Эва Хансен - Цвет боли. Красный
— Подожди, с чего ты взял?
— Давно, ты не знала, что ли? Я думал, ты просто с ним в ссоре, потому не спрашиваешь.
Вот это да! Йен в Теме, можно бы давным-давно спросить его. Но как я смогу это сделать?!
— Спасибо за ценную информацию. Он топ или боттом?
— Черт его знает! Я сам не слишком часто с ними встречаюсь. Ладно, мне пора.
Когда Магнус уже на площадке, я вдруг тихонько интересуюсь:
— А ты топ или боттом?
Он хохочет, взбегая по ступенькам на свой этаж:
— Свитч, Линн. Но я не в Теме…
Черт возьми, что творится в этом мире?! Собственный парень, о котором я, кажется, знала все, оказывается в Теме, сосед, спокойная лапочка, свитч, а у меня самой пирсинг в груди. Как сказала бы бабушка, этот мир катится к своему концу.
Додумать о бренном мире, которому не так уж долго осталось существовать при нынешнем положении дел, мешает звонок в дверь. Вернулся Магнус? Может, он вспомнил еще что-то? Если скажет, что фру Сканссон тоже в Теме и давным-давно госпожа, я не удивлюсь.
Но за дверью… Улоф. Настроен весьма решительно. Именно его решительный вид подсказывает мне не делать приглашающий жест в квартиру. Собственно, я и не успеваю, Улоф начинает с порога:
— Где ты была весь день?
— А тебе-то что?
— Мне нужен твой компьютер. Давай сюда.
Улоф движется на меня, но я улавливаю, что наверху открылась дверь, неважно, кто там, Магнус или фру Сканссон, сейчас оба будут кстати. Повышаю голос:
— А больше тебе ничего не нужно?
Улоф в ответ тоже орет:
— Линн, мне нужен твой комп, я сказал.
— А я сказала, чтоб ты убирался вон!
Сверху раздается голос Магнуса:
— Эй, эй, кто там обижает мою любимую соседку?
Пока Улоф отвлекается на Магнуса, я нащупываю у двери бейсбольную биту. Хвала навязчивому страху Бритт перед маньяками! Это она поставила биту и категорически запретила ее убирать, опасаясь вот таких нежелательных визитов.
Магнус против Улофа не тянет, куда тоньше и явно слабее, Улоф действительно белый медведь. При желании он мог бы справиться с каждым из нас одной рукой. Но нас двое, и мы с разных сторон, причем я намеренно выставляю биту так, чтобы ее было видно. Два-один в нашу пользу. Улоф отступает.
— Вот дура-то! У тебя комп заражен какой-то гадостью. Хотел же помочь.
— Обойдусь.
— С огнем играешь.
— Да пошел ты!..
Я отпускаю забористое выражение, услышанное сегодня от Магды в «Харме», отчего Улоф кубарем скатывается с лестницы, изумленно тараща на меня глаза, а Магнус на несколько мгновений остается с открытым ртом. Боже, скромница, называется. Хорошо хоть фру Сканссон не слышит.
Черта с два, не слышит! Она уже на своей площадке и радостно подтверждает:
— Так этим кобелям и надо! И ты, Магнус, к ней не приставай, не то получишь.
— Да нет, фру Сканссон, он мне помог.
Мы покатываемся от хохота в моей прихожей.
— Магнус, как ты думаешь, она не в Теме?
— Вполне может. Ну ты и ругаешься…
Ларс учуял изменение моего настроения.
— Линн, что у тебя там происходит?
— Ничего, я только что послала одного неприятного типа.
— Куда послала?
— Далеко-далеко, повторять не буду, такие ругательство произносятся только в сердцах.
— Это сосед?
— Нет, Магнус мне даже помог.
— Похоже, нужно бросать все и немедленно возвращаться.
— Нет, Ларс, все в порядке. Пришел знакомый из Университета… любитель лазить по чужим компьютерам…
— Ну и?
— Чуть не получил битой по башке.
— Это той, что стоит у двери?
— Да.
— А я все думал, кто из вас играет в бейсбол. Пожалуйста, не натвори дел за день, завтра вечером я уже прилечу.
— Я чиста, как слеза ребенка.
— Врешь ты все.
Бритт рассказ о пригодившейся бите привел в восторг.
— Вау! Надо было врезать этому Улофу, мне он сразу не понравился! Повтори ругательство, а?
— Бритт, я в своем уме и не желаю, чтобы твои родители категорически запретили тебе общаться со мной, после того, как однажды ты в запале это ругательство случайно продемонстрируешь.
— А тебя Ларс научил?
— Нет, в «Харме» услышала.
— Вау! Ты была в «Харме»?
— Исключительно по делу.
— Ничего себе у тебя дела… А я тут, как дура благовоспитанная, ни тебе выругаться, ни в приличный ночной клуб сходить. Тут еще одна свадьба, и я снова подружка.
— На сей раз чья?
— А, ты ее не знаешь!
— Ладно, вернешься, расскажешь. Вернешься?
— Спрашиваешь! Мне уже до черта надоели семейные посиделки.
Вечером я долго размышляю о том, звонить или нет Йену. Вот кого вовсе не желала бы впутывать! Йен связан с моей мамой, если он проболтается, жизни мне не будет совсем. Но каков хитрец… Столько времени была рядом и не подозревала!
К утру я созрела, но, памятуя, что Йен раньше полудня не встает, звоню ему поздно.
— Йен, мне нужна твоя помощь.
— Линн! Сто лет тебя не видел и не слышал. Как ты?
— Нормально. Мы можем встретиться?
— Конечно.
— Сейчас.
Йен мгновение озадаченно молчит, потом осторожно интересуется:
— У тебя что-то случилось?
— У меня нет. Йен, это не телефонный разговор. Нужна встреча.
— Я тебя не узнаю. Ты изменилась…
— Черт! Ты слышишь, что я твержу?
— Да, я сейчас приеду.
— Встретимся в… Йен, мы можем поговорить просто в твоей машине…
— Ладно, у Слюссена, я встану, как обычно.
Есть такое местечко на набережной рядом с мостом, там обычно пусто, можно встать, мы часто там пересекались.
Я одеваюсь и решительным шагом направляюсь на встречу с Йеном.
Утро последнего дня моей относительной свободы. Если я сегодня ничего не узнаю, то на розысках можно ставить крест. Я так все закрутила, что даже не знаю, как распутать. Ларс не простит мне не только Магнуса, это хоть как-то можно оправдать, компьютерная безопасность и прочее… А вот встречу с Йеном оправдать вообще не получится. Я рискую потерять Ларса.
Топая быстрым шагом по Стадсгардследен, я пытаюсь оправдаться тем, что Ларс тоже не говорит правды, он вообще не говорит, где находится. Я же не спрашиваю, с кем он. Если бы и спросила, не ответил бы.
Машина Йена уже на месте. Быстрый мальчик. Видно, был у кого-то неподалеку.
Завидев меня на набережной, он выходит из машины и стоит, поджидая.
— Привет, детка. А ты похорошела. Линн, классно выглядишь. Садись.
Я сажусь.
— Куда едем?
— Никуда, Йен. Я сказала, что мне нужна твоя помощь, а не развлечение.
Он вдруг резко поворачивается ко мне:
