Эва Хансен - Цвет боли. Красный
А может и есть?! Что, если прямо там, в квартире Хильды я сейчас увижу Ларса? Вдруг именно потому Йен предпочел не ходить со мной, зато согласился отпустить туда одну?
Приходится остановиться и даже прислониться к стене перед дверью, чтобы перевести дыхание, парализованное такой мыслью.
«Линн, соберись, — приказываю я себе. — Даже если это так, даже если сейчас перед тобой будет красавица Паула и Ларс собственной персоной, ты должна выдержать. Не просто выдержать, а не подать вида!»
Вида чего? Что я буду говорить, вернее, бормотать, если окажется, что это там Паула или раздастся голос Ларса?
Нет, чем больше думаешь, тем страшнее и хуже. Лучший способ перестать дрожать и накручивать себя — набрать номер квартиры на табло домофона и шагнуть наконец навстречу этой неизвестности. А что буду говорить, там придумаем.
Голос в динамике домофона чуть надтреснутый, человек либо только что проснулся, либо много курит.
— Добрый день, это Линн, Йен договаривался…
— Заходи!
Грубовато, однако. Хотя чего я ожидала, подняв человека с постели в неурочный час? При мысли о постели становится не по себе. Я тут же возмущаюсь: нет, нет, нет, Ларс не может жить в этом районе. И ночевать тоже не может.
Внутренний голос ехидно замечает, что район Хурншгатан ничуть не хуже СоФо, а многие считают, что лучше. Ну и пусть считают, а Ларс все равно не мог.
Второй этаж не двадцать восьмой, добираюсь быстро. В проеме двери стоит хозяйка.
— Привет, заходи. Хочешь, разувайся, а можешь и так. Мне не до уборки.
При одном взгляде на Хильду у меня с души сваливается даже не камень, а сама гора Хэккельфьелль. Это не Паула, и Ларса в квартире нет.
Черноволосая, смуглая Хильда чуть выше меня, но заметно крепче. И старше лет на пять.
— Снимай куртку, пойдем пить кофе.
В квартире кавардак (видела бы это моя бабушка!), но сей факт Хильду ни мало не смущает, в конце концов, она не звала меня в гости. Я прохожу следом за хозяйкой на кухню, где пыхтит кофеварка. Чисто, но захламлено.
Хильда наливает кофе, протягивает мне чашку, даже не спрашивая, хочу ли. Вообще-то это неплохо, она не воспринимает меня как чужеродный элемент, хотя я прекрасно понимаю, что одно неловкое слово, и вся ее дружелюбность исчезнет. Я все равно чужая в этом мире. А Ларс? Интересно, бывал ли он, бывает ли в этой квартире?
— Как тебя зовут?
— Линн. Хильда, извините, что я отвлекаю вас в такое время…
— Давай на «ты», терпеть не могу этих заморочек с выканьем.
— Хорошо. Я понимаю, что не вовремя…
— Так, детка, сначала ты скажешь, какого черта разыскиваешь Паулу и почему торопишься. И почему об этом не должен знать Ларс. Он с меня шкуру спустит, если узнает, что я тебе что-то рассказывала за его спиной.
— С меня тоже, если узнает, что я расспрашивала.
— Тогда говори честно.
Мне действительно ничего другого не остается, у меня мало времени, кроме того, Хильда не станет ничего рассказывать, если я сама буду юлить, а мне почему-то кажется, что именно она Паулу знает. И еще, что врать нельзя, она видит меня насквозь.
— В доме у Ларса я видела фотографию, на которой изображены пятеро — он сам, Оскар, Кайса, Бригитта и Паула. И бампер красной «Феррари», той, что стоит у подъезда и которая принадлежит Шеквист.
Несколько мгновений Хильда внимательно изучает мою физиономию. Приходится терпеть.
— Кто тебе сказал про «Феррари»?
— В Интернете нашла.
Хильда слегка присвистывает от изумления. Затем следует вопрос:
— Ты была в доме у Ларса?
— Да.
— На острове?
— Да.
— Почему?
— Об этом лучше бы спросить Ларса, — я развожу руками.
— Ты… спала с ним?
— Не спала, а занималась сексом. Кроме того, я его нижняя.
— Давно?
— Нет.
— Так вот кто у Ларса… Ходили слухи, что у него появилась красотка… И правда, красотка. Поздравляю, лучшего и пожелать нельзя. Почему ты одна, где он сейчас?
Я пропускаю мимо ушей это «красотка», не до того.
— Сказал, что в Амстердаме.
— Где?
— В Амстердаме, а что?
— Нет, ничего. Так что за фотография?
— Я уже сказала, что на ней три девушки и Ларс с Оскаром. И машина…
Она снова делает вид, что не заметила слова «машина».
— Мало ли фотографий на свете?
— Две девушки со снимка погибли — Кайса и Бригитта.
— И Бригитта?!
— Да, тоже повесилась два дня назад. Хильда, она не повесилась, ее повесили. Снова имитировали самосвязывание, и снова узлы Ларса. Спросить открыто его нельзя. Но меня не это волнует. Третья на снимке Паула…
Глаза Хильды смотрят внимательно и строго:
— Ты Ларса, что ли, подозреваешь?
— Нет, я хочу предупредить о возможной опасности Паулу.
Хильда некоторое время молчит, потом почему-то смотрит на часы.
— Йен правильно прислал тебя ко мне.
— Йен ничего не знает и знать не должен. Кроме того, что я ищу Паулу.
— Я тебя сама хотела об этом предупредить. Он твой бывший?
Ну все-то эта Хильда видит!
— Именно бывший.
— Не вздумай к нему от Ларса вернуться.
Ну вот это уж ни за что!
— Мы расстались за пару месяцев до Ларса, если тебя это интересует.
— Ты в Теме давно? — Хильда явно о чем-то размышляет. Думает, выдавать мне секреты или нет?
— Я вообще не была в Теме.
— Знаешь, что это такое?
— В общих чертах. — Да черт с ней, пусть не выдает, меня начинает раздражать ее пристальный взгляд и строгий голос.
— У тебя есть время?
— На что?
— Нужно, чтобы сходила со мной кое-куда. Сегодня большая сессия, нужно, чтобы ты посмотрела. Там увижу, что тебе стоит рассказывать, а что нет.
— Можешь ничего не рассказывать, я не буду участвовать в сессии! — я встаю.
— Сядь, — рука Хильды останавливает мое движение. — Участвовать не будешь, только посмотришь. А я на тебя посмотрю. Ты не видела сессию, настоящую, без жалости? Конечно, не видела.
— Я не пойду, Хильда. Не только потому что не хочу участвовать. Если Ларс узнает, что я была на сессии, он не простит.
— Да, тебе надо переодеться, и маска нужна. Латекс и маска, и никто не узнает. Ну, пойдешь?
Я пожимаю плечами:
— Рискованно.
Она смеется:
— Я тоже участвовать не буду, с тобой посмотрю.
Она вытаскивает из шкафа целых ворох всякой всячины. Если честно, мне совсем не улыбается надевать латексный костюм, который кто-то уже носил и, тем более, занимался в нем сексом. Пока я размышляю, как бы повежливей отказаться, Хильда лезет в другой шкаф и подает мне черное нечто:
— Совсем новый, даже с этикеткой. Примерь, по-моему, как раз будет. А это мои, — она ногой указывает на гору латекса на полу. У меня заметно легчает на душе.
