Любить буду жестко (СИ) - Царицына Екатерина

Хотела позвать Данте, но горло сдавило ледяной ладонью от страха.

Снова хрустнула ветка, уже ближе.

Я замерла, вглядываясь в темноту, сжимая хворост так сильно, что мелкие ветки впились в кожу.

Ветка хрустнула за спиной со стороны озера. Я не выдержала, закричала и сразу же замолчала, рот накрыла теплая ладонь, а над ухом раздался шепот Данте:

- Иди к лагерю, жди в палатке, не выходи, чтобы не услышала.

Глава 11

Глава 11

Данте убрал руку от моего рта и легко шлепнул по ягодицам, подталкивая в сторону озера. Я замешкалась на несколько мгновений, а он обошел меня и направился в лес, держа винтовку наготове. Попятилась к озеру, на берег почти выбежала.

Пока я занималась сеансом самокопания, Данте успел разбить лагерь, поставить палатку, приготовить место для костра. Я осторожно сложила собранный хворост рядом с выложенным крупными камнями кругом. Данте велел ждать в палатке, но в ней я бы чувствовала себя, как в ловушке. Подождала немного, надеясь, что Данте скоро вернется. Сумерки сменились кромешной темнотой, и над лесом в черном небе вспыхнули звезды.

Из леса доносился только шорох листвы. Я прислушивалась, обняв себя за плечи, стараясь унять нервную дрожь.

Не знала, сколько прошло времени. Пять минут? Десять? Что если нас настигли черные копатели, и Данте мертв?

Меня затрясло от этой мысли. Я его втянула в свои проблемы, снова я виновата. В том, что не остановила Ромку и Макара. И в том, что пришла к Данте за помощью. Все дорогие мне люди страдают из-за меня. Вдруг он ранен и ему нужна помощь?

Данте не возвращался. Наконец, не выдержала. Бросилась к палатке, расстегнула замочек, в темноте, на ощупь нашла свой рюкзак, вытряхнула вещи. Нашла мощный фонарь. Включила. Холодный луч осветил просторную палатку, рюкзак Данте. Мне нужно какое-нибудь оружие на случай, если с ним что-то произошло. Луч заметался по палатке, пистолет Данте наверняка забрал с собой. Нож, походный топорик, что-то такое. В палатке ничего не нашла. Вернулась на берег, топорик стоял, прислоненный к пеньку за палаткой.

Схватила рукоятку, оружие придало уверенность.

Пусть я для Данте лишь игрушка, а он мудак, разрушивший мою жизнь, но я не могу просто бросить его умирать. Прошло слишком много времени, он давно бы вернулся, если в лесу никого не было.

Остановилась в нерешительности у деревьев, фонарь освещал небольшой участок, а дальше неизвестность. Ладонь вспотела и топорик грозился выскользнуть из руки.

Решилась. Вошла в лес.

- Пора поменять твое прозвище на Амазонку, - раздался за спиной знакомый голос, - Ириска тебе больше не подходит.

От облегчения меня затрясло.

Жив!

- Я же велел тебе ждать в палатке и не выходить, - Данте подошел ко мне, встал рядом и как ни в чем не бывало посмотрел на лес.

Рука, удерживавшая фонарь так дрожала, что луч плясал на деревьях и кустарнике, а вместе с ним танцевали корявые тени.

- Защищать меня вздумала? – Спросил Данте самодовольно.

- Добить хотела, чтобы не мучился. Надеялась, что тебя медведь задрал, - процедила, но обернуться к Данте и посмотреть на него не решилась. Он бы сразу прочитал на моем лице, как я испугалась за него.

- Добрая ты, Амазонка, - Данте рассмеялся, мягко забрал из моей руки топорик, - это мне пригодится для костра, - фонарик тоже заберу, пока не разбила.

Я отдала и фонарик, дрожь не унималась, и я действительно боялась его выронить.

На берегу Данте принялся разводить костер, а я не знала, куда себя деть. Хотела помочь, но накатила такая усталость, что хотелось просто рухнуть на прохладный песок и не шевелиться.

- Что там было? – Спросила, сжав ладони в кулаки, дрожь не унималась.

- Ничего, белки, ежики, какая-то мелкая живность, - ответил Данте.

В этот момент вспыхнул огонь и на душе стало легче.

- И поэтому ты с винтовкой пошел? Ежиков на ужин настрелять?

- Ты, кажется, поплавать хотела? Не мельтеши перед глазами, поплавай, - Данте отмахнулся от меня, как от назойливой мухи.

Заметив, что я так и не пошевелилась, он добавил:

- Не бойся, Инга, никто тебя не тронет, пока я с тобой не закончу.

Слабое утешение, но я все же сняла с себя одежду. Мне надо было расслабиться, успокоиться.

- Белье тоже снимай, здесь никого нет, только я, - Данте поставил на огонь сковороду и вытряхнул на нее содержимое пакета с готовой едой для походов.

Я проигнорировала его слова и вошла в воду, теплую, как подогретое молоко. Окунулась и поплыла, чувствуя, как расслабляются натруженные за день мышцы, а беспокойство и страх отступают, потому что Данте рядом. Близость грозного хищника успокаивала.

Он ждал меня на берегу с полотенцем, закутал в него и обнял. От костра уютно пахло тушеным мясом.

- Я же сказал тебе снять белье, - голос Данте был тяжелым и хриплым. Он вдавил меня в себя, давая почувствовать свою эрекцию. Огромный член упирался мне в бедро.

Глава 12

Глава 12

Паника нахлынула моментально. Куда только делись расслабленность и спокойствие после прохладной воды.

Нет! Я не готова! Нет так! Не сейчас!

В голове яркой вспышкой пронеслись воспоминания о том, как Данте хотел взять меня силой. Я рыдала, умоляла его остановиться, но он сорвал с меня одежду, поставил на четвереньки, его огромный твердый член упирался в мою ягодицу. Тогда он остановился, швырнул мне порванную одежду и прогнал. Сейчас не остановится, видела это в его глазах. Яростный страстный огонь.

Я сама пришла к нему, предлагая себя, как шлюха. Игрушка, бантик… бантик…

Обещала маме остаться чистой, не повторить ее судьбу. И вот я здесь, наедине с мужчиной, который хочет получить мое тело. Всегда лишь тело и никогда сердце и душу.

Не доверяла ему, в лес спасать бросилась, а все равно не доверяла. Он спокойно мог получить то, что хочет, и бросить меня в этом лесу одну, а сам вернуться в город или отправиться искать чертовы украшения, Ромка и Макар тогда для него станут преградами на пути к цели. Что, если я вместо того, чтобы их спасти, сама привела к ним убийцу?

Судорожно сглотнула. Стараясь собраться с мыслями.

- Слишком много думаешь, Инга, - голос Данте был хриплым и низким, шершавым, как чешуя змия-искусителя и сладостным, как зов греха, - это тоже проблема. В твоей прекрасной головке слишком много мыслей. Ты никогда не умела занять ее чем-нибудь полезным, только всякой ерундой. Сейчас, наверняка, гадаешь, брошу ли я тебя после того, как поимею, хотя я уже раз двадцать говорил, что буду ебать тебя, пока не надоешь.

Его слова резали, кололи, жалили.

- А если надоем сразу, как возьмешь то, о чем так долго мечтал? – Спросила с вызовом, но меня трясло от страха и напряжения.

Данте усмехнулся и склонился надо мной, крепче прижал к себе, потерся твердым бугром о мое бедро.

- Может, и надоешь. Ты же ни черта не умеешь, а целку можно порвать лишь раз. Прелесть новизны исчезнет, - он окинул меня изучающим взглядом, - ну, и прямо скажем, я трахал девок намного красивее тебя, так что тебе придется постараться, чтобы не надоесть мне быстро.

Данте смял мои губы жестким поцелуем. Проник языком в рот и изнасиловал, истерзал мой язык и губы. Отбросил полотенце и его ладони зашарили по моему телу. Он жадно сминал ягодицы, поглаживал лопатки, скользил по талии, продолжая впиваться в мои губы, исследуя, словно стремился понять, остались они прежними на вкус или стали горше.

- Моя маленькая сладкая Ириска, - прорычал Данте и жадно впился в шею, после его посасывающих алчных поцелуев на коже останутся следы, но его это не волновало, не волновали мои попытки оттолкнуть его и придушенные крики.

- Нет! Хватит! Не трогай!

Данте набросился на меня, как дикий зверь, сорвал бюстгальтер, отбросил прочь, я услышала слабый всплеск. А следом жесткие пальцы впились в грудь, выкрутили сосок, заставив изогнуться от вспышки возбуждения внизу живота.