Сандра Браун - Влюбленные
— Никаких ассоциаций? Ни у кого?
При этом он выразительно смотрел на Амелию, но она только покачала головой:
— Насколько я знаю, Джереми никогда не увлекался рыбалкой и не любил кататься на всяких там яхтах, катерах, гидроциклах и прочем.
— А где зарегистрирована эта «Карамелька»? — в свою очередь поинтересовался Доусон.
— На Род-Айленде, — тут же ответил Хедли. — Все честь по чести, вот только человека, на чье имя она зарегистрирована, либо не существует в природе, либо он живет где-то далеко и знать не знает, что происходит с его катером.
При этих его словах Амелия и Доусон переглянулись.
— Мы пока не знаем, был ли Джереми на «Карамельке» или нет, — продолжал старый агент. — Мы сможем узнать это наверняка, только когда найдем лодку, но… Но мне не особенно верится, что это было простое совпадение. «Карамелька» стояла на якоре, фактически, напротив этого дома на протяжении нескольких дней, и как раз в это время здесь произошло несколько довольно странных событий. Кроме того, Амелии казалось, что за ней наблюдают. А еще… — Хедли отпил какао. — А еще в воскресенье вечером «Карамелька» пришвартовалась в поселке возле одного из причалов.
— Совсем рядом с тем местом, где убили Стеф! — вырвалось у Доусона.
— Точно. Парень, который дежурит на заправке, увидел ее и вышел, чтобы сказать владельцу, что ему не повезло, поскольку свет вырубился и насосы не работают…
— Я, наверное, был его последним клиентом, — вставил Доусон.
— Заправщик так и сказал Такеру, — подмигнул Хедли. — В общем, он вышел, чтобы предупредить этого парня, но владелец, — насколько заправщик видел, он был на борту один, — ответил, что бензин ему не нужен и что он просто пережидает шторм.
— А он видел, как «Карамелька» ушла в море? Во сколько это было? — нетерпеливо перебил Доусон.
— Нет. — Хедли покачал головой. — После этого заправщик закрыл лавочку и ушел домой — он живет в крошечной квартирке над магазином, который торгует наживкой и рыболовной снастью. По его словам, он немного почитал с фонарем, а потом лег спать. На следующее утро «Карамельки» уже не было — вот все, что ему известно. Впрочем, если это был Джереми… Я сомневаюсь, что после убийства Стеф он рискнул задержаться на острове. Скорее всего, он отчалил, как только утих шторм. А вот куда он направился…
Амелия слушала Хедли с напряженным вниманием. Услышав слова «убийство Стеф», она невольно вздрогнула: ее рана была еще слишком свежа, к тому же она по-прежнему чувствовала себя виноватой перед родителями девушки. Правда, Амелия очень старалась держать себя в руках. Но каждый раз, когда речь заходила о Джереми, ей начинало казаться, что она не выдержит столкновения с жестокой реальностью. Несмотря ни на что, в глубине души она никак не могла примириться с тем, что Стеф мертва, что убил девушку ее бывший муж и — самое главное — что это она должна была валяться с пробитой головой на стоянке позади бара.
Совершенное Джереми преступление поразило ее своей холодной, расчетливой жестокостью, которая в ее представлениях никак не вязалась с образом красивого улыбчивого мужчины. С ним она когда-то обменялась обручальными кольцами. В ее воображении еще жив был образ мужчины, который с неловкой нежностью держал на руках новорожденного Хантера или подкидывал к потолку визжащего от восторга Гранта. Амелия никак не могла примирить эти образы мужа и отца с образом расчетливого и безжалостного убийцы. У нее в голове не укладывалось, как ее муж, пусть даже бывший, мог оказаться настолько безнравственным и порочным человеком. Невольно она вспомнила, как бежала от него в тот день, когда он впервые ее ударил, и поняла, что на самом деле моральная деградация Джереми началась уже давно.
А может, он всегда был таким, а образы любящего мужа и нежного отца были лишь масками, которые он надевал по мере надобности.
Сколько таких масок было у Джереми Вессона? И каким было его истинное лицо? Узнает ли она это хоть когда-нибудь? И хочет ли она это знать?..
Рывком вернувшись к настоящему, Амелия услышала, как Доусон допрашивает Хедли, почему Такер только сейчас начал поиск катеров и яхт, которые стояли у поселкового причала в воскресенье.
— Вообще-то детектив опрашивал местных — всех, кто живет поблизости от причала или работает в доках, — ответил Хедли. — И заправщик говорил ему о «Карамельке», но Такер не стал разматывать эту ниточку — у него просто не было для этого никаких оснований. К тому же ты и Арнесон казались ему более перспективными вариантами расследования.
— А как выглядел капитан «Карамельки»? — спросила Амелия.
— Высокий, полноватый. И с бородой.
— Полноватый? — переспросила она. — Тогда это вряд ли Джереми.
— Набрать вес довольно легко. Почти так же легко, как отрастить бороду, — возразил Доусон. — Просто на это требуется немного больше времени, а оно-то у него как раз было.
Хедли допил какао и отодвинул чашку в сторону. Подавшись всем корпусом вперед, он сказал:
— Вот что, Амелия: мне нужно, чтобы ты рассказала мне о Джереми все, и как можно подробнее. Любая мелочь может пригодиться.
— Но я уже рассказывала…
— На этот раз ты должна вспомнить. Были ли у него друзья и враги, что он любил или не любил, чего боялся. Может быть, в разговорах он упоминал какие-то места, людей, события… Старая квитанция, которую ты нашла у него в кармане, билет в кино, упаковка спичек с названием ресторана, какие-то записи, планы поездок и так далее… Все это очень важно.
— Но… — Она слегка растерялась. — Ведь мне придется вспомнить, что случилось много лет назад…
— Я понимаю. — Хедли кивнул. — Но твой бывший муженек оказался на редкость хитрой и изобретательной сволочью. В течение многих месяцев он успешно имитировал собственную смерть. Не удивлюсь, если выяснится, что в течение всего этого срока он незаметно следил за тобой изо дня в день, а ты ничего не замечала. Джереми Вессон хочет вернуть себе детей, и ради этого…
— Этого вы не знаете!
— Верно, не знаю, но я могу предполагать. Должна же быть какая-то причина, по которой он до сих пор остается в Джорджии, хотя для него это — дополнительный риск. Должна быть какая-то причина, которая заставила его убить совершенно незнакомую ему женщину. Объяснение, на мой взгляд, может быть, только одно: он хочет избавиться от тебя, потому что именно ты стоишь между ним и его детьми.
Это были жестокие слова, и Амелия невольно бросила взгляд на Доусона в поисках поддержки, но он только мрачно кивнул.
— Мое мнение тебе известно, — тихо сказал он.
