Нора Робертс - Смерть не имеет лица
– Вот как? И что, это все? Я-то думала, что ты будешь заниматься делом…
– У нас с Рорком была ссора, которая завершилась потрясающим примирительным сексом.
Лицо Мевис просветлело.
– Это мне больше нравится. Почему бы тебе не сделать передышку и не рассказать мне об этом подробнее?
– Не могу. Я занята тем, чтобы избавить город от разрушений, но ты можешь оказать мне услугу.
– Раз уж на то пошло, валяй.
– Это касается Зака, брата Пибоди. Мне нужно какое-то время подержать его под присмотром. Никакой прессы, никаких внешних контактов. Я собираюсь отправить его к себе домой, но Рорк занят, и мне не хочется, чтобы бедняга Зак был привязан к Соммерсету. Ты не могла бы взять его на себя, поторчать там какое-то время?
– Вполне. Леонардо занимается сейчас какими-то проектами, и у меня куча свободного времени. Могу развлекать его в твоем доме.
– Спасибо. Позвони Соммерсету, и он пришлет за тобой машину.
– Бьюсь об заклад, если я хорошо попрошу его, он вышлет за мной лимузин! – Восхищенная такой перспективой, Мевис повернулась к двери и поторопила Еву: – Ну, представь меня Заку. Пусть знает, с какой нянькой ему сегодня придется играть.
– Нет. Пусть уж это сделает Пибоди. Я не хочу туда возвращаться. Ему нужно на ком-то разрядиться, и скорее всего этим «кем-то» стала бы я. А Пибоди скажи, что я жду ее в гараже. Нам еще надо поколесить по городу.
– Да-а, Зак, у тебя сейчас стремное времечко.
Мевис слизывала розовую глазурь с пальцев, приканчивая очередное маленькое пирожное из тех, что подал им к столу Соммерсет. «Осторожно, не жадничать!» – сказала она себе, но не удержалась и все-таки взяла еще одно пирожное.
– Я так беспокоюсь о Клариссе… – пробормотал Зак.
Поначалу он был настолько стеснительным, что Мевис приходилось вытаскивать из него почти каждое слово. Первый час общения она заняла тем, что рассказывала Заку о своем турне, о Леонардо, добавив к этому несколько анекдотов про Пибоди, которые все-таки пробили выстроенную им самозащиту. Увидев, как Зак впервые улыбнулся, Мевис ощутила нечто вроде чувства победы. Она тут же начала расспрашивать о его творчестве и, хотя ни черта не понимала в этом, исправно издавала восклицания, которые должны были свидетельствовать о ее неослабевающем интересе.
Они расположились в главной гостиной перед камином, в котором дворецкий в ожидании их приезда развел огонь. Когда Соммерсет вошел с чаем и пирожными, Зак взял чашку из вежливости. Однако за время, которое Мевис извела на то, чтобы своим очарованием и ненавязчивыми вопросами наконец вытянуть из Зака всю историю его приключения, ему пришлось выпить две чашки чая и съесть три пирожных. Как ни странно, ему стало легче, но из-за этого он ощущал себя виноватым. Когда Зак сидел под замком в Центральном управлении полиции, это воспринималось им как расплата за совершенные преступления, как кара за то, что он так и не смог спасти Клариссу. Однако здесь, в этом прекрасном доме, сидя перед потрескивавшим огнем и разомлев от душистого чая, он чувствовал себя вероотступником, получающим от нечистой силы вознаграждение за грехи. Зато Мевис чувствовала себя прекрасно. Она сидела на диване, поджав под себя ноги, и ей было так же уютно, как коту, который растянулся над ней, на спинке дивана.
– Даллас сказала, что ты укокошил дройда, – заметила она.
Зак встрепенулся и поставил свою чашку обратно на стол.
– Я знаю, они так считают. Но я не понимаю, как это все возможно.
– А что сказала Пибоди?
– Она сказала… Она сказала, что из реки извлекли нечто механическое. Но…
– Может, она говорила так, чтобы тебя успокоить? – Мевис повернулась к Заку всем корпусом и посмотрела на него широко открытыми наивными глазами. – Ой, нет! Я знаю! Она просто шантажирует Даллас и заставляет ее придерживаться этой версии, чтобы отмазать тебя.
Ее суждение было настолько абсурдным, что в другое время Зак наверняка бы рассмеялся. Но сейчас он был настолько подавлен, что только вытаращил глаза.
– Ди никогда бы так не сделала. Она не способна на такое.
– Ох-ох! – Мевис изобразила надутые губы и повела плечами. – Ну, тогда, значит, она выложила тебе всю правду-матку. Наверное, ты действительно нечаянно прикончил дройда, который косил под Брэнсона. А иначе получается, что Пибоди бессовестно врет и преступает закон.
Раньше Заку не приходило в голову взглянуть на факты под таким углом зрения. Озадаченный, он опять уставился на свои руки, тщетно пытаясь сосредоточиться.
– Но если это был дройд, то Кларисса… Даллас думает, что это все подстроила Кларисса. Но я не могу в это поверить!
– Даллас редко ошибается в таких вопросах, – осторожно заметила Мевис.
Она поудобнее вытянулась на диване, но украдкой продолжала внимательно наблюдать за бедолагой. Ей казалось, что до него начала доходить хоть какая-то часть ее логических подсказок.
– Ну хорошо. Давай представим так: Кларисса не знала, что это был дройд, и действительно подумала, что ты отправил на тот свет ее мужа. Но кому-то было крайне необходимо, чтобы тело исчезло: ведь иначе копы, сразу обнаружили бы, что это был дройд. И от тела избавилась именно Кларисса! Разве тебе это ни о чем не говорит?
До него действительно стало что-то доходить, и ему вдруг показалось, что сердце его треснуло, словно куриное яйцо. И все же он пробормотал:
– Она… была такой испуганной.
– Конечно. А кто не испугался бы? Но если бы она не избавилась от тела, все закончилось бы в тот же вечер. Никто не считал бы Брэнсона мертвым. Копы не теряли бы зря время и не дали бы Брэнсону закрыть свои счета и умотать с денежками. Мне так кажется. Хмм-хмм… – Мевис положила в рот еще одно пирожное. – Мне кажется, если бы Даллас не догадалась, что это дройд, то тело вообще никогда не нашли бы. И все думали бы, что его сожрали рыбы, а Кларисса сбежала потому, что у нее крыша поехала от всей этой истории. Bay!
Осененная этой мыслью, Мевис даже села.
– Это значит, что если бы Даллас не стала разрабатывать версию дройда, то все так и шло бы своим чередом, а ты по-прежнему был бы уверен в том, что прихлопнул человека.
– О боже! – воскликнул Зак.
До него не просто дошло – у него словно все взорвалось внутри.
– Но что я такого сделал?!
– Ты ничего не сделал, сладенький мой. – Мевис спустила ноги на пол и взяла руку Зака. – Это они все сделали. Исполнили перед тобой танец. Все, что ты сделал, это то, что ты оказался там – симпатичный парень, который верит в человеческое добро.
– Я должен подумать, – сказал Зак, поднимаясь на дрожащих ногах с кресла.
