Линда Трент - Лучшие подруги
Когда Челси подняла телефонную трубку, то была искренне удивлена, услышав голос Жан-Поля.
– Челси, – сказал он. Его акцент был таким же сексуальным, как и прежде. – Я скучаю по тебе!
– Жан-Поль! – воскликнула Челси. – Где ты?
– В Париже, разумеется. Так приятно слышать твой голос! Как ты поживаешь?
– У меня все прекрасно. А ты как? – преодолев некоторое замешательство, вежливо поинтересовалась она.
– Со мной тоже все хорошо, как обычно. Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне. Возвращайся домой, в Париж.
– Я уже дома, и не хочу возвращаться ни в какой Париж.
– Челси! Ты разбила мне сердце!
– А как же Мариетта?
– Она сука! Проститутка! Она снова ушла от меня с другим. На этот раз с Эдуардом!
– Он, кажется, был парнем Франциски? Мне казалось, что они даже женаты.
– Она стала для него слишком дорогой. Я имею в виду ее пристрастие к наркотикам. Это было так тяжело для бедного Эдуарда. Мариетта попыталась успокоить его, и ты сама видишь, чем это закончилось. Теперь они вместе и живут в Авиньоне. Так глупо. Никто из них не будет счастлив, живя вдали от Парижа! В ее письмах уже печаль.
– Она сбежала с Эдуардом, но по-прежнему пишет тебе? – Челси расхохоталась; она никогда не понимала подобных отношений. – А как поживает Менэйр?
– Слабеет. С ним стало трудно общаться. Тебе повезло, что ты успела повидать его полным творческих сил. Сейчас он ничем не смог бы тебе помочь.
– Печально слышать. Он мне нравился.
– Так ты вернешься? Я страдаю без тебя. Ты получила мое письмо?
– Да. Спасибо, как говорится, за заботу и внимание, но я останусь здесь.
– Как ты можешь так говорить? Я люблю тебя! Я женюсь на тебе! Возвращайся в Париж.
Челси улыбнулась:
– И все-таки ты чудак, Жан-Поль. Ты предлагаешь мне это после того, что произошло между нами, и после того, как ты сам рассказал мне о переписке с Мариеттой? Извини, но я хочу большего.
– Среди мужчин нет однолюбов, Челси.
– Есть. И одного из них я очень хочу.
– Ты витаешь в облаках. Возвращайся ко мне. Мы очень подходим друг другу, – не без раздражения резюмировал Жан-Поль.
– Поверь мне, я не богата, – понимая, к чему он клонит, прямо сказала Челси. – Откуда твоя уверенность в обратном?
– Все американцы…
– Вздор! Конечно, у меня хватает денег, чтобы жить комфортно, но тебя и твоих друзей мне не прокормить. Скажу больше, если бы даже я любила тебя, то не смогла бы вернуться. – Я не прощаю, когда на меня поднимают руку.
– Но, Челси…
– Нет, Жан-Поль. Нет. Передавай мои наилучшие пожелания Менэйру и другим нашим знакомым.
Челси повесила трубку и облегченно вздохнула. Хорошо, что Жан-Поль никогда не узнает о ее сомнениях, о ее мыслях вернуться к нему в Париж.
В полдень Челси встретилась с Райном в их любимом кафе.
– Извини, я опоздала, – сказала она. – Весь день в бегах.
– Все нормально. Я тоже опоздал. – Райн наклонился вперед и коснулся рукой ярко-красного пятнышка на ее лице. – Ты немного запачкала себя краской.
Челси взяла салфетку со стола и стерла краску.
– Я так торопилась, что забыла посмотреться в зеркало.
– Ну, как проходит выставка?
– Великолепно! Помнишь, какая толпа была в первый день? Владелец галереи говорит, что все эти дни людей было не меньше! Три картины уже проданы, обо мне, наконец, узнали. Более того, две галереи хотят устроить выставку моих работ.
– Так это здорово!
– Звонил Жан-Поль, – неожиданно призналась Челси. – Мне кажется, что я должна была тебе об этом сказать.
– Ты собираешься в Париж? – стараясь не показывать своего волнения, спросил Райн.
– Нет. Я не вернусь к нему. – Челси улыбнулась, заметив, как засиял Райн. – Пока я с ним разговаривала, то обнаружила в своем поведении одну неприятную закономерность. Я всегда играла вторые роли.
– Не понимаю о чем ты?
– У Джейсона Рэндола, когда я с ним встречалась, были жена и дети. Женой Лорана стала работа. Жан-Поль по-прежнему встречается с Мариеттой. Я всегда выбирала мужчин, у которых, кроме меня, был еще кто-то или что-то. Как ты думаешь, почему?
– Потому что ты ушла от меня, – слегка нахмурившись, ответил Райн.
– Ты женат. Наши с тобой отношения ничем не отличаются от других…
Райн долго молчал. О чем он думал? Челси не знала.
– Со мной ты не будешь на вторых ролях, – наконец сказал Райн. Их взгляды встретились. – Помнишь последний год в колледже? Ты никогда не говорила, почему так спешно, даже не попрощавшись, улетела в Германию.
Челси растерялась: она надеялась, что он никогда не вспомнит об этом.
– Я… Я просто хотела увидеть своих родителей.
– Когда до выпускных экзаменов оставалось со всем чуть-чуть? Неужели я поверю, что ты не стала оканчивать колледж лишь из-за родителей?
– Я не помню. Это было так давно, – едва слышно произнесла Челси, стараясь не смотреть Райну в глаза.
– Я знаю, почему ты уехала тогда, – признался он.
– Что?! – изумленно воскликнула Челси.
– Карен все рассказала мне. Еще несколько лет назад.
Челси почувствовала себя, словно ее ударили.
– Она рассказала тебе? И ты молчал?
– А что мне оставалось делать? У тебя была своя жизнь, у меня своя. Я все еще пытался сохранить семью. Карен же не хотела, чтобы ты узнала о том, что она проговорилась мне.
Официант принес сандвичи и поставил их на стол. Когда он ушел, Челси произнесла:
– Я не могу поверить, что ты все знаешь! Почему она рассказала тебе?
– Мы ругались с ней, а Карен в такие минуты использует любое оружие, чтобы задеть меня, раздавить. Ну, сама понимаешь, это был ее козырь. И она раскрутила его на всю катушку… Она до сих пор любит рассказывать, какой я был идиот, как вы вдвоем обвели меня вокруг пальца.
– Это ужасно! – Челси стало не по себе. Карен оказалась склонна еще и к садизму, причем настолько изощренному, что становилось страшновато. – Я доверяла ей!
– Я тоже. Порой мне кажется, что не она изменилась, а мы ее недостаточно хорошо знали. Впрочем, несущественно. Я виноват перед тобой, прости.
– О чем ты? – прошептала Челси.
– Только узнав об аборте, я сразу понял: ты сделала это ради меня и Карен, ради нашей дружбы. – Райн наклонился и взял ее руку в свои ладони. – Я это все говорю, чтобы ты знала – на первом месте для меня всегда ты.
– Когда я вернулась, вы с Карен были помолвлены.
– Я тогда не знал, что произошло, и не имел представления, как все сложится дальше. Ни я, ни Карен не знали, останешься ли ты в Германии или вернешься назад.
Челси покачала головой.
– Нет. Карен знала, что я уехала только повидаться с родителями. Я писала ей почти каждый день. Она знала… – Челси вдруг остановилась: страшная догадка ослепила ее.
