Нора Робертс - Портрет смерти
– Меня ты бил тоже. Я хочу расквитаться и буду только рад, если твои ответы не удовлетворят моего друга.
– Мне нечего вам сказать. – Бегающие глаза Грогина смотрели то на одного, то на другого. – Я ничего не знаю.
– Будем надеяться, что знаешь. – Рорк рывком поднял его и толкнул на хлипкий диван. – Попробуй, – сказал он, заметив, что Грогин покосился на окно. – Мы погонимся за тобой как шакалы. Но тогда мне придется искать ответы у кого-то другого.
– Чего ты хочешь? – прохныкал Грогин. – Можно было обойтись и без этого. Ведь я тебе почти что дядя.
– Ты мне никто. Только плохое воспоминание. – Рорк придвинул стул, сел, чиркнул ножом по кончику своего большого пальца и стал следить за тоненькой струйкой крови. – Острый. Вот и хорошо. Сначала я отрежу тебе яйца – конечно, если они еще есть. Сиобан Броди.
Грогин не сводил глаз с ножа.
– Кто?
– Если хочешь прожить еще час, вспомнишь. Сиобан Броди. Свеженькая, молоденькая, хорошенькая. Рыжая, зеленоглазая.
– Парень, ты рехнулся? Сколько таких девушек на свете?
– Меня интересует именно эта. – Рорк с каменным лицом выжал кровь из пальца. – Та, которая жила с ним больше двух лет. Та, которой он сделал ребенка и которая родила меня… Ага, – кивнул Рорк, увидев, что у Грогина расширились зрачки. – Похоже, дело сдвинулось с мертвой точки.
– Я не знаю, о чем ты говоришь.
Не успел Брайан пошевелиться, как Рорк протянул руку и сломал Грогину указательный палец.
– Это тебе за Сиобан. Я слышал, что он сломал ей три пальца, так что за тобой еще два.
Грогин смертельно побледнел и издал тонкий протяжный вой.
– По-моему, это лишнее, – проворчал Брайан, садясь на валик дивана.
– Он бил ее, – бесстрастно ответил Рорк. – Бил по лицу, ломал кости. Ей было всего девятнадцать. Грогин, он делился ею с тобой? Или держал для себя?
– Я ее и пальцем не трогал. Ни разу. – Из глаз Грогина текли слезы; он баюкал больную руку. – Она была женщиной Патрика. И не имела со мной ничего общего.
– Ты знал, что он бил ее?
– Парень, мужчина имеет право время от времени учить жену уму-разуму. У Падди была тяжелая рука, сам знаешь. Я тут ни при чем.
– Какое-то время ее не было. Она забрала меня и ушла.
– Не знаю. – Когда Рорк наклонился, Грогин вскрикнул и прикрыл руками шею. – Ради бога, пощади! Это не я! Откуда я знаю, что происходило в доме Патрика при закрытых дверях? Я им свечку не держал.
– Брайан, берись за дело, – ровно сказал Рорк.
– Ладно, ладно! – крикнул Грогин, не дав Брайану пошевелиться. – Может, она и исчезала ненадолго. Кажется, он говорил что-то в этом роде.
Когда рука Рорка метнулась вперед и схватила его за запястье, старик сжался и обмочился со страху.
– Да! Я все скажу. Она убежала с тобой, и он взбесился. Женщина не имеет права уходить от мужчины и забирать его сына. Нужно показать ей ее место, понимаешь? Нужно ее проучить. Так он сказал. Она вернулась.
– И он показал ей ее место?
– Я не знаю, что было дальше. – Грогин заплакал навзрыд. – Можно мне выпить? Ради бога, дай мне выпить! У меня сломана рука.
– Всего один палец, а он плачет как девчонка. – Брайан презрительно фыркнул, встал, взял с окна бутылку виски и плеснул немного в грязный стакан. – На, подавись…
Грогин взял стакан здоровой рукой, поднес к губам и жадно выпил.
– Тебе известно, что он мертв. Падди мертв, так какая разница? Это его рук дело, – сказал он Рорку. – Сам знаешь, каким он был.
– Да, знаю.
– В тот вечер он позвонил мне. Пьяный вдребезги. Я слышал твой плач. Он сказал, чтобы я немедленно приехал. Ну я взял тачку и поехал к нему. В то время слово Падди было законом. Тот, кто смел ослушаться, дорого платил за это. Я завел мотор и помчался к нему. Когда я приехал… Я не имел к этому отношения. Я за это не отвечаю.
– Когда ты приехал туда?
– Можно еще выпить? Просто промочить горло.
– Рассказывай остальное, – велел Рорк. – Иначе нечего будет промачивать.
Грогин дышал со свистом.
– К тому времени она уже была мертва. На нее было страшно смотреть. Он просто взбесился. Ничего нельзя было сделать. Я ничего не мог сделать. Я думал, что он убил и тебя, потому что ты молчал. Но он дал тебе что-то, чтобы ты спал, вот что. Ты лежал на диване и спал. Он вызвал и Джимми. Джимми Беннигана.
– Дай ему еще, Брай.
– Спасибо. – Грогин протянул стакан. – Понимаешь, когда я приехал, все было кончено.
– Что вы с ней сделали? Ты, Джимми и тот, кто убил ее?
– Мы… уф-ф… мы закатали ее в ковер и отнесли в машину. – Он сделал глоток и облизал губы. – Так сказал Падди. Долго ехали вдоль реки. Потом привязали к телу несколько камней и утопили его. Ничего другого сделать было нельзя. Все равно она была мертва.
– А потом?
– Мы вернулись, все убрали и пустили слух, что она бросила мальчишку и убежала. Но предупредили, что если кто-нибудь заговорит об этом, то дорого заплатит. Все соседи боялись Падди как огня. Он заставил Мег вернуться – не знаю как. Думаю, заплатил ей или пообещал что-нибудь. И называл ее твоей матерью, как и все остальные.
Грогин провел рукой под носом.
– Он мог убить и тебя. Это ему ничего не стоило. Вышибить тебе мозги. Придушить.
– Почему он этого не сделал?
– Ты похож на него как две капли воды, разве не так? Вылитый отец… Мужчинам нужен наследник, верно? – продолжил Грогин. – Нужен сын. Если бы ты был девчонкой, он швырнул бы тебя в реку вместе с мамочкой, но мужчине нужен сын.
Рорк встал, и выражение его лица заставило Грогина сжаться.
– Этим делом занималась полиция?
– Им было наплевать на нее.
– Да, наплевать. Подумаешь, какая-то девушка, забитая до смерти и брошенная в реку… Потом ее начали искать родные. Мне говорили, что ее брата подстерегли и избили. Кто это сделал?
– Ох… Наверно, сам Падди.
«Лжешь», – подумал Рорк.
– Насколько я помню, такие мелочи он поручал тебе.
Рорк с быстротой молнии схватил Грогина за грязные волосы, дернул и приставил к горлу нож.
– Откуда мне знать? – По дрожавшим губам старика потекла слюна. – Ради бога, откуда мне знать? По его приказу я проломил столько голов, что и не сосчитать. Нельзя убивать меня за это. Прошло столько лет…
«Всего одно движение, – думал Рорк. – Одно движение, и кровь этого человека обагрит мои руки». Мышцы напряглись, он был готов сделать это движение.
Он слышал хриплые крики, доносившиеся с улицы. Кто-то громко ссорился. От перепуганного Грогина несло застарелым по́том, свежей кровью, на ширинке расплылось пятно мочи. Какой-то миг, показавшийся Рорку вечностью, лезвие ножа касалось плоти. Потом Рорк отступил на шаг и сунул нож в ботинок.
– Такое дерьмо не стоит того, чтобы его убивать.
