Любить буду жестко (СИ) - Царицына Екатерина

- Ты! Моя! Блядь! Моя! Покорная! Сучка!

Данте рванулся во мне в последнем яростном толчке. Уничтожившим меня. Низ живота взорвался ярким, изматывающим оргазмом. Пряной агонией нашего удовольствия. Я обмякла, упала на песок. По бедрам растекалась горячая сперма, смешанная с моей кровью. Данте развязал ремень на моих запястьях, поднялся и пошел к костру.

Через несколько минут снова загорелся огонь, освещая пляж. Данте, матерясь, счищал со сковороды пригоревшую еду, шуршал упаковками. Я едва нашла в себе силы подняться и войти в воду, чтобы смыть с себя следы своего падения. Внутри было пусто. Ни мыслей, ни эмоций, ничего.

Глава 14

Глава 14

Из воды выходить не хотела, вошла по пояс и смывала кровь и сперму с бедер. Прохладная влага немного успокоила саднящую боль в лоне, но не ту, что разрывала сердце.

Я предала всех и в первую очередь себя, и теперь мне как-то придется с этим жить. Проходить через эту агонию каждый день. Главное, чтобы все было не напрасно, потому что если Данте решит отказаться от своего обещания прямо сейчас, то я этого просто не смогу пережить.

С неба на меня смотрел едва народившийся месяц, по воде к нему бежала серебристая дорожка. Вернуться на берег означало посмотреть в глаза Данте, а я не могла себя заставить это сделать. Вообще не представляла, как смогу находиться с ним рядом после произошедшего. После того, как он причинил мне такую муку.

Легла на воду и поплыла навстречу месяцу. Нырнула, уйдя в кромешную холодную темноту, в тишину и покой. Под водой все пережитое на берегу казалось кошмарным сном. Вынырнула и поплыла дальше, гналась за ускользавшим светом месяца. Все дальше и дальше, и дальше. Выплыла почти на середину озера и легла на спину, устала, надо отдохнуть перед обратным заплывом.

Вокруг шумел вековой лес, надо мной горели звезды. Раньше я любила такие моменты, единения с природой, могущественной и древней, перед ней все наши дела, мысли, чувства лишь песчинки, перетираемые ветром в пыль. Сейчас на душе не было покоя, пустота, возникшая после того, что сделал со мной Данте не была безмятежной. Это было равнодушие трупа. Он уничтожил меня на том пляже, но не в тот момент, когда проник в тело, а когда заставил умолять, чтобы он доставил мне оргазм. Это так унизительно, так подло.

Снова нырнула, стараясь спрятаться от самой себя, скрыться в черной бездне от противоречий, терзавших сердце. Уходила все глубже, пока легкие не начали гореть, пока тело не взмолилось о глотке воздуха.

Вдруг меня кто-то схватил и потащил наверх. Попыталась отбиться, но меня держали крепко. Я начала задыхаться, а поверхность еще была далеко. Рванулась прочь от нападавшего. Похоже, это один из черных копателей, преследовавших нас. Думать было некогда. Я почти теряла сознание. Внезапно вода расступилась, и я жадно вдохнула, затрепыхалась.

- Совсем охренела?! – Проорал Данте, - тебе, блядь, жить надоело?!

Я перестала вырываться, лишь болтала ногами и руками, чтобы не уйти на дно, и жадно вдыхала прохладный воздух.

Данте одной рукой греб, второй прижимал меня к своей каменной мощной груди.

- Ты меня чуть не утопил! – Завизжала, когда дыхание восстановилось, - какого черта тебе от меня надо?!

- Дура, - прорычал Данте, - тебя минут десять не было, я решил, что…

- Что я, как благородная девица девятнадцатого века, лишившись девственности, решу утопиться? – В моем голосе было столько яда, что сама им отравилась, - не дождешься, слишком много чести – топиться из-за такого козла, как ты.

Данте усмехнулся, его белые зубы сверкнули под светом месяца, как оскал хищника.

- Нет, решил, что тебя водяной уволок, но из тебя получилась бы хуевая русалка, Инга, ты слишком непослушная, выпороть бы тебя, может, стала бы помягче.

- Уже выпорол, извращенец. Знала бы, что ты любитель БДСМ, никогда бы с тобой не связалась, отпусти меня, - но вместо того, чтобы отпустить, Данте лишь крепче сжал.

- Не выпорол, а легко отшлепал, называй вещи своими именами.

- Изнасиловал ты меня тоже легко, - прошипела змеей, уперлась в его грудь, поднырнула под руку и все-таки вывернулась или он позволил мне вывернуться. Неважно. Я поплыла к берегу. Костер, горевший на пляже, отсюда казался рыжей точкой. Не думала, что я так далеко заплыла.

- Тебе понравилось, Амазонка, ты так сладко сжималась вокруг моего члена, что я думал, ты его оторвешь! – Данте рассмеялся мне вслед и поплыл рядом.

Я не тратила силы на ответ, боялась наглотаться воды и действительно утонуть. В темноте на берегу по правую руку от меня что-то блеснуло. Сначала подумала водный блик, но холодный серебристый огонек «горел» на границе темного пляжа и леса.

Остановилась, удерживаясь на воде. Было слишком темно, но показалось, что в небольшой бухточке на фоне черных деревьев светлеет палатка.

Сердце забилось чаще. У Ромки палатка была желтая с белым.

Рванула к берегу изо всех сил, даже и мысли не допустив, что это может быть кто-то другой, и я сейчас голая выбегу на берег перед ошалевшими сонными туристами.

В голове билась только одна мысль: нашли, нашли, нашли!

- Инга? Ты куда? – Данте плыл следом, но я не обращала на него внимания. Берег был еще так далеко, а силы заканчивались, но я справлюсь, должна.

Похоже Данте тоже заметил лагерь и поплыл рядом, не делая попыток остановить меня или направить к нашей палатке и костру.

Когда ноги коснулись дна, Данте схватил меня за плечи и прошептал:

- Жди здесь, сначала я все проверю.

Он уверенно вышел из воды и направился к разоренному лагерю. Темнота не позволяла рассмотреть все, но большинство вещей валялись, вдоль берега, а палатка стояла перекошенная.

Не выдержала, вышла на берег. Ночная прохлада сразу впилась в кожу мелкими иголками, но я ее не замечала. Данте скрылся в палатке, а я потерянная бродила по берегу, наконец в отчаянии и надежде закричала:

- Рома! Макар!

Глава 15

Глава 15

- Не ори, дура, - Данте вышел из палатки, - их здесь нет. Нам надо вернуться в лагерь, утром обойдем по берегу, и все осмотрим.

- Я останусь здесь, вдруг они вернуться, - сама заглянула в палатку, но было слишком темно и ничего не видно. Надо найти фонарик, ребята с собой брали и мощные налобные, на случай если придется идти в темноте и светодиодные лампы для лагеря. Но Данте схватил меня за талию и потащил обратно в воду.

- Я сказал: вернемся утром и все осмотрим. Сейчас только время зря тратить будем, а я устал и спать хочу.

Нет, я не могла уйти. Только не сейчас, когда мы были так близко. Недели поисков не дали ничего, а теперь бросить все казалось невозможным.

Я вырывалась, но Данте неумолимо тащил меня в воду.

- Поплыли, Инга, я не шучу. Или ты перестаешь истерить и плывешь со мной или я бросаю тебя голую прямо здесь и ухожу на хер из леса, - прорычал Данте мне в лицо.

- Вали, ты же получил то, что хотел! Трахнул меня, а теперь можно и бросить! Ненавижу! Как же я тебя ненавижу, - забила кулаками по его груди, все еще вырываясь из хватки, - как же я себя ненавижу за то, что снова доверилась тебе! Ты всегда хотел от меня только секса, на меня тебе было плевать! Уходи! Брось меня!

Внезапно Данте отпустил меня, и я снова кинулась к берегу, захлебываясь рыданиями, рванула к лесу, крича:

- Рома! Макар!

За спиной раздался плеск, Данте поплыл обратно к лагерю. Бросил, как и собирался с самого начала. Пусть! Они где-то рядом, должны быть рядом.

- Рома!

От холода мокрая кожа начала покрываться мурашками, я задрожала. Слезы текли по лицу.

Ну, почему они не отвечают? Почему не слышат меня?

Зубы выбивали дробь, я сильно замерзла. Вернулась к палатке, на ощупь нашла брошенный рюкзак, в нем еще оставались вещи. Нельзя было разобрать брата или жениха. Вытащила теплую фланелевую рубашку. И расплакалась сильнее. Я сама упаковывала ее в Ромкин рюкзак, его счастливая рубашка, заношенная, с вытянутыми локтями, но он отказывался ее выбрасывать. Всегда брал в экспедиции. Она еще пахла кондиционером для белья после стирки. Брат ни разу не надел ее в походе.