено?
— Да, конечно.
Мужчины обсудили кое-какие подробности контракта, и только потом Леонард тихо сказал:
— Роберт, а ты не забыл о нашем соглашении?
— О каком? — не понял Прайз.
— Ты должен вернуть мне папочку с документами, не забыл?
— Как же, не забыл. Я верну тебе ее, как только будет поставлена подпись под контрактом.
— Ну, за этим дело не станет. Думаю, что осталось ждать совсем немного. Так что ты ее приготовь и держи под руками. Как только появится подпись, папка должна быть у меня.
— Хорошо, я согласен.
— И еще, — Леонард почувствовал свою силу, — я хочу, чтобы ты сделал одно дело.
— Какое? — напрягся Роберт Прайз.
— Надо будет убрать этого человека.
— Какого человека? — как бы не поняв, переспросил Прайз.
— Того, чей телефон ты мне дал, который все устроил.
На другом конце провода наступило долгое молчание.
— В принципе я с тобой согласен, — сказал Роберт Прайз, — но то дело сделал я, а это ты возьми на себя. Ведь мы на большее не договаривались.
— Почему? Ведь ты обещал?
Роберт Прайз подумал еще несколько мгновений и сказал:
— Ну, если ты настаиваешь, то я этот вопрос решу, но только платить будешь ты.
Леонард Смайлз задумался. Быстро прикинув в уме цифры, он коротко бросил:
— Согласен. Знаешь, как мы сделаем? Платить не придется ни тебе, ни мне.
— Даже так? — спокойно уточнил Роберт.
— Да. Пусть те деньги, которые получит мой человек, заберет твой человек. Я думаю, ему этого хватит.
— Пожалуй. Только я не знаю, какова там сумма?
— Половина, — сказал Прайз.
— Ну, если половина, то тогда, я думаю, предостаточно. Давай решим еще один вопрос, — сказал Леонард.
— Давай, — тут же отозвался Роберт.
— Нужно, чтобы это было сделано как можно скорее, желательно сегодня или завтра. Лучше сегодня вечером или ночью. После того, как я отдам деньги.
— Хорошо. Где и когда? — спросил Роберт.
