Нора Робертс - Северное сияние
— Ждать? Вот еще!
Она двинулась следом, собаки — рядом.
— По-твоему, ты кто такой?
— Шеф полиции.
— Да пусть ты хоть шеф самой Вселенной, ты не имеешь права на меня кричать, приказывать, угрожать!
— Я действительно сорвался. Но этого бы не случилось, если бы ты сразу сделала, как я сказал.
— «Как ты сказал»? — Она ворвалась вслед за ним в номер. — Ты мне не указ! Ты мне не начальник и не отец. Если я с тобой спала, это не дает тебе права мною распоряжаться!
Он скинул вымокшую насквозь куртку и постучал пальцем по полицейскому жетону на груди.
— А вот это — дает. — И он направился в ванную, на ходу стягивая рубашку.
«Опять какой-то другой», — подумала она. Тот, кто все это время скрывался за этими печальными глазами, только ждал своего часа, чтобы показать силу. Суровый и холодный. Опасный.
Зашумел душ. Собаки продолжали стоять рядом, вопросительно глядя на хозяйку.
— Лежать, — вполголоса приказала она.
И шагнула в ванную. Нейт сидел на крышке унитаза и стягивал мокрые ботинки.
— Ты приставляешь ко мне Отто и исчезаешь на целых три часа, а мне ждать прикажешь? И гадать, что там у вас происходит?
Он повернулся к ней. На каменном лице бесстрастные глаза.
— Я работал. У меня были более неотложные дела, чем держать тебя в курсе дела. Тебе нужны новости? — Он отставил ботинки в сторону и принялся стаскивать брюки. — Включи радио.
— Не смей со мной разговаривать, как с надоедливой капризной барышней!
Он встал в душевую кабину и задернул занавеску.
— Тогда веди себя иначе.
Господи, до чего же он продрог! Нейт нагнул голову и встал под горячие струи. Час-другой — глядишь, тепло дойдет и до костей. Потом — несколько таблеток аспирина, и тело, может, перестанет ныть. Три-четыре дня отсыпаться — и забудет, как три часа ходил по ледяной воде, возводя заграждения, и смотрел, как взрослые люди рыдают над своим погибшим псом.
Дернулась занавеска. Нейт повернулся, как был: руки скрещены на груди, голова опущена, глаза закрыты.
— Мег, тебе лучше сейчас со мной не спорить, все равно проиграешь.
— Вот что я тебе скажу, Бэрк. Мне не нравится, когда меня задвигают в сторону, как досадную помеху. Мне не нравится, когда на меня не обращают внимания. Когда мной командуют. И я не уверена, что мне понравился твой вид, когда ты сегодня стоял у мэрии. Я не узнала твой взгляд, твое лицо. И это меня бесит. И…
Она обхватила его руками, прижалась голым телом, так что он резко выпрямился.
— И это меня возбуждает.
— Не нужно. — Он нашел ее руки и расцепил, потом отстранился на расстояние вытянутой руки. — Не нужно сейчас.
Она посмотрела вниз. Улыбнулась и снова подняла глаза.
— Неувязочка тут у вас…
— Я не хочу тебя огорчать. А в таком состоянии я тебя наверняка не обрадую.
— А я тебя не боюсь. Ты меня взбесил, я приготовилась к ссоре. А теперь я хочу кое-чего другого. Так дай мне это! — Она провела рукой по его груди. — Ссориться будем потом.
— У меня агрессивное настроение, учти.
— У меня тоже. Нейт, бывает, что просто нужно отвлечься. Уйти, забыть обо всем. Дать злобе, обиде, испугу выкипеть. Дать выкипеть мне. — Она сжала его ягодицы.
Лучше бы он сейчас ее оттолкнул. Но он притянул ее к себе, ее теплое, влажное тело прильнуло к нему, он нашел ее губы и впился в них долгим поцелуем.
Мег обхватила его руками, вцепилась в плечи. От нее исходил жар, этот жар пронизал его до костей и заставил забыть об усталости и гневе.
Она опять провела руками по его телу сверху вниз, откинула назад голову, приглашая насладиться ее шеей, ее плечами — всем ее податливым, зовущим телом.
Из ее горла вырвался звук — клич торжествующей любви.
— Ну вот. — Она взяла в руки мыло. — Сейчас тебя помоем. Мне нравится касаться мужской спины. Особенно когда она влажная.
Голос ее звучал завораживающе. Он поддался его воздействию. Поддался ее рукам. Позволил ей думать, что она его направляет. Мег улыбнулась. Мысли ее были как в тумане. Он не такой, как она думала. Он любит командовать, причем грубо, жестко. Он не оставляет выбора, безжалостно подчиняет себе.
Не отрывая губ от ее рта, Нейт перехватил у Мег мыло и стал намыливать ее грудь — длинными, дразнящими движениями, от которых соски у нее напряглись. Она задышала прерывисто.
Щемящее чувство в низу живота подсказало, что она готова. Что она хочет. Жаждет.
Она провела губами по его шее и прошептала:
— Хорошо с тобой. Как хорошо. Возьми меня. Возьми!
— Сначала дадим тебе покричать.
Она засмеялась и ущипнула его.
— Не стану.
— Станешь. — Он завел ей руки наверх, одной рукой сцепил запястья. И крепко держал. — Станешь.
Свободной рукой он стал намыливать ей сокровенные места, сначала легонько, потом сильнее, а сам смотрел, как ее тело извивается с приближением оргазма.
— Нейт!
— Я предупреждал.
Ее охватила паника, мгновенно уступившая место острому наслаждению — он погрузил в нее пальцы. Она извивалась, желая освободиться. И одновременно желая продолжения. Желая его. Он довел ее до той точки, когда она уже не могла сопротивляться. Дыхание вырывалось прерывистыми всхлипами, безумной мольбой. Вода жаркими струями бежала по ее трепещущему телу, пар застилал глаза.
Когда внутри ее произошел взрыв, Нейт заглушил ее крики поцелуем.
— Скажи мое имя. — Ему нужно было это слышать, нужно было знать, что она отдает себе отчет, с кем она. — Скажи мое имя! — приказал он, подхватил ее под ягодицы и прижал к себе.
— Нейт!
— Еще. Скажи еще! — Слова вырывались с хрипом. — Смотри на меня. Называй мое имя!
— Нейт! — Одной рукой она вцепилась ему в волосы, другой в плечо. Мег смотрела ему в лицо, в глаза. И видела его — и себя. — Нейт!
Он не выпускал ее, пока не извергся до капли, пока она не обвисла, безвольно уронив голову ему на плечо.
Упершись рукой в мокрую стену, он пытался восстановить дыхание. Восстановить себя. Неверными движениями нашел кран и выключил воду.
— Мне надо сесть, — с трудом выговорила она. — Мне срочно надо сесть. /
— Потерпи чуть-чуть. — Он подхватил ее на руки, шагнул из душевой кабины.
Взял два полотенца — хотя он бы не удивился, если бы вода сама испарилась с их разгоряченных тел. Собаки приветственно вскочили.
— Скажи своим охранникам, что ты в порядке.
— Что?
— Собакам, Мег. Подай голос, не то они решат, что я тебя довел до бесчувствия.
— Рок, Булл, все в порядке. — Он опустил ее на постель — она буквально выпала у него из рук. — Голова кружится.
Он бросил ей полотенце.
— Оботрись-ка. Сейчас найду тебе какую-нибудь рубашку.
Вытираться она не стала. Просто лежала и наслаждалась усталостью и истомой.
