Думаешь бьётся? (СИ) - Заозерная Марта

Кто б сомневался.

— Я не горю желаем с кем — то идти, в том числе с тобой.

— У тебя кто — то есть? — очень тактичный, надо запомнить.

— Проверь, — указываю ладонью в сторону выхода из кухни.

Кирилл неспешно заканчивает завтракать, ставит тарелку в мойку, и направляется в заданном направлении.

Сначала исследует ванную. Улыбается от уха до уха, когда в стакане для щеток находит мою, одиноко стоящую. Затем исследует содержимое обувницы в прихожей. Заглядывает в гостиную и тут же направляется в мою спалю, ничего не найдя направляется в гардеробную, где беспардоннейшим образом исследует содержимое моих шкафов и комода!

— Точно, — говорит сам себе и возвращается в спальню, где открывает по очереди прикроватные тумбы.

Я могла бы его оборвать, но очень интересен предел его нахальства.

— Ты мне подходишь, — заключает, можно сказать деловито.

— Зря искал, — указываю глазами на тумбы, — Я люблю букеты собирать.

В его глазах мелькает недоумение.

— Я тебе подарю, какие ты любишь? — смотрю на него выразительно, приподняв бровь. Нет, точно не понял о каких букетах речь.

Смотрю долго, пока он не понимает о чем речь. Начинает хохотать, так заразительно, приходится улыбнуться.

— Капец ты веселая, с тобой не соскучишься, — говорит отдышавшись.

— А сколько я венерологов игривых знаю.

— Потом познакомишь, — подходит и приобнимает меня за плечи, — У нас вся жизнь впереди. Поверь, на них я точно заработать могу.

Обломал мне всю малину.

— Я с ними по другому расплачиваюсь.

— Страшно даже представить, — внове становится весело.

Мы с ним абсолютнейшим образом разные, никогда я смешливой излишне не была, только если компания «моя», та самая нужная и необходимая. А Кирилл парень легкий и компанейский. С чего детеныш на меня время тратит?

— Тебе сколько лет, кстати? — нажо будет проверить в любом случае, если Олеся кго знает, инфа должна быть в зоне доступа.

— Двадцать три. Только не начинай, я понимаю, что ты на пару лет старше. Вы ж врачи долго учитесь, — «Пару лет», это всё что в его словах меня радует, чего не скажешь о разнице в восемь лет. Точно недопустимо.

«Как же хочется молодого тела» — говорила подпитая Ната.

Что же ты милая об отпуске где — нибудь на Боракае не помечтала в моей квартире? Лучше б такое твое желание мне перепало.

Глава 15

Чудесно, всё просто чудесно. Я себя успокаиваю, видя в толпе приглашенных гостей Артёма в сопровождении своей новоиспечённой жены. Года не прошло с их свадьбы, это считается новоиспечённой?

Мне ведь не больно. Не больно тебе, Алёна, слышишь? Ты, как сказал Артём, сама не захотела замуж за него выходить. А он хочет семью. Кто её не хочет? В двадцать лет я тоже хотела. Очень! Просто безумно сильно хотела! Пока не узнала, что встречаюсь с женатым мужчиной.

Можно не верить, но я не знала. Реально, даже не подозревала. Как можно, будучи женатым, двадцать четыре на семь общаться с другими девушками? Говорить с ними по телефону по трех часов ночи, приезжать в любое время дня и ночи. Ни разу он не сказал, что мы не можем куда — то пойти. Наоборот. Тогда я только переехала, города не знала совершенно. Он мне показывал всё, интересные места, новые заведения, исторические достопримечательности. Теперь, куда бы я не шла, в памяти всплывают моменты из прошлого, как нам было весело и интересно… вдвоем. И не только. Я знала его двух лучших друзей, тогда Олега так не коробили наши отношения.

Та — та — там. Удачно мне Кирюша попался. Думаю об этом, как только замечаю, как Артём зло прожигает руку, лежащую у меня на талии. Ловлю его взгляд и мысленно ликую. А что, только мне должно быть больно? Улыбаюсь, и чем шире становится моя улыбка, тем злее блестят глаза у Артёма.

— Вау, ты прямо кошечка, — пальцы Кирилла сжимаются, — Ластишься, — выглядит парень довольным. И чувствует себя в незнакомой компании раскрепощенно.

Может быть потому, что она только для него незнакомая. Его же многие знают, подходят поздороваться и даже сфотографироваться. Оказывается он звезда регионального масштаба, воспитанник нашего местного футбольного клуба. Несколько лет успешно играет за нащ клуб.

У девочек теперь главный вопрос, где мы познакомились и почему я не рассказала. Откуда я должна была знать, что он футболист? И с каких пор моим девочкам стал интересен футбол?

Стараюсь вникнуть в суть беседы. Понимаю только то, что всё весело, все шутят. Улыбаюсь натянуто. Кожа горит. Артём смотрит. Прожигает. Мой хороший, так делать нельзя. Мы на людях. Год уже как для всех мы не вместе. Поругались с ним после того, как в очередной раз я отказалась за него выходить. Не знаю как объяснить, в плане чувств всё осталось как раньше, любила его очень. Души в нем не чаяла. Но выходить за него замуж до безумия страшно. Станет скучно — начнет изменять. Мне кажется, я бы не пережила. Сказал, что если не передумаю, женится на другой. Спустя пару месяцев скинул фото свидетельства о браке. «Поздравляю» — единственное на что меня тогда хватило.

Заразная, отравляющая кровь, первая любовь. Ёжусь.

— Замерзла? — Кирилл смотрит внимательно.

— Лето, вроде как, не растаю, — стараюсь шутить, хотя мне не весело.

— Если что говори, — трогает лацкан своего пиджака.

Я старая женщина могу и растаять от такой заботы. Пока что восемь лет меня тормозят.

— Вы прекрасно смотритесь вместе, — произносит Кристина с улыбкой.

— Как мама с сыном, — нервно смеюсь.

Кирилл щипает за бок. Дергаюсь и смотрю на него.

— Глупости не говори, — поясняет мне. По его мнению, разница незначительна и его никак не смущает, слушать меня даже не стал.

В сумочке звонит телефон. Активно нащупываю его.

— Опять?

— Алён, может хватит?

Теперь негодующих по поводу моей работы прибавилось. Наташа в лице Кирилла нашла точку соратника.

— Слушаю, — отвечаю, предварительно шикнув на них.

— Василь, ты сдурела? — басит на меня Сергей Владимирович, зав хирургии одной из городских больниц, — Кто тебя просил такую заключку давать? Как в твою блондинистую голову это пришло? Ты же видела, не могла не видеть перитонит, — к концу просто орет на меня. Знаете, как хирурги общаются? Вот он яркий пример.

— Не кричи в ухо, будь добр. Что ты хочешь? Переписать? Я не стану.

— Ты же знаешь, что нас и так проверяют. Иначе не ты бы вскрывала.

— Сереж, — пытаюсь говорить, как можно спокойней. Мне трудно. Слишком много всего в голове, — послушай сейчас, не перебивая, — набираю в грудь воздуха больше, — О перитоните я написала. Ярко и красочно. Как никогда. Сомнений в том, что твои хирурги во время операции сделали всё возможное, не возникает. Но то что его подтравливал, это факт. Судя по степени поражения, травили у тебя в отделении. Не спорь, — ухом ощущаю, хочет наорать, — Мне не хочется, чтоб следующим ты к нам попал, когда в один прекрасный день снизишь премиальные санитарке какой — нибудь или мед сестре.

— Ты о чем?

— О том, что безнаказанность вседозволенность порождает. Сейчас ей с рук сойдет, дальше пойдет.

— Ей? Алён, я тебя не пойму, — тон собеседника становится мягче.

— Бабский же способ, отомстить… не знаю. Дозы то мизерные, не убить, так чтоб помучался. Врач твой такого не сделает. Карьеру загубить, ради чего?

— Алён, ты меня убиваешь.

— Давай мы просто посмотрим, пока что он у нас, никто даже забирать не торопится. Женя к тебе подъедет, давай? Он кого хочешь на чистую воду выведет. Если что, всё решим. Только не оглушай меня, — быстро добавляю.

— Служебный подлог. Пойдешь ради нас на такое? — всё, теперь Сереже смешно, ну и хорошо. Всем вокруг весело. Спешно прощаюсь, хочется выпить, нестерпимо. От волнения подташнивает. Чувствую на себе неотрывный взгляд.

Глава 16

— Всё, больше туда не пойду, — вжимаюсь в стул, скрещивая руки на груди, — Я устала.

Кирилл и Ната смеются. Спелись они, конечно, знатно.