Джон О'Хара - Время, чтобы вспомнить все
— Я, Майк, долгие годы завязывал то, что в народе называют контактами, и уже собирался об этом с тобой поговорить, как со мной произошел несчастный случай. Мое выздоровление сильно затянулось, но теперь, когда я уже на ногах, на обеих ногах, я могу выложить карты на стол.
— Отлично, — сказал Майк.
— В будущем году у нас в штате будет два крупных соревнования: выборы губернатора и выборы сенатора в наш американский конгресс.
Майк кивнул, но не проронил ни слова.
— Мне не нужно ни то ни другое.
— Тебе не нужна ни одна из этих должностей?
— Не нужна.
— Я прошу тебя сказать это вслух только для того, чтобы между нами не было неясности. Те, у кого нет в наших делах большого опыта, наверное, думают, что мы уже выбрали своих кандидатов. Но мы их еще не выбрали.
— Понятно, — сказал Джо. — Что ж, как я уже сказал, мне не нужна ни одна из этих должностей, и я не хочу, чтобы меня на них выдвигали.
— Но теперь, когда ты мне сказал, чего не хочешь, ты, наверное, скажешь, чего же хочешь?
— Да, — сказал Джо. — Я хочу, чтобы меня выдвинули на пост вице-губернатора.
Майк потянулся за стаканом с холодной водой и отхлебнул глоток.
— А кто знает, что ты этого хочешь?
— Эдит знает. До этой минуты не знал никто, кроме нее. Артур, похоже, догадывается. Но больше никто.
Майкзасвистел незнакомую Джо мелодию. Мелодия была незнакомой потому, что это был католический гимн «Стабат Матер». Майк вытянул вперед ноги и снова скрестил.
— Я не собираюсь зря тратить наше время, задавая вопросы, на которые у тебя уже есть готовые ответы. Я уверен, что ответы эти верные и стоящие. Ты решил, что хочешь баллотироваться, и у тебя есть на то причины, связанные, наверное, с прошлым твоей семьи — с твоим дедом. И ты уверен в том, что твои «контакты» тебя поддержат, верно?
— И да и нет. Я никому не говорил о том, чего хочу, но, по моим скромным предположениям, я могу рассчитывать на серьезную поддержку моих «контактов», которые, между прочим, у меня есть в каждом округе нашего штата. Я воспользовался своими связями в Коллегии адвокатов и не раз выступал с речами на обедах. Я обычно приезжал на какое-нибудь мероприятие коллегии адвокатов, а потом меня приглашали выступить в разных местах вроде Лиги женщин-избирательниц, в различных республиканских организациях, на обедах у бойскаутов и во всяких других местах. Я никогда не говорил о политике, или по крайней мере о том, что мы обычно подразумеваем под словом «политика». Я никуда себя не выдвигал, но должен признаться, что участвовал в некоем конкурсе на популярность, в чем-то вроде персонального варьете.
Майк снова отхлебнул глоток холодной воды.
— Я не слышал, чтобы кто-нибудь заговаривал о должности вице-губернатора. Так что у тебя пока что нет никаких конкурентов. Однако не исключено, что уже несколько парней положили глаз на эту должность, и теперь ждут, куда ветер подует. Ты же знаешь, как все это происходит. Если мы выдвинем кандидата в губернаторы из этой части штата, у тебя никаких шансов нет. Но если он будет с Запада или из Нескеила, это тебе на руку. Я бы лично хотел, чтобы ты баллотировался, и не только потому, что я твой друг. Джо, я вот что тебе скажу: я уже давно знаю о том, что ты завязываешь контакты, и знаю, что ты производишь отличное впечатление. И меня это ничуть не удивляет. Но тебе ведь известно, как это все практически происходит в политике. Личные соображения и впечатляющая внешность могут абсолютно ничего не значить. А я практичный политик. Я не государственный деятель. Я успешный, довольно-таки уважаемый мелкий партийный босс. И если остальные наши парни хотят кого-то другого, я подчиняюсь их желанию. С другой стороны, если у них никого на примете нет, я буду бороться за тебя.
— На это я и рассчитывал.
— А теперь о практической стороне дела. Ты собираешься просить кого-то из своих друзей помочь тебе это дело финансировать? Генри Лобэка? Артура? Кого-то еще?
— Не для выдвижения на должность. Об этом я сам позабочусь.
— Ты уверен, что хочешь это сделать в одиночку? Иногда… обычно лучше, чтобы не один-два человека взяли на себя все «военные расходы», а поучаствовала целая группа людей, и каждый из них внес по небольшой сумме.
— После того как меня выдвинут на этот пост, я готов принять любую помощь, но до этого я хочу оплатить все сам.
— Это может вылиться в кругленькую сумму.
— Я знаю.
— Ты можешь потратить существенную сумму денег, а тебя на эту должность не выдвинут.
— Поэтому я и не хочу просить у моих друзей финансовой поддержки до тех пор, пока не удостоверюсь, что от моей затеи может быть толк.
— Джо, когда я говорю: существенная сумма, — я не шучу. Ты будешь тратить деньги, свои собственные деньги, а тот, другой парень, поскольку он в партии свой человек, не потратит ни гроша. Запомни: ты в нашем деле новичок, и обучение может тебе довольно дорого стоить.
Джо полез в карман, достал из него большой конверт и положил перед Майком.
— Ты хочешь, чтобы я посмотрел, что в конверте? — спросил Майк.
Джо утвердительно кивнул.
Майк высыпал содержимое конверта на стол.
— Мне кажется, тут двадцать тысяч долларов.
Джо снова утвердительно кивнул.
— Ты хочешь, чтобы я положил их к себе в карман? — спросил Майк.
Джо снова кивнул.
Майк улыбнулся.
— Ты думаешь, где-то здесь спрятан диктограф? Ты, Джо, не волнуйся. Если он здесь и спрятан — в чем я сомневаюсь. — то мы уже тут и так наговорили всего предостаточно.
— Я не сказал ничего, что мне можно было бы инкриминировать, — возразил Джо.
— Будем считать, что так оно и есть, — сказал Майк.
Он поднялся с места и направился к выходу в коридор, кивком предлагая Джо следовать за ним.
— Здесь уж точно никаких диктографов нет, — сказал Майк. — Джо, не будь таким подозрительным. Деньги без конца переходят из рук в руки. Что касается именно этих денег, то я позабочусь, чтобы их потратили с толком. И вовремя. Пока парни этих денег сами не попросят, они не увидят ни цента. Это тебя устроит?
— Целиком и полностью.
— Отлично, а теперь давай вернемся в номер, выпьем еще по чашке кофе и забудем обо всех этих политических интригах.
Джо рассмеялся.
— Ты, Майк, просто чудо.
— Что ж, — произнес Майк явно не без удовольствия, — хорошо, что ты не назвал меня умным ирландцем.
— Только по забывчивости.
— Такая забывчивость мне по душе, — сказал Майк. — Я с тобой свяжусь через месяц, не раньше. Если это будет твердое «нет», тогда и делу конец. Но если это будет «возможно», ты хочешь, чтобы я продолжал?
— До тех пор пока оно того стоит, — сказал Джо.
— Такое я тебе могу почти что гарантировать. Что касается этого… — Майк похлопал себя по карману, — ты понимаешь, что с этим ты прощаешься навсегда?
— Я это понимаю, — сказал Джо.
Приблизительно через месяц Майк позвонил Джо.
— Звоню на день-другой позже, чем обещал, — сказал он, — но хочу, чтоб ты знал, что к чему. Я сказал тебе, что если будет твердое «нет», то на этом все закончится. Так вот, не было ни твердого «нет», ни мягкого, но я был прав. Есть парочка парней, которые хотят того же, что и ты.
— Важные люди?
— Более или менее, но с ними можно иметь дело. Я позвоню тебе снова недели через три-четыре.
Эдит пыталась убедить Джо добиться от Майка каких-то подробностей, но Джо не захотел.
— Чем меньше мы знаем о маневрах Майка на этой стадии игры, тем для нас лучше.
Следующий звонок Майка последовал на неделю позже, чем он обещал.
— Ты помнишь, что дал мне в Филадельфии?
— Конечно, помню, — сказал Джо.
— Во сколько раз ты сможешь это увеличить? Иными словами, твой предел дважды столько же? В два с половиной раза больше? Или в пять раз? До какого предела ты можешь подняться?
— Прежде чем отвечу на этот вопрос, я должен знать намного больше того, что знаю, — сказал Джо.
— Понимаю. Хочешь примерно через час случайно столкнуться со мной в клубе?
— Буду там через час, — сказал Джо.
Майк сидел в дальнем углу читальной комнаты и листал нью-йоркскую «Геральд трибюн».
— О, привет, Джо. Как говорят индейцы, много дни не виделись.
— У тебя есть пара минут? — спросил Джо.
— Какие тут формальности, присаживайся, — сказал Майк. — Парни хотят знать: сколько Чапин готов потратить на всю кампанию и насколько он готов рисковать.
— Я могу потратить черт знает сколько и ничего не добиться.
— Верно, — сказал Майк, — но именно это они и хотят знать и хотят, чтобы я это выяснил. Они не дают ни единого обещания, ни единого. Эти двадцать тысяч в «военном фонде». Они тебе зачтутся, но они ничего не гарантируют.
— Я это прекрасно понимаю.
— Они, Джо, рассуждают вот как: за те деньги, что ты вносишь, они о тебе позаботятся — пропорционально твоему взносу. Они хотят знать, собираешься ли ты дать деньги только в том случае, если тебе пообещают ту должность, которую ты хочешь. Если это так, то они за это дело не берутся. Голосование есть голосование, они не могут пообещать тебе вице-губернатора, если ты на эту должность не подойдешь. На нее нужна сильная кандидатура, а ты можешь ею и не оказаться из-за своих взглядов, или своего прошлого, или чего-то другого. Так оно, Джо, и есть. В политике все именно так и устроено. Но одно они тебе гарантируют: они о тебе позаботятся, хотя это может быть и не пост вице-губернатора.
