Татьяна Устинова - Пороки и их поклонники
– Вот. Держи. – Ключи тоже были совершенно новые. – Ты хочешь… поменять замки?
– Зачем? – не понял Архипов.
Она пожала плечами и сказала фальшиво:
– Ну, теперь это все-таки твоя квартира.
– А-а, – протянул Владимир Петрович, – это точно. Моя.
Он ничего не станет ей объяснять. Почему, черт возьми, он должен еще и оправдываться?!
Он и так только и делает, что занимается ее делами, спасает ее от полоумных сектантов, беседует с ее почившей тетушкой, которая навещает его в виде привидения, тащит на работу ее братца, только чтобы братец не влип ни в какие неприятности, хотя ему-то, Владимиру Петровичу Архипову, какое до этого дело?!
Он отвезет Макса на работу, попросит Магомедова за ним присмотреть, а сам вернется и кое-что выяснит. Хотя бы судьбу четвертой связки ключей. Кстати, судьбу третьей тоже неплохо бы выяснить.
– Маша, а где Лизаветины ключи? Она опять пожала плечами:
– Дома. В коридоре, с правой стороны, как висели, так и висят, я их не трогала.
– А… сколько ключей на связках?
– На моей и на тетиной по три, хотя мы на нижний замок почти никогда не закрывали. Один раз закрывали, когда года четыре назад в отпуск ездили, в Прибалтику. А у соседей два. Им третий все равно не нужен, раз мы не закрываем.
Куда, черт возьми?! Куда можно приткнуть нож с каббалистическими символами, круг с белым воском, труп юриста, бурое пятнышко под диваном в гостиной?!
К “Пути к радости” приткнуть никак не получалось.
Теперь еще добавилось: новые ключи, которых оказалось неожиданно много, и “специальная помойка”, куда был выброшен страшный нож и откуда он появился снова, чтобы убить юриста Маслова.
И еще что-то крутилось в голове, какая-то странность, которая была когда кем-то сказана или где-то увидена, но теперь никак не вспоминалась, и оттого, что она не вспоминалась, казалось, что все дело именно в ней. Вспомнить бы – и все прояснится.
Макс Хрусталев выскочил из ванной – причесан волосок к волоску на две стороны, а-ля приказчик из бакалейной лавки, надушен “Хьюго Боссом” сверх всякой меры, – стоя проглотил свою порцию омлета, захлебнул его своей порцией сока, кинулся к двери, быстро обулся в раздолбанные кроссовки и замер.
Приготовился идти на работу.
Архипов нехотя вылез из-за стола.
Одно его утешило – все ключи теперь были у него, кроме тех, которыми владел убийца.
“Найдите человека, у которого есть еще одна связка ключей, – подумал Архипов философски, – и вы найдете убийцу”.
Очень просто.
На работе он сдал Макса в компьютерный отдел, зашел к Магомедову, попытался выразить благодарность и признательность, встретил в его лице насмешливую и равнодушную холодность, все равно покланялся, сколько мог, не забывая, однако, о том, что вожак стаи именно он.
– Посмотри за моим парнем, Расул, – попросил он напоследок. – Он в компьютерном отделе. Пусть они его учат не балду гонять, а делу какому-нибудь. Он вроде не так чтоб совсем бестолковый.
Расул пожал плечами, что могло означать все, что угодно.
– Мне… нужно вернуться домой, – объяснил Владимир Петрович и вдруг покраснел. – Ненадолго.
– Почему ненадолго? – как-то слишком двусмысленно переспросил Расул. – Может быть, придется как раз надолго?
– Нет, – отрезал Архипов.
Может, нужно добавить: это не то, что ты думаешь? Я еду не на романтическое свидание, а на поиски кровавого убийцы?
– Езжай, – разрешил Магомедов и уставился в монитор. – Только ты, Владимир Петрович, глаза все время держи открытыми и уши тоже не зажимай. А за парня не беспокойся.
– Ладно.
– Нашел кого? – невозмутимо спросил Магомедов.
– Нет, – ответил Архипов в сердцах, – никого и ничего. Только я уверен, что Анатолий Петрович Без-смертный тут ни при чем, правда.
– С чего это ты так уверился?
Архипов зачем-то вытащил стул из-под длиннющего переговорного стола, водрузил в центр ковра и сел на него верхом, напряженно выпрямив спину.
– Во-первых, нет никаких следов убийств. Выходит, они только Лизавету прикончили? Почему? Во-вторых, ни нож, ни круг, ни каббалистические символы не присутствуют ни в обрядах, ни в ритуалах. У них там все больше лес, поле, земляничная поляна – солнца свет… Я вообще не понимаю, откуда он взялся, этот нож?! И с чего она решила, что он – предвестник смерти?!
– Может, ей подсказал кто? – спросил Расул медленно. – Кто мог ей подсказать?
– Маша, – злобно выпалил Архипов, – Маша вполне могла! Маша все могла! А Лизавета мне сказала, что каждый получил по заслугам! То есть ей как раз подходят три картины покойного супруга, а никакая не квартира!
Тут он спохватился и едва сдержался, чтобы не зажать себе рот рукой.
– Что значит – сказала? – вопросил Магомедов с акцентом. – Когда сказала? Если сказала, значит, ты заранее знал про завещание?
– Я оговорился, – быстро оправдался Архипов. – Я пошутил.
– Пошутил?
Магомедов смотрел язвительно – уж это он умел. Голубые голливудские глаза прямо-таки изливали эту самую язвительность и прямо на Архипова.
– Есть кто-то еще, кто в этом замешан. Точно есть.
– Зачем замешан? – спросил Магомедов. – Ты про это не подумал – зачем? Получается, что никому выгоды нет, только тебе. Квартиру ты получил! Ну, религиозные братья тоже квартиру хотели, тоже выгоду видели, а еще какая выгода? Если не квартиру получить, тогда зачем ее… убивать? Какой-то нож придумывать, круг деревянный! А второй покойник откуда взялся? Он зачем приходил?
– И непонятно, как дверь открыл… – задумчиво произнес Архипов.
Расул сморщился.
– Э-э, дверь ни при чем, Владимир Петрович. Не с того конца смотришь. Как он дверь открыл – это вопрос… – Расул поискал слово. – … это вопрос технологии. А вот зачем он пришел – это вопрос принципа.
– Это точно, – согласился Архипов. Они помолчали.
– Поеду я, – заявил Владимир Петрович и поднялся. Спина сильно болела. – Спасибо тебе, Расул Казбекович.
Расул кивнул и снова уставился в монитор.
Архипову внезапно стало досадно, что партнер вот так равнодушно “бросает” его посреди дороги, состоящей из странных вопросов, загадок и каббалистических символов. Лучшего советчика, чем Магомедов, и представить невозможно, а он – раз, и уткнулся в свой монитор.
Конечно, Восток – дело тонкое: если бы Архипов стал упрашивать, Магомедов снизошел бы до него, а так – нет. У вас своя стая, а у нас своя, и тебе только кажется, что ты вожак обеих. Для того, чтобы напомнить Магомедову – и себе! – что ничего ему не кажется, а он на самом деле вожак, Архипов спросил холодно, вернул ли он Добромиру деньги. Расул кивнул, и Владимир Петрович вышел.
