Алёна Белозерская - Один вечер в Амстердаме
Зеф рассмеялся и взмахнул пистолетом, приказывая Эльзе остановиться. Она замедлила движение, потом резко рванула вперед и выстрелила. Зеф отреагировал так же молниеносно, ответив рядом выстрелов, потом опустил пистолет и с удивлением посмотрел на кровь у себя на груди. Он качнулся, будто от усталости, и отошел к стене.
Съехав на пол, Зеф с удовлетворением посмотрел на упавшую на диван женщину. На ее груди была такая же рана, как и у него. Эльза все еще дышала, хрипло и натужно, и это было самой лучшей музыкой, которую он когда-либо слышал. С трудом подняв руку, он выстрелил еще раз, попав ей в плечо, потом снова нажал на курок, но пуль в пистолете больше не оказалось. Тогда он аккуратно положил его на пол и попытался подняться, но не смог заставить себя пошевелить ногами. Сил не было даже дышать. Зеф прикрыл глаза и провел рукой по липкой от крови рубашке. Когда-то он думал, что умирать больно, оказалось, что это ложь. Умирать не больно и не страшно, а странно. Ощущения были такими, словно он опускается в воду. В теле появилась необычайная легкость, будто оно готовилось взлететь. Зеф усмехнулся, открыл глаза и посмотрел на Эльзу. Красивее женщины, чем та, что неподвижно лежала в нескольких метрах от него, он еще не видел. Изящная, хитрая и коварная, безупречная, таким был его вердикт. Женщина вдруг открыла глаза и посмотрела на него. В ее взгляде не было обиды или ненависти, только спокойное внимание человека, который медленно умирает.
— Генрих. Ты и есть Генрих, — сказал Зеф и вдруг испытал облегчение.
Он выполнил свою работу, уничтожив «Аквилон» и его хозяина. В последний раз посмотрев на Эльзу, Зеф закрыл глаза. Через мгновение грудь его перестала вздыматься. Эльза протяжно вздохнула, увидев, что он умер, и также прикрыла глаза, готовясь уйти следом. Она не заметила, как пол у камина осторожно приподнялся, оттуда бесшумно вышли вооруженные мужчины и быстро исчезли в коридоре. Зато прекрасно поняла, что ее держит в объятьях Макс.
— Эльза, — позвал он ее.
Она пыталась что-то ответить, но смогла лишь пошевелить губами. Ни один звук не вышел наружу.
— Держись, — услышала она спокойный голос Макса, который не давал ей окончательно потерять связь с реальностью. — Я здесь. С тобой.
Макс понимал, что времени у нее мало. Медицинская помощь требовалась немедленно, но нужно было подождать, когда кто-нибудь вернется, чтобы помочь перенести Эльзу к машине. Он взял пистолет, лежащий рядом с Эльзой, и нервно покрутил его в руке, потом поднял голову на вошедшего в комнату Грэга.
— Десять, — отчитался он. — С этим одиннадцать. — Он указал дулом «узи» на застывшего у стены Зефа. — Что дальше?
— Сожги это место, — тихо ответил Макс и поднялся. — И помоги мне.
Грэг подошел к дивану и осторожно просунул руки под спину и бедра Эльзы, так же бережно поднял ее и передал в руки Макса. Потом провел рукой по шее своей хозяйки и удовлетворенно кивнул.
— Пульс слабый, но стабильный, — сказал он, улыбнувшись.
От убийцы, который минуту назад держал в руках автомат, расстреливая людей Зефа, ничего не осталось. Лицо его смягчилось, утратило серьезность, и Грэг стал похож на клерка, довольного окончанием удачного рабочего дня.
— Здесь скоро будет полиция, — сказал Макс, направляясь к лестнице, ведущей к тоннелю, — поэтому действуйте быстро. Будь осторожен, Грэг. И…
— Встретимся на яхте мисс Тасман, — закончил за Макса мужчина и легонько похлопал его по плечу. — Уходи.
Он посмотрел, как Макс спускается по лестнице, стараясь суетливыми движениями не причинить боль любимой женщине, и вышел из комнаты.
— Тимо! — крикнул он, перегнувшись через перила.
— Я здесь, — внизу показалась светлая голова.
— Где взрывчатка?
— Уже несут, — Тимо вытер локтем шею, по которой стекала кровь.
— Ты ранен? — спросил Грэг.
— Ухо задели, — повел плечами Тимо, показывая, что ничего серьезного не случилось. — Мне нужен только один, чтобы установить заряды. Остальные пусть уходят.
— Хорошо, — кивнул Грэг и вышел на террасу.
Спустя несколько минут в доме остались только двое, не считая Зефа и его людей. Эти двое быстро сделали свою работу и спустились по лестнице в потайную комнату. «Если ее и смогут обнаружить, — подумал Грэг, оглядевшись, — то выход в тоннель не найдут никогда». Кирпичная стена на вид казалась целостной, к тому же встроенный механизм позволял блокировать ее намертво. После того, как задавалась необходимая команда, дверь можно было отпереть лишь с помощью килограмма тротила. К тому же при взрыве автоматически открывались шлюзы, и тоннель заливало водой из озера.
На экранах телевизоров, установленных в комнате, он увидел, что ворота во двор медленно открываются.
— Взрывай, — приказал Грэг. — Проснулись наконец, — он указал подбородком на людей в камуфляже, осторожно вошедших на территорию. — И поторопись, не хочу, чтобы какой-нибудь придурок погиб. Если сделаем это прямо сейчас, то их только волной прибьет. От ворот до дома сто метров, — прикинул он. — Не пострадают.
— Ты сегодня такой добрый, — громко засмеялся Тимо и нажал на кнопку.
Глава 31
Анри Брауэр оглядывался по сторонам, пытаясь заметить Шарлотту раньше, чем она подойдет к нему. Потом прекратил бесполезное занятие, облокотился о перила мостика, на котором они договорились встретиться, и посмотрел в зеленую воду канала.
Неделю назад он вернулся из Петербурга, куда летал со своим шефом Хуго Леммером. Оба получили благодарности от генерала Махова, также были представлены к наградам за помощь в расследовании. На следующий день Леммер улетел домой, а Анри еще четыре дня кутил с полковником Илиным и капитаном Гордеевым. Похоже, что это провальное дело принесло всем только выгоду. Капитан Гордеев получил новое звание и теперь гордо носил погоны майора, Илин будет руководить целым отделом, а Анри нашел новых друзей и главный подарок — любимую женщину. «Аквилон» распался, но, к сожалению, и в этом Анри был абсолютно уверен, вскоре возобновит свою деятельность под новым именем и с новым руководством. Однако сейчас это не беспокоило его, он думал о Шарлотте, которая почему-то задерживалась. Ранее она отличалась пунктуальностью, а теперь вдруг заставляла его ждать.
Вернувшись на родину, Шарлотта некоторое время находилась в отпуске и по истечении трех недель победоносно, как величайший в истории агент, вошла в здание полиции. За ее спиной шептались, провожали заинтересованными взглядами, но она никого не видела и не слышала, направляясь к кабинету Леммера. Тот сердечно обнял женщину, а она напомнила о приказе убрать ее после завершения операции.
