Нора Робертс - Адский огонь
Рина обошла комнату и жалкую кухоньку. Разбитая посуда на полу, еда, которую она определила как рубленый бифштекс и кетчуп. Все это застыло на сероватом линолеуме.
— Похоже, она готовила ужин, когда все это началось. Кое-что от ужина пристало к сковородке вместе с ее мозгом. Видимо, он схватил сковородку прямо с плиты. — Рина отвернулась от плиты, стиснула руки, словно хватая сковородку, замахнулась… — Отбросил ее назад. Вот, кровавое пятно это подтверждает. Сразу ударил еще раз, теперь наотмашь. Опять отбросил назад. Она падает. Может, он бил ее еще, прежде чем до него дошло: «О, черт, что я наделал!» — Рина обошла тело кругом. — Решил поджечь ее, чтобы замаскировать убийство. Но животный жир горит неохотно. Небольшое пламя уничтожает ткани, съедает ее лицо и верхнюю часть туловища, но не может поднять температуру в закрытой комнате настолько, чтобы поджечь набивку матраца и даже спалить основную часть одеяла, в которое он ее завернул.
— Ну, значит, парень не химик.
— Я тебе больше скажу: он этого не планировал. Судя по уликам, убийство было совершено спонтанно, без предварительной подготовки. А дальше он импровизировал.
Рина прошла в ванную. Полочка над туалетом была забита косметикой. Лак для волос, гель для укладки, тушь для ресниц, губная помада нескольких оттенков, румяна, тени для век.
Присев на корточки, она начала перебирать мусор руками в латексных перчатках и через несколько секунд вернулась в комнату с коробочкой в руках.
— А вот и мотив.
И она показала напарнику домашний тест на беременность.
Дежурный администратор довольно туманно описал мужчину, поселившегося в одном номере с жертвой, но его словесный портрет подкрепили отпечатки пальцев, снятые Риной с ручки сковороды.
— Попался, — сказала она О’Доннеллу и повернулась в вертящемся кресле лицом к его столу. — Джамаль Эрл Грегг, двадцать пять лет. За ним много чего числится. Разбойное нападение, незаконное владение оружием с целью применения, членовредительство. Отсидел срок в «Ред Онион», Виргиния. Выпущен три месяца назад. Указан адрес в Ричмонде. На водительских правах Де Уанны Джонсон тоже указан адрес в Ричмонде.
— Что ж, видно, придется нам туда съездить.
— В базе числится кредитная карта «Мастер-кард» на ее имя. В сумке я ее не нашла. Нигде в комнате ее не было.
— Если он взял карточку, он пустит ее в ход. Задница! Давай выпустим предупреждение. Может, сэкономим себе поездку по Девяносто пятому шоссе.
Рина написала отчет и провела поиск известных подельников.
— Единственный контакт в Балтиморе — заключенный из его блока в «Ред Онион». Парень все еще там, отбывает четвертак за сбыт наркотиков.
— Джамаль был арестован за владение с целью применения. Может, он приехал сюда в поисках связей своего приятеля?
— За Де Уанной Джонсон ничего не числится. Ни криминала, ничего по малолетству, никаких арестов. Но они с Греггом вместе ходили в школу.
О’Доннелл спустил очки на кончик носа. Ему приходилось ими пользоваться для чтения.
— Школьная влюбленность?
— Всякое бывает. Он выходит, подбирает ее, и они едут в Балтимор — за ее деньги, на ее машине. Должно быть, это любовь. Позвоню-ка я по адресу, указанному в ее правах. Может, что и откопаю.
— Давай-ка я лучше введу капитана в курс дела, — сказал О’Доннелл. — Может, он заставит нас сгонять в Ричмонд.
Когда О’Доннелл вернулся, Рина предупреждающим жестом подняла палец.
— Я вам очень признательна, миссис Джонсон. Если ваша дочь с вами свяжется или если вы что-то узнаете о местонахождении Джамаля Грегга, прошу вас сообщить об этом мне. У вас есть мой номер телефона. Да. Спасибо.
Рина оттолкнулась в кресле от стола.
— Школьная влюбленность. Такая сильная, что у Де Уанны есть пятилетняя дочь. Живет сейчас у ее матери. Джамаль и Де Уанна уехали три дня назад, хотя ее мать возражала. Он сказал, что якобы есть возможность найти работу. Она говорит, что ее девочке напрочь отказывают мозги, когда речь заходит об этом ничтожестве, и она надеется, что на этот раз мы засадим этого вора и ублюдка надолго, тогда у ее девочки появится шанс наладить свою жизнь. Я ей не сказала, что такого шанса у ее дочери уже нет.
— Он уже сделал ей одного ребенка. Только вышел из тюрьмы, только затеял новое дело, и тут она ему заявляет, что у нее в духовке уже печется следующий. Он теряет голову, убивает ее, поджигает, забирает ее кредитную карточку, наличные, машину.
— Логично.
— Нам дали добро на поездку в Ричмонд. Погоди. — О’Доннелл поднял трубку зазвонившего телефона. — Отдел поджогов. О’Доннелл. Да. Да. — Он стал записывать, не прерывая разговора. — Задержите прохождение платежа. Мы едем.
Рина уже успела вскочить и схватить куртку.
— Где?
— Винный магазин на Центральном.
Рина на бегу схватила рацию и запросила подкрепление.
Он уже ушел к тому времени, как они добрались до места. С досады Рина, стоя под дождем, пнула заднее колесо машины Де Уанны Джонсон, которую Джамаль бросил у тротуара. Она вытащила свой сотовый, когда он запел.
— Хейл. Хорошо. Ясно. — Она отключила связь. — Жертва была беременна. Шесть недель. Причина смерти — удар тупым предметом по голове.
— Быстро сработал медэксперт.
— Я его обаяла. Слушай, он не мог уйти далеко. Даже если он решил бросить машину, он не мог далеко уйти.
— Что ж, поищем. Не стой под дождем. — О’Доннелл снова сел за руль и взял рацию. — Всем постам. Преступник на свободе. Он без машины. Зол, что не удалось купить выпивки.
— Бар! — воскликнула Рина. — Где ближайший бар?
О’Доннелл оглянулся на нее с одобрительной улыбкой.
— Отличная мысль. — Он завернул за угол и кивнул: — Давай заглянем сюда.
Бар назывался «Последний приют». Несколько посетителей явно прятались здесь от дождя, пересиживая непогоду в обществе бутылки.
Джамаль сидел у дальнего края стойки и запивал виски пивом.
Он молнией слетел с табурета и рванул к задней двери.
«Чует копов за милю», — успела подумать Рина, бросившись за ним. До двери, выходящей в переулок, она добралась, на три шага опередив О’Доннелла, и сумела уклониться от металлического мусорного бака, брошенного Джамалем. О’Доннелл на него налетел.
— Ты цел? — спросила она на бегу.
— Достань его. Я за тобой.
Джамаль бегал быстро, но и Рина от него не отставала. Когда он перепрыгнул через сетчатую изгородь в конце переулка, она проделала это столь же проворно и опять оказалась у него за спиной.
— Полиция! Стоять!
«Да, шустрый парень, — подумала Рина, — но он не знает Балтимора». Она быстрее бегала, и она знала Балтимор.
