Юлия Шилова - Путь наверх, или Слишком красивая и слишком доступная
— Чупа, а что делать с этим братишкой?
— С Лешиком?
— С ним.
— Подержим его пока на даче, а там видно будет. Приставь к нему охранника. Дома пока беспокоиться не будут — все-таки к брату на похороны улетел. Понятно, что не на один день.
— Отпускать его тоже нельзя. У него язык без костей. Можно устроить несчастный случай.
— Давай не будем торопить события. Сначала узнаем, что с Фомой. Как только будет что-то ясно — сразу связываемся и встречаемся у меня на даче.
— Чупа, я подготовлю всю информацию и с тобой свяжусь, — сказал Гарик. — Сегодня распределю среди пацанов — кому чем заняться. Вечером мы, как всегда, встречаемся в спорткомплексе и докладываем друг другу о том, что узнали. А потом я сразу еду к тебе.
— Только предварительно позвони. — Я похлопала Гарика по плечу.
— Добро. Ну ладно, тогда мы разъезжаемся.
— До встречи. — Я оперлась на руку Бульдога и направилась к машине.
— Тебе плохо, Чупа?
— Плохо. Что-то голова кружится. Поехали на городскую квартиру.
— Зачем?
— Я хочу проверить домашний сейф.
Глава 2
Дома я внимательно осмотрела все комнаты. Ничего подозрительного. На первый взгляд все на месте. Кажется, что Фома здесь уже давно не был. Открыв сейф, я с облегчением вздохнула. Ничего не тронуто. Все на своих местах… Странно, похоже, что Фома действительно умер. Если бы он захотел сбежать, то обязательно прихватил бы с собой часть драгоценностей, лежащих в сейфе. Хотя, кто знает. Не надо торопить события. Может быть, он снял деньги со счетов. Скоро я все узнаю. Внезапно резко закружилась голова, и я прилегла на диван. Бульдог сел рядом.
— Дай мобильный. Или сам позвони моему доктору — пусть срочно приедет. Что-то мне совсем муторно.
Бульдог моментально набрал нужный номер, а я тем временем достала сигарету и нервно закурила.
— Чупа, ты бы не курила. Скоро врач приедет, — сказал он дрогнувшим голосом.
— Только не надо мне указывать. Это просто нервы.
— Конечно. Такое пережить.
— Какое?! — разозлилась я.
— Фома, видишь, что отчудил!
— Ты думаешь, он жив?
— Я в этом не уверен. Довольно запутанная история получается. Зачем ему от тебя сбегать?! Чего ему не хватало?!
— Значит, чего-то не хватало…
— Ну а если деньги со счетов не сняты? Все на месте? Что тогда?
— Не знаю, — вздохнула я. — Может, пацаны хоть что-то выяснят.
— Ты только давай не раскисай, а то что-то совсем бледная стала. Тебе надо отдохнуть и хорошо выспаться. Хочешь, завтра в Гатчину съездим, посмотрим дворец, парк…
— Я никогда там не была.
— В Гатчине очень хорошо. Тихо и прекрасная природа. Тебе нужно расслабиться. Поехали.
— Ты меня приглашаешь?
— Угадала, — засмеялся Бульдог.
— Мне кажется, что ты пытаешься за мной ухаживать.
— Ерунда. Я твой телохранитель и пытаюсь заботиться не только о твоем теле, но и о твоем здоровье. Отдохни всего лишь один день — и ты почувствуешь огромный прилив сил и энергии.
— Ну что ж, я не против. Так тебе нравится Гатчинский парк?
— Безумно.
— Ты, наверное, там часто бываешь со своей девушкой?
— Нет.
— Почему?
— Во-первых, я работаю на тебя. Это значит, что у меня слишком мало свободного времени. Во-вторых, моя девушка работает стриптизершей, и ее меньше всего интересуют царские дворцы.
— А что, стриптизерши не интересуются искусством?
— Почему, интересуются. Только я предпочитаю заниматься с ней сексом, чем возить ее по дворцам.
Неожиданно в дверь позвонили. Я вздрогнула и посмотрела на Бульдога.
— Это врач, — сказал он, но, перед тем как открыть дверь, достал пистолет.
Это и в самом деле оказался врач. Наш семейный доктор, готовый примчаться ко мне в любое время дня и ночи. Этого пожилого мужичка когда-то нашел Фома и, как оказалось, не ошибся в выборе.
— Здравствуй, моя хорошая, — бодрым тенорочком пропел он. — Как твои дела? Что случилось?
— Голова разламывается. Наверное, давление.
— Не мудрено. Такая нелепая смерть мужа, — горестно вздохнул дедуля.
Я посмотрела на Бульдога и кивком головы показала ему, чтобы он вышел в другую комнату.
Как только за Бульдогом закрылась дверь, я разделась и, приготовившись к медицинскому обследованию, чуть слышно сказала:
— У меня вот уже два месяца нет месячных.
Дедуля озадаченно посмотрел на меня и стал щупать живот.
— Вам не кажется, что вы беременны?
— Не думаю. У меня постоянно перебои с месячными. Это уже не в первый раз. Наверное, поэтому я и не бью тревоги.
— У вас матка увеличена. Боюсь, что вы все-таки беременны.
Меня бросило в жар.
— Вы уверены?
— Почти. Сейчас сделаем тест на беременность, чтобы у нас с вами не было никаких сомнений.
Пока готовился тест, я смотрела в потолок и кусала ногти. Мне до последнего не хотелось верить в то, что я и в самом деле залетела.
— Ну как? — с надеждой обратилась я к врачу.
— Мне остается вас только поздравить. Вы беременны. Боль утраты от потери любимого супруга возместит ваш ребенок. Это будет самая лучшая память о близком и родном человеке. Это ваша радость, ваша удача.
Я вытерла пот со лба и, задыхаясь, уточнила:
— Получается, что у меня где-то около двенадцати недель?
— Да, где-то так. В начале следующей недели мы с вами поедем и сдадим все анализы и конечно же сделаем УЗИ. — Дедуля ласково посмотрел на мой пока еще не округлившийся животик и слащавым голоском спросил: — Вы кого хотите, мальчика или девочку?
— Аборт.
— Что? Я вас не совсем понял.
— Я хочу аборт. Что тут непонятного?
— Но вдруг у вас есть противопоказания? Мы же ведь даже не знаем, какой у вас срок! Я пока ничего не могу гарантировать…
— Я убью тебя, если ты ничего не сможешь мне гарантировать, — процедила я сквозь зубы, перейдя на «ты».
Дедуля опустил глаза и нервно затеребил бороду.
— На днях я приеду к вам, и вы повезете меня на аборт.
— Когда вас ждать, Лана Владимировна? — тихо спросил дедуля.
— Через день, — произнесла я задумчиво. — Завтра я хочу съездить погулять в Гатчину. Значит, послезавтра утром буду у вас. А вы за этот день подберите место, где лучше и безопаснее всего сделать аборт.
— Я могу идти?
— Да, пожалуйста.
— Только, ради бога, старайтесь избегать физических нагрузок, хотя, в принципе, это не имеет значения, вы же не хотите рожать. У меня дочь уже десять лет не может забеременеть, потому что когда-то, давным-давно, во времена бурной молодости, сделала аборт.
