Мери Каммингс - Девушка с обложки
— Мне нужны еще лекарства, — напомнила она. — Что-нибудь обезболивающее вроде тайленола и, наверное, что-то для перевязки. И аспирин.
— Аспирин? Ах да, вы, американцы, его же от любой болезни принимаете. — Абу-л-хаир невесело усмехнулся краем рта. — Хорошо, возьмите в медотсеке все, что нужно.
— И еще… пожалуйста, я хотела бы зайти потом на минутку к месье Каррену. — Краем глаза Клодин увидела, что человек в маске обернулся, словно собираясь вмешаться, и заторопилась: — Я ему обещала. Он очень беспокоится за сына.
— Да, конечно. Зияд вас проводит.
Ощущение было такое, что главаря аж передернуло от злости, но сказать он больше ничего не посмел — наклонив голову, быстро вышел.
Шейх проводил его взглядом и плавной неторопливой походкой двинулся к дивану, но вдруг замер. Клодин показалось, что он покачнулся — бросившись вперед, она подхватила его под локоть.
— Ничего, спасибо, я сам… — сказал Абу-л-хаир невнятной скороговоркой; глаза были закрыты, словно он прислушивался к чему-то. Потом пару раз глубоко вздохнул и кивнул. — Спасибо, Клодин.
Она отпустила его, готовая в любую секунду поддержать снова, но шейх сам дошел оставшиеся несколько шагов и тяжело опустился на диван.
— Клодин, подойдите, сядьте. Пока никого нет, я хочу вам сказать… — Смуглое лицо его было почти серым, под глазами залегли глубокие тени. Клодин послушно села рядом, Абу-л-хаир коснулся ее руки — старческие пальцы были до скользкости сухими и холодными.
— Старайтесь не… не провоцировать их, как это получилось сегодня.
— А что мне было делать? Не вмешиваться, вы считаете?! — против ее воли, слова эти прозвучали как вызов.
— Я все понимаю, — кивнул шейх и на миг закрыл глаза. Чувствовалось, что говорит он с усилием, и не только из-за одышки — сама тема ему неприятна. — Я бы и сам поступил так же. Но ситуация постепенно осложняется, и Зияд… я не знаю, сможет ли он удержать их в следующий раз.
— Вы хотите сказать, что ситуация выходит из-под контроля? — напрямую спросила Клодин.
— Надеюсь, что нет, но… — Он не договорил, смысл был понятен и так.
— Вам тоже угрожает опасность?
— Мне?! — с оттенком высокомерного удивления переспросил Абу-л-хаир, цокнул языком и резко мотнул головой — Клодин уже знала, что этот жест означает «нет». — Но вы — другое дело. Поэтому старайтесь держаться скромно и не смотреть им в глаза. Прямой взгляд в глаза они могут воспринять как вызов.
«Будто животные, волки!» — чуть не ляпнула она вслух.
— И… я бы хотел, чтобы вы потом вернулись сюда и провели этот день здесь. Мне так будет спокойнее.
На пороге вырос Зияд, кивнул и махнул рукой, показывая вниз.
— Идите, Клодин, все уже готово, — сказал шейх.
На этот раз Зияд повел ее не по внутренней лестнице, а через верхнюю палубу — то ли не хотел, чтобы она снова столкнулась с теми же террористами, то ли просто решил пройтись по свежему воздуху. Они уже дошли до поручней, парень повел автоматом в сторону трапа: «Сюда!» — и тут Клодин случайно бросила взгляд вниз, на среднюю палубу, где стояли оба катера и вертолет. Именно вертолет и привлек ее внимание — он выглядел каким-то непривычно скособоченным. Лишь через секунду она поняла, что у винта отломана одна лопасть, а на месте кабины зияет дыра.
— А что… — она схватила Зияда за рукав, — что с вертолетом случилось?!
Парень смерил ее взглядом — сама, мол, не видишь? — но все же удостоил коротким ответом:
— Сломался.
Около вертолета стоял часовой с автоматом, еще человек пять сгрудились возле лебедки, предназначенной для спуска на воду катера.
— А кто его… так?.. — На самом деле Клодин ни на йоту не сомневалась, что взорванный вертолет — дело рук Томми, но хотелось знать подробности: почему, зачем; что с ним, а вдруг он ранен?
— Бармен, — неохотно буркнул Зияд.
— Какой еще бармен?! — Ничего нет подозрительного, если она об этом спросит — любая бы спросила!
Но ее охранник, похоже, уже пожалел о том, что разболтался.
— Сюда! — снова махнул он автоматом в сторону трапа.
В этом жесте не было ничего угрожающего — возможно, парень даже не особо осознавал, что у него в руках оружие, и показывал им так же непроизвольно, как рукой.
— Это что — тогда, когда ночью взорвалось что-то и выстрелы были? — со скоростью черепахи продвигаясь к трапу и по-прежнему глядя вниз, продолжала допытываться Клодин.
— Идем! — вместо ответа нудно повторил Зияд.
Она со вздохом ускорила шаг — стало ясно, что толку от него не добьешься.
Завтрак для Ришара ждал ее в холле на главной палубе. Надо сказать, куда более обильный, чем принесли ей самой: помимо крутых яиц, булочек и все тех же одноразовых джемов и сливок, на сервировочном столике стояло накрытое блестящей крышкой блюдо с чем-то горячим.
— Еда, — указал на него своим «заменителем руки» Зияд. Клодин догадалась, что таким образом он дает ей понять, что везти столик — это женская работа. Впрочем, далеко везти не пришлось — оказывается, Томми успел испортить лишь один лифт, второй же, «обслуживавший» нижние палубы, в том числе и твиндек, работал нормально.
Глава одиннадцатая
Из дневника Клодин Бейкер: «Подумаешь, в первой десятке он!»…
Увидев входящую Клодин, Ришар испуганно вскинулся:
— Вы?! — Попытался вскочить с кровати, но после первого рывка болезненно скривился и дальше вставал уже медленнее, придерживаясь рукой за спинку.
— Мне разрешили навестить вас. Вот, завтрак заодно принесла.
— А я подумал, что вас тоже…
— Нет, — быстро мотнула Клодин головой, подошла ближе. — Со мной все в порядке.
Всего три дня назад она танцевала с красивым обаятельным мальчиком, смеялась, в шутку сердилась на его комплименты. Человек, стоявший сейчас перед ней, выглядел лет на десять старше: небритый, весь в синяках; на скуле багровела большая ссадина, губа была рассечена и распухла, уродливо перекосив рот. От этого у Клодин возникло странное, иррациональное ощущение неловкости, даже вины, подобное тому, которое порой возникает у здорового человека при виде инвалида.
— Как вы себя чувствуете, Ришар? — мягко спросила она.
— При виде вас я готов забыть обо всем! — криво улыбнулся он разбитым ртом.
— Я серьезно спрашиваю!
— Если серьезно, — Ришар вздохнул и поморщился, — то лучше, чем можно было ожидать после подобного… инцидента. Как видите — стою на ногах, и кости все целы.
— Да, я вижу — вам даже дышать больно!
