Инна Бачинская - Магия имени
Шляпка гриба, описав сложную траекторию, вылетела за пределы стола и смачно шлепнулась на пол у окна. Молодые люди хихикнули. Трембач удивленно рассматривал пустую тарелку.
Инга скользила взглядом по лицам гостей. Люська сидела или, вернее, восседала во главе стола как раз напротив Инги – их разделяли три живописных стола, – в новом желтом костюме, с тремя рядами янтарных бус, красиво причесанная, с горящими щеками, и окидывала столы ястребиным взглядом – проверяла, все ли в порядке. По правую руку от нее сидел Станислав Сигизмундович, затем любимая подруга Люба, с мужем, имени которого никто не запомнил, по левую – Вася и Ростик. Спартанец Володя устроился около Инги, и она незаметно рассматривала его. Он казался ей странно скованным, сидел, уставившись в пустую тарелку, и не пытался за ней ухаживать. Зато Мара была видна как на ладони. Бесцветна, молчалива, в скромном платье и почему-то в темных очках.
Артур на правах старого знакомого посматривал на Ингу, а когда глаза их встречались, томно улыбался. Прекрасная Тамириса помещалась рядом с Трембачом.
Выпив, гости старательно зажевали. Обстановка делалась все более непринужденной. Все покраснели, разомлели и ели с отменным аппетитом. В комнате установилась осязаемая, густая атмосфера физического довольства, полная запахов еды, гомона голосов, смеха, звона стаканов. После третьей или четвертой рюмки все почувствовали себя друзьями детства. Как-то само собой присутствующие разделились на кучки по интересам. Мужья с незапоминающимися лицами сошлись на рыбалке, бобылки – на кухонно-огородной теме, семья звероводов насыщалась, не размениваясь на пустяки: жена, не спрашивая, наполняла тарелку мужа мясом и салатами, а тот работал челюстями, как поршнями.
Лиза-Блябла сидела с глуповатой улыбкой, окидывая гостей нехорошим взглядом. Она сильно косила правым глазом, что придавало ей зловещий вид, хотя на самом деле была она безобидна, как трава. Артур поглядывал на Ингу, улыбаясь ей со значением, намекая на общую тайну. Инга выпила рябиновки и слегка опьянела – голова стала легкой, в ушах мелодично звенело. Флюиды разогретой толпы возбуждали ее. Ловя взгляды Артура, она с трудом удерживалась от смеха. Украдкой посматривала на Васю и тут же отводила глаза.
Трембачу, которого еда интересовала мало, хотелось общения. Он пробежал взглядом по лицам и сказал, обращаясь к Артуру:
– А когда же вы, так сказать, войдете во владение собственностью?
– Обещают в июне, – отвечал снисходительно Артур. – Но вы же знаете, чего стоят их обещания. Дом должны были закончить еще прошлым летом.
– И значит, наш дружный коллектив потеряет одного из своих самых активных членов? – ухмыльнулся Трембач, стремительно приближающийся к критическому состоянию «море по колено».
Разговор происходил в тесном кругу и касался только своих.
– Артур Алексеевич и Мара будут приходить к нам в гости! – вмешалась Тамириса. – Правда, Артур Алексеевич?
– Разумеется, – бросил тот, холодно глядя на Трембача.
– А мы с Томой – к вам! – не унимался Трембач. – Примете?
– Не называйте меня Томой! – взвизгнула Тамириса. – Сколько можно говорить? Вы нарочно, чтобы позлить меня!
– Извиняюсь! – Трембач шутовски прижал руки к груди и поклонился ей. – Я торжественно обещаю никогда больше не называть вас Томой! Упаси боже! – Он сжал рот в узкую полоску и сделал движение рукой, как будто закрывал его на воображаемый ключ. – А давайте поднимем тост за имена! У каждого из нас есть имя, личный знак, так сказать. Бренд. Что мы без имени? Ничто! За имена! У всех налито? Тома! Ой! Нечаянно вырвалось, простите великодушно! Больше не буду! – Он дурашливо опустил уголки рта, как будто собирался заплакать. – Прости, Том! Простишь?
Артур, брезгливо поджав губы, не сводил с Трембача тяжелого взгляда. Мара сидела, не поднимая глаз. Володя сжимал в побелевшем кулаке салфетку. Вася и Ростик смотрели в их сторону, улыбаясь. Люська, румяная и пьяненькая, визгливо смеялась шутке Станислава Сигизмундовича, не подозревая, что еще минута – и за столом вспыхнет скандал.
Тамириса рванулась с места, воскликнув:
– Это невыносимо, наконец!
Мужичонка с невыразительным лицом – муж любимой Люськиной подруги Любы – перестал жевать и уставился на Тамирису маленькими поросячьими глазками.
Трембач, заливаясь дурацким смехом, ловко поймал Тамирису за широкий рукав и с трудом выговорил:
– Том, ты куда?
Та схватила со стола высокий стакан с апельсиновым напитком химического цвета и выплеснула ему в лицо. Трембач поперхнулся, закашлялся и от неожиданности выпустил ее рукав. Инга расхохоталась. Артур тоже засмеялся. Люська наконец заметила тучи на горизонте, тяжело привстала со своего места, уперев руки в стол. Тамириса дергала свой стул, который зацепился ножкой за стул мужа Любы – гости сидели за столом довольно тесно. Муж, не сообразив помочь, смотрел на нее осоловевшим взором. Челюсти его продолжали методически двигаться.
Мара вдруг сказала негромко:
– Я никуда не поеду!
Тамириса опустилась обратно на свой стул, Трембач перестал вытирать лицо. Все, кроме Володи, уставились на Мару.
– Ты о чем? – спросил Артур, наклоняясь к жене. – Куда ты не поедешь?
– В новый дом, – ответила она. – Я не поеду в новый дом. Я остаюсь здесь.
Выглядела она не наилучшим образом. Лицо ее покрылось красными пятнами, глаза были полны слез. Темные очки она сняла и держала в руке. Трембач присвистнул.
– Мы поговорим потом, – произнес Артур снисходительным тоном. – Успокойся!
– Я не хочу «потом». – Голос ее дрожал. – Я никуда не поеду!
– Позволь спросить, почему? – Артур схватил руку жены. – Ты что, с ума сошла?
– Я ухожу от тебя! – закричала Мара, вырывая ладонь.
– Ты? Уходишь? Ты? – Столько насмешки звучало в его голосе, что Мара сжалась, как от удара.
– Я от тебя ухожу, – повторила она упавшим голосом.
– Дура, – сказал Артур спокойно. – Я всегда знал, что ты дура. Никуда ты не уйдешь! Поняла?
Мара закрыла лицо руками. Порыв прошел, и она испугалась того, что сделала. Укротитель щелкнул бичом, и животное, прижав уши, покорно заползло в клетку.
Володя поднялся, аккуратно задвинул свой стул, неторопливо подошел к Артуру и сказал:
– Извинитесь.
– Что? – изумился тот, глядя на него, как Дон Жуан на ожившую статую командора. – За что?
– Извинитесь! – упрямо повторил Володя.
– Пошел вон! – вдруг заорал Артур. – Защитник! Не твое дело!
У Володи побелели губы. Он схватил Артура за ворот и приподнял над столом.
– Ты! – рванулся тот, пытаясь отодрать от себя цепкие руки. – Ты сволочь!
