Аркадий Крупняков - Москва-матушка
...Уже под утро, когда гости были изрядно пьяны, оба брата были брошены в темницу, а воины их все перебиты.
На следующее утро консул сидел за столом и разбирал бумаги. В крепости было тихо, как будто ничего не случилось. Вошел письмоводитель Адорно, спросил:
— Что делать с Хайдаром и Нурдавлетом?
— Заковать в цепи и негласно отправить в Солдайю. Консулу ди Негро напишите — преступники особо важные и тайные. Держать строго, меж тем уважать — они братья хана.
— Слушаюсь. У названных преступников изъято золото, драгоценности и кони. Какие будут распоряжения?
— Лошади пусть постоят в моей конюшне, а все прочее принесите сюда.
Когда Адорно вышел, консул обратил внимание на один документ.
В нем докладывалось о должностных лицах, которые нарушили десятый параграф Устава. Они брали от татар и других людей взятки и подарки в виде съестного и питья, которое не в состоянии употребить не только в течение суток, но и за неделю. Под этим документом консул размашисто написал:
«Дабы впредь не могли сметь посягать на святость Устава — строжайше наказать.— Подумав, добавил: —Телесно».
СОВЕТ СТАРЕЙШИН
На следующий день ди Кабела созвал Совет старейшин. Совет открыл масарий Оберто Скварчиафико, первый помощник и советник консула. В городе и во дворце его звали Феличе, что означает счастливый, удачливый.
Итак, Феличе открыл Совет и, помедля немного, добавил:
— Совет тайный.
Консул встал и начал говорить:
— Господа старейшины, господа масарии, я собрал всех, чтобы ознакомить с письмом протекторов Банка святого Георгия, которое я получил днями. Я прочту вам его все — от слова до слова. Вот оно:
«Синьор консул! Дорогой наш! Мы вынуждены слать это письмо, дабы вы знали то, о чем знать до сего не могли. Константинопольский пролив весь в руках султана, и наша республика, в первую очередь вы, почувствовали всю важность потери его. Полагая «сначала, что турки не обладают никакими сведениями в искусстве мореплавания и надеясь на худость их флота, мы мало беспокоились за вашу судьбу, считая стены крепостей хазарских неприступными. Тем более, что благословенный папа Каллист готовит крестовый поход на нехристей, и мы вступили в союз с ним. Соединенный флот христианских государей вошел в архипелаг и объявил султану войну. К действиям приступить мы не могли, ибо республику раздирала борьба за власть, которую до сих пор ведут фамилии Адорни и Фрегози. Тем временем Магомед составил себе сильный флот и покорил и разграбил многие наши фактории, укрепил пролив, по коему ни один наш корабль пройти не может. Городам вашим эта собака готовит такую же участь, чего мы, однако, не допустим.
В ближайшее время мы думаем собрать полтысячи добрых воинов и послать для укрепления вашего сухим путем через Венгрию и Польшу. К будущей весне ждите их, а до сего примите все меры к укреплению стен ваших, к наведению должного порядка, дабы не "быть застигнутыми врасплох и дать сарацинам отпор. Разрешаем вам очередные доходы нам не высылать, а все деньги употребить на укрепление крепостей и для найма солдат и матросов с кораблями. Оставайтесь с богом, более ничего».
Консул сел и стал ждать, что скажут масарии и старшины.
— Мне кажется,— начал говорить Феличе,— прежде чем обсуждать наше положение, следует выслушать капитана Просперо— военного начальника города. Я вызвал его, и он ждет.
— Позови его сюда.
Волоча огромную саблю по полу, в зал вошел низкий и круглый, словно колобок, Просперо. Капитан Просперо был с ног до головы обвешан оружием и при поклоне консулу и старейшинам загремел, будто турецкий тамбурин.
— Совет старейшин хочет выслушать тебя, капитан Просперо, и узнать, сколь способны мы отразить врагов в случае внезапного нападения,-— сказал консул.
— Это зависит от того, светлейший и вельможный, кто будет нападать — турки или гагары.
— Какая разница — все равно враги! — раздраженно сказал Феличе.
— Не говорите так, синьор масарий. Если татары нападут, то с суши, если турки — то с моря.
- Ну, допустим, нападут турки!
-- Турки? Ну это, стало быть, будет с моря. Встретим, господин Феличе! Баллисты, я думаю, исправны.
-- Ты только думаешь или точно исправны? А каково состояние стен?
— Крепостными укрепами ведает мой помощник. Кастеляно Карпетто. Надо спросить его.
— Может, капитан расскажет нам, сколько арбалетов выставит наш город в случае нападения? —спросил один из старейшин.
— Синьору, вероятно, известно, что у меня нет ни одного арбалетчика. Три месяца назад был приказ консула всех их передать синьору приставу, дабы они выполняли роль полицейских служителей, что я и сделал. Передано двести воинов.
— Можно ли вместо них набрать других людей, из горожан? — спросил казначей.
— А жалованье?
— Что жалованье?
— Где они будут получать? — повторил Просперо.
— Там же, где и ты.
Забыв о присутствии светлейшего и вельможного, Просперо продолжительно свистнул, давая понять, что из этой затеи ничего не выйдет. Спохватившись, он смутился и разъяснил:
— Светлейшему Совету известно, я полагаю, что жалованье мне не платят. По приказу консула я живу за счет налога, который велено мне собирать с лавок и погребков, расположенных между стеной и рвом от дома де Кассалья до погребка Фомы. И, знаете, синьоры, на это уходит уйма времени. Я только тем и занимаюсь, что выколачиваю из торговцев деньги, чтобы одеть и прокормить себя. Господин пристав живет куда лучше. Его доходы...
— Хватит, Просперо! — грозно крикнул консул.— Ты не способен отвечать за оборону города. Завтра сдашь свои полномочия другому. Иди!
— Но позвольте...
— Не позволю. Господа старейшины согласны со мной?
Старейшины все как один, кивнули головами.
— Я полагаю, синьоры, вам ясно,— сказал консул, когда Просперо вышел,— что дело обороны города в плачевном состоянии. В том повинен я и все мы вместе. Что вы предложите для приведения нашей мощи в должное состояние?
Старейшины и масарии, поочередно вставая, давали советы:
— Я советую господину консулу завтра же найти более способного военного начальника.
— Надо собрать всех каменщиков со всего консульства и за-
ставить их привести стены крепости в порядок. Во многих местах они рушатся. Надо отремонтировать ворота.
— Все суда с рыбной ловли снять, установить на них орудия и вооружить матросов.
— Неплохо бы послать человека в Польшу и выпросить у короля добрых жолнеров по найму. На наших полицейских я не надеюсь. Все воры и трусы.
— Я не верю в дружбу хана. Надо поднять выше стену, защищающую нас с сУши.
— Ваши советы приняты, господа старейшины. Так и сделаем,— сказал консул,— а что касается хана, то он у нас в руках. Вчера по его просьбе я заполонил его братьев. Они уже в крепости Санта-Кристо. Если Менгли вздумает кривить душой, мы выпустим его соперников и поможем им сесть на трон. Он это знает и будет послушен нам.
Когда все было решено, ди Кабела как бы между прочим сказал:
— Да, вот еще одно небольшое дело, господа. Христофоро ди Негро жалуется на благородных братьев ди Гуаско. Я зачту его жалобу.
Консул взял со стола лист бумаги и прочел Совету письмо ди Негро.
— Мне кажется, что славный ди Негро неправ,— заметил консул после прочтения.— Стремление ди Гуаско держать подчиненных своих в страхе и повиновении в наше время похвально. Что касается самосуда и виселиц, я в это, откровенно говоря, не верю.
— Да и чего это вдруг Христофоро встал на защиту работников? Уж не от жалости ли к ним?—проговорил масарий Фиеско.
— Из-за жалости! — воскликнул Феличе.— Просто он зол на помещиков за то, что они не хотят его признавать и подчиняются только Кафе. По-моему, ему надо слегка укоротить руки. Вместо ссор с помещиками лучше заботился бы о крепости да и нам мог бы прислать дюжину-две каменщиков.
— Я рад, что предугадал мнение Совета,—довольно ухмыляясь, произнес консул.—Вот ответ, который заготовлен. Прочтите, Фиеско.
Масарий поднялся и начал читать письмо. Заканчивалось оно так:
«...Приказываем вам потому впредь не беспокоить ни тех братьев, ни их людей, наоборот, допустить тех господ безо всякого притеснения пользоваться владениями, как этого требует справедливость. А если с вашей стороны будет сделано какое-либо покушение на права тех ди Гуаско и будете притеснять их, вы дадите нам основание привлечь вас к суду. С божьей помощью начинаем мы новое строительство и просим вас прислать нам хороших мастеров по каменному делу, которых сможете разыскать в городе, не трогая работающих в замке Тасили, так как мы понимаем, как нужны они там ввиду надвигающихся событий. Сделайте так, чтобы те мастера были у нас в понедельник утром».
