Никки Френч - Тайная улыбка
Села в кровати, натянув пуховое одеяло на плечи. Всего лишь половина пятого, но на улицах светло, свет оранжевого уличного освещения и голубого сияния луны проникает в мою комнату через приоткрытые занавески. Подождала, пока пройдет паническое состояние. Это всего лишь сон, успокаивала себя. Он ничего не значит: случайные образы, мелькающие в ночи. Боялась снова заснуть, потому что вновь в моем сознании может появиться Трой, умоляя меня о помощи.
Я с трудом встала, натянула халат и прошлепала в ванную. Увидела в зеркале, что лоб блестит от пота, волосы мокрые, хотя меня и лихорадило от озноба. Полотенцем вытерла лицо, пошла на кухню, приготовила себе кружку горячего шоколада, взяла ее с собой в постель вместе с путеводителем по Лондону. Открыла книжку на нужной странице, пробежала взглядом по крошечным буквам сеть дорог. Когда нашла то, на что мне было почти страшно посмотреть, положила путеводитель к себе на подушку и легла. Закрыла глаза. Скоро будет светло, запоют птицы, зазвучат утренние звуки.
Мне нужно быть в Блумзбери в восемь тридцать, поэтому встала в половине седьмого, надела шорты и нижнюю трикотажную рубашку, а сверху хлопчатобумажный спортивный свитер. Выпила два стакана воды и потом пошла к автофургону. Движение еще было небольшое, поэтому у меня ушло только пятнадцать минут на то, чтобы добраться до Селдон-авеню на дорогу Е8. Это была широкая дорога с многоквартирными корпусами и домами с террасами по обе стороны, совершенно непохожая на авеню. Припарковалась прямо перед домом номер 19, еще раз заглянула в путеводитель, чтобы проверить, правильно ли запомнила маршрут, сняла спортивный свитер и вышла из автофургона. Все еще было холодно, легкая дымка заволокла горизонт. Несколько минут подвигалась на месте, чтобы согреться и расслабить занемевшее тело, дважды пробежала туда и обратно по дороге, готовясь к правильному старту.
Посмотрела на часы, 7.04. Глубокий вдох, и побежала, довольно быстро: до половины дороги, направо на параллельную дорогу, еще раз направо, затем дальше по узкой улице, с одной стороны которой земельный участок с зарослями кустарника, а с другой — дома. Она вела к участку, застроенному жилыми домами, я обежала вокруг пожарных ворот, дальше в парковую зону и выбежала с другой стороны. По узкой дороге с гаражами и железнодорожным мостом; обежала тупик слева, через узкий углубленный проход, который вел на пешеходный мост над железной дорогой. Теперь я уже точно знала, где нахожусь. Была здесь десятки раз. Сотни раз. Быстро пробежала по улице, повернула направо и остановилась, тяжело дыша. Киркалди-роуд. Дорога Лауры, Дом Лауры. Уставилась на окно Лауры. Занавески были не закрыты, но свет не горел. Посмотрела на свои часы. 7.11. Семь минут.
Постояла около минуты и затем побежала обратно, точно по своему следу. На этот раз потребовалось чуть больше шести минут. На это уйдет, может быть, около двадцати минут, если лишаться по длинному пути, по улицам вдоль железнодорожной насыпи, через мост и вокруг строительных площадок. Но прямой пешеходный путь, аллея, проход между домами, который невозможно увидеть из полицейской машины, имеющей радиосвязь с участком, составляет самое большее четверть этого расстояния. В любом случае никак не двадцать пять минут.
В квартиру на Блумзбери приехала в восемь часов утра, открыла квартиру ключом, который мне дали. Собиралась циклевать половицы. Эту работу я не любила: шумная и очень пыльная. Закрыла полотнищами полки, надела наушники и маску и в течение трех часов непрерывно и равномерно двигалась вперед и назад по просторной гостиной, удаляя темные пятна с древесины и наблюдая за появлением свежей медовой окраски и текстуры.
Наконец я закончила. Сидя на полу на корточках, провела пальцем по отциклеванным половицам, на поверхности которых выступил новый рисунок. Если их покрыть лаком, то они будут очень красивые. Выпрямилась, сняла наушники и маску, отряхнулась, как собака, выходящая из воды. Открыла большие окна, чтобы впустить весенний воздух и шум транспорта. Подмела опилки, пропылесосила пол, тщательно проходя насадкой все углы. Сняла полотнища с книжных полок и тоже пропылесосила их, а также все щели между книгами, всасывая тонкий слой пыли, лежащий на книгах сверху.
У этого человека были странные книги. На первой полке стояло много книг, содержащих общие сведения: два толстых атласа, несколько словарей и энциклопедий, книга большого формата о хищных птицах, еще одна о замечательных деревьях. Но когда я подняла насадку пылесоса ко второй полке, то увидела такие названия, как «Личности, склонные к привыканию», «Материнская психическая двойственность», «Психотические состояния у детей», «Перспективы судебной экспертизы в области навязчивых эротических состояний» и толстый зеленый том, который назывался «Справочник по клинической психофармакологии». Выключила пылесос, достала книгу, которая называлась «Эротомания и сексуализация пыток», и наугад открыла ее.
«В структуре разрушения, — читала я, — существует фундаментальная дифференциация, которую следует выявлять во взаимопроникновении двух этих понятий…»
Я потерла свое чумазое лицо. Что бы такое это могло означать? Казалось, мозг опухает от напряжения. Села на пол и пролистала вперед несколько страниц. Приводилась цитата из Карла Маркса: «Существует только одно противоядие от ментальных страданий, это физическая боль».
Неужели это правда?
Услышала какое-то движение сзади. Удивлению моему не было предела. Я полагала, что хозяин на работе. Но он не только не был на работе, но появился передо мной в полосатой фланелевой пижаме, которую я не видела со времени визитов к дедушке, когда еще была совсем маленькой девочкой. Как можно было спать при том шуме, который я подняла в квартире, циклюя пол? Вид был такой, словно он только что проснулся после многомесячной зимней спячки. У него были длинные темные вьющиеся волосы, причем слова «взъерошенные» было недостаточно, чтобы описать их состояние. Он провел рукой по голове, чтобы пригладить волосы, но стало еще хуже.
— Я искал сигарету, — сказал он.
Я достала пачку с книжной полки.
— И спички.
Я нашла коробок на приемнике. Он закурил сигарету, сделал две глубокие затяжки и посмотрел вокруг себя.
— Надеюсь, ты не собираешься сказать, что я попала не в ту квартиру? — спросила я.
— Ты не Билл, — произнес он.
— Нет, — подтвердила я. — Он заключил субподряд на работу.
Я взглянула на часы.
— Разбудила тебя? Не знала, что ты здесь.
Он выглядел озадаченно. Казалось, он вообще не осознает, что также находится здесь.
