Алёна Белозерская - Один вечер в Амстердаме
Но вот она снова появилась в его жизни, но уже для того, чтобы исчезнуть навеки. И именно он должен устранить ее. Интерпол так же не прощает предателей, несмотря на то, что они, одумавшись, вступают в сотрудничество. Анри до сих пор не мог понять, что побудило Шарлотту перейти на другую сторону. Как она, такая принципиальная в вопросах чести, неумолимая во всем, что касается криминальной деятельности, смогла принимать участие в тех жестоких вещах, которыми занимался «Аквилон»? И вот теперь его жена вскоре займет пост управляющего северным сектором, вместо Войтовича. На это место она нацелилась либо ее готовили к столь высокому положению. Но кто? Не тот ли самый Генрих, которого она планировала отдать Интерполу? Анри окончательно запутался в своих размышлениях. Уж слишком много, по его мнению, лишенных логичности поступков совершала Шарлотта. Либо он не понимал смысла той игры, которую она вела, либо ошибался на ее счет, и все, что происходило, было тщательно продумано и осуществлялось в положенное время. Но каким именно был план и, главное, кем он был составлен, Анри не предполагал. Единственное, что было предельно понятным, — это его задача: устранить Ирму Пейве после того, как Интерпол получит в свои руки Генриха.
И здесь в игру вступала Рита, которой придется пожертвовать, чтобы выманить Генриха. Невинная девочка, от которой избавятся, когда надобность в ней пропадет. Хотя может случиться, что сам Генрих, почувствовав угрозу, уничтожит ее раньше, чем Интерпол выйдет на него.
Анри ощутил ужас оттого, что жизнью Риты играют столько людей, в том числе и он сам. От мысли, что она находится в опасности, передернуло. Раньше он воспринимал ее как приятную часть работы, теперь понял, что не готов потерять. Все изменилось. Анри вспомнил то обожание, с которым она смотрела на него, и побледнел. Она полностью доверилась, рассчитывая на взаимность. Он не мог допустить, чтобы она разочаровалась в нем и тем более пострадала.
Анри вскочил с дивана и быстро натянул джинсы. Пуговицы на рубашке не хотели попадать в крохотные петельки, так как он слишком торопился и руки дрожали от напряжения. Он глубоко вздохнул, приказывая себе успокоиться, и выглянул в коридор, услышав, что входная дверь открылась. На пороге стоял усталый Гордеев, который отчитался:
— Твоя дама направилась в «Асторию». За ней следует группа Фрашери. Думаю, они возьмут ее сегодня. За ними следит полковник Илин.
— Звони ему! — вскричал Анри. — Пусть не даст им подойти к ней!
— Ты с ума сошел? Илин один, как он сможет им помешать?
— Вызывай поддержку! — перешел на крик Анри.
— Что, понял, что совершил ошибку? — ядовито спросил Гордеев, но послушно достал из кармана телефон. — Женя, — сказал он в трубку, — нельзя отдавать им девушку, — и замолчал, слушая ответ, потом с широко раскрытыми глазами повернулся к Анри. — Поздно, они уже везут ее в направлении порта. Даже если у нас будет вертолет, мы не сможем их перехватить.
Глава 21
Рита чувствовала небывалый внутренний подъем. Впервые за много месяцев у нее было хорошо на душе. После ночи, проведенной с Анри, а также их нелегкого разговора, она поняла, что пора кардинально менять жизнь. Именно Анри способствовал тому, чтобы эта мысль завладела ею. Она и думать ни о чем другом не могла, только о том, что предпримет в ближайшие часы. Сначала вернулась домой, желая позавтракать с отцом. Войтович вел себя крайне напряженно. Это выражалось в допросе, который он устроил.
— Где ты была?! — подлетел он к ней и подозрительно оглядел. — Все в порядке? — уже мягко, даже виновато спросил он и, не дав ответить, схватил за руки. — Рита, обещай мне, что в ближайшие дни не станешь выходить на улицу.
— Арест? — с недоумением спросила она. — Папа, что происходит? Мне казалось, мы уже прошли стадию недоверия. Я обещала, что не прикоснусь к алкоголю, и не собираюсь нарушать данное мной слово.
— Не в этом дело, солнышко. — Войтович с нежностью привлек дочь к себе. — Просто выполни мою просьбу. Останься дома на несколько дней. Чтобы тебе не было скучно, Вадим составит тебе компанию.
Рита подумала о молодом симпатичном водителе отца, с которым кокетничала, когда ей не хватало мужского внимания, и покачала головой.
— Я согласна на временное заточение. Только Вадима не привлекай. Обещаю, что стану прилежно сидеть в своей комнате и ждать, когда ты разрешишь мне выйти на свободу.
— Рита, — сморщился от ее слов Войтович, — не иронизируй. Это не минутный каприз, просто я хочу уберечь тебя, поэтому и выставляю охрану.
— У тебя неприятности? — заволновалась Рита.
— Можно и так сказать, — усмехнулся Войтович, пригладил волосы дочери и поцеловал ее в лоб. — Обещаешь ни о чем не спрашивать, просто поверить и выполнить просьбу?
— Конечно, — Рита с любовью посмотрела в его обеспокоенное лицо. — Папа, на тебя конкуренты наехали, поэтому ты боишься за меня?
— Дочь! — рассмеялся Войтович. — Ну что за выражения! Как у девицы из кабака!
— Вполне жизненные выражения, — возразила Рита. — Ладно, тетушка-настоятельница, не стану мучить твою аристократичную душу!
Она делано театральным шагом направилась к себе в комнату, потом повернулась к отцу и послала воздушный поцелуй. Войтович заметно повеселел, видя ее хорошее настроение, однако с тяжелым сердцем вышел из квартиры, приказав Вадиму остаться и не спускать с Риты глаз. Он уже несколько дней не находил себе места, думая о том, что если Зеф узнает о том, кем его дочь приходится Эльзе, непременно постарается ее похитить. И все же привлекать внимание к Рите не хотелось, поэтому он отбросил мысль о серьезной охране, посчитав, что в квартире под присмотром Вадима ей ничто не угрожает.
Увидев, что машина отца выехала со двора, Рита прислонилась лбом к прохладному стеклу окна и подумала о встрече с матерью. Конечно, с момента их разговора в Михайловском парке прошла уже почти неделя, и мама уже давно покинула отель, но почему-то Рите казалось, что Эльза ждет ее там. И хотя Рита и понимала, что скорее всего ошибается, все равно решила проверить, насколько желаемое совмещается с действительностью.
Она вышла в коридор и позвала охранника, которого закрепил за ней отец.
— Вадим! Где спрятался?
— Руки мою! — послышался его голос из ванной.
Вскоре он, улыбающийся, показался в дверях.
— Ты изменилась, — сказал он, и рот его еще шире растянулся в улыбке. — Похорошела.
— А ты — нет, — следом улыбнулась Рита. — Выпьем кофе? — Она указала рукой на кухню. — Варишь ты, я не умею, — соврала она.
