Хизер Грэм - Высокий, сильный, опасный
– Энди, почему это тебя так расстроило? – взглянула на него Дженнифер, чувствуя, как от страха у нее по спине поползли мурашки. Всегда безупречно уложенные волосы Ларкина были всклокочены. – Пока не установлено, кто эта женщина.
– Но она мертва.
– Да, но…
– Почему это тебя так взволновало? – еще резче спросил Конар. – Не ты ее нашел. И не ты убил ее, не ты подбросил на этот пустырь.
– Нет! Конечно, нет! – запротестовал Энди.
– Может, ты знаешь, кто это сделал? – продолжал Конар, пристально глядя на Ларкина.
Энди взглянул на Дженнифер, потом перевел взгляд на Эдгара.
– Нет, черт побери!
Но голос его звучал не очень уверенно.
– Энди…
– Я был расстроен. Черт возьми, как вы не можете этого понять? Еще одно убийство, и сразу после смерти Бренды. Подобные вещи действуют на людей, правда?
– Разумеется.
– Мистер Ларкин, так что же с вами произошло? – напомнил Эдгар.
– Я вел машину, задумался… о том, как все это ужасно. Ехал по пустой дороге. Вдруг яркий свет фар встречной машины, неизвестно как оказавшейся в этом ряду, ослепил меня. Я пытался вывернуть руль… Потом понял, что очутился в кювете.
– Но ты ранен, – встревожилась Дженнифер. – Нужно вызвать врача.
– Нет, – запротестовал Энди, – я не хочу в больницу. Там в приемном покое будет толпа переодетых медиками журналистов. Со мной ничего страшного.
– Но если ты ударился головой, то возможно сотрясение мозга.
– Я не ударился.
– Но у тебя на щеке кровь, – не унималась Дженнифер.
– Я не ударился, – тяжело вздохнул Энди. – Я съехал в кювет. Я сидел в машине, меня просто трясло. Когда я понял, что ничего страшного не произошло, я начал выбираться из машины. Но рядом оказался другой водитель.
– Вы его знаете? – предположил Эдгар.
– Нет. Как только я повернулся, он ударил меня.
– Кто-то вынуждает тебя съехать с дороги, останавливается посмотреть, в порядке ли ты, и потом наносит удар? – изумленно спросил Конар.
– Да, – ответил Энди.
– Что-то не верится… – начал Конар.
– Клянусь.
– Энди, тебе нужно позвонить в полицию, – вмешалась Дженнифер.
Он покачал головой:
– Зачем? Моя машина в полумиле отсюда, она в полном порядке, за исключением того, что стоит в кювете. Нет никакой возможности доказать, что здесь замешан другой водитель. И к тому же я… я был пьян.
– Неужели? – с сарказмом пробормотал Конар.
Энди не отреагировал на его тон.
– Правда. Прибор покажет такой уровень алкоголя в крови, что… Я не стану звонить в полицию. Можно мне переночевать у вас? Я знаю, что уже поздняя ночь. Я не хотел никого беспокоить, но…
– Ты все-таки мой продюсер, – со вздохом сказала Дженнифер.
Энди расцвел улыбкой.
– Что-то вроде этого.
– Комната, где останавливался мистер Хенсон, вполне готова, – сообщил Эдгар.
– Дай вам Бог здоровья! Значит…
– Если хочешь, оставайся. Мы не выгоним тебя на улицу, – сказала Дженнифер.
– Можно вызвать ему такси, – проворчал Конар.
– Пожалуйста, – умолял Энди. – Не оставляйте меня одного.
Он чем-то очень встревожен, подумала Дженнифер.
– Хорошо. Спасибо, Эдгар. Я проверю, заперта ли парадная дверь, и включу сигнализацию. Энди, ты не возражаешь, если мы отправимся спать?
– О чем речь. – Энди счастливо помахал в воздухе бутылкой. – Я сам справлюсь. Эдгар меня проводит.
Конар вышел из кабинета.
– Энди, скажи правду. Что произошло? – кинулась к нему Дженнифер.
В какое-то мгновение ей показалось, что Энди собирается заговорить, но он только покачал головой. Дженнифер сообразила, что Конар вернулся и стоит позади нее.
– Тогда спокойной ночи, – сказала она.
– Спокойной ночи, Джен. Спокойной ночи, Конар.
Они вышли. Конар молча поднимался по лестнице. Когда они дошли до его комнаты, он мягко подтолкнул Дженнифер внутрь, потом запер дверь. Дженнифер сбросила халат и зевнула.
Конар подвинул к шкафу стул, встал на него и что-то вытащил из верхнего ящика.
Пистолет.
– Конар? – вопросительно прошептала Дженнифер.
– Так будет спокойнее, – объяснил он.
– Ты знаешь, как с ним обращаться?
– Я служил в армии.
– Но…
– Боюсь, что бейсбольной биты недостаточно.
– Ты ведь не собираешься стрелять в Энди?
Конар посмотрел на нее. Она лежала в кровати, натянув одеяло до самого подбородка. Он положил пистолет в ящик прикроватной тумбочки и лег, обняв Дженнифер.
– Давай спать.
– Да.
Она закрыла глаза. Но спустя несколько минут села, опираясь спиной о подушку.
– Конар, почему ты достал пистолет? Сейчас, когда появился Энди?
Он вздохнул и тоже сел.
– Он ведь толком ничего не объяснил.
– Он просто был расстроен и ездил по округе.
– Интересно, почему это он ездил вокруг дома твоей матери?
У Хью Таненбаума часто бывала бессонница, но это не имело никакого значения. Он мог работать и после очень короткого сна. Если ему не спалось и он оставался ночью один, он смотрел старые фильмы.
Иногда музыкальные. Но главным образом он смотрел фильмы определенных режиссеров. Ему нравились Стэнли Кубрик, Элиа Казан, классика: «Спартак», «Бен Гур». А еще он любил Хичкока. У него были все пятьдесят три фильма, созданных мастером. Хью не волновало, как их приняли критики, побили ли они кассовые рекорды. Он просто любил Хичкока. Обожал. Изучил его жизнь. Странный полный парень, окончивший школу иезуитов, Хичкок влюбился в свою будущую жену Элму в Англии, где они оба работали на киностудии. Некоторые считали его немного сумасшедшим, свихнувшимся на сексе и смерти. Но в большинстве случаев он ставил фильмы по сценариям, написанным другими людьми. Так что если Хичкок был психопатом, то и другие – не лучше.
Он работал с такими красивыми актрисами! Достаточно назвать лишь несколько имен: Ингрид Бергман, Джанет Ли, Типпи Хедрен, Грейс Келли. Карьера его длилась долго. Хью искренне верил, что любой начинающий режиссер достигнет успеха, если внимательно изучит фильмы Хичкока.
В ту ночь он смотрел «Дурную славу». Когда фильм закончился, Хью защелкал пультом, переключая телеканалы. Он нашел ночные новости. Так и есть. Снова убийство.
История об обнаруженном теле женщины заставила его вздрогнуть. Он налил себе выпить. Сидя в темной спальне с телевизионным пультом в руке, он снова и снова переключал каналы, надеясь узнать имя жертвы. Ведь никто не говорил, что оно не известно, сказали только, что его не будут разглашать до тех пор, пока не известят родственников.
Он смотрел и смотрел. Колючий страх терзал его.
Она была задушена галстуком.
Он думал о своих пропавших галстуках. О Бренде Лопес.
