Татьяна Устинова - Пороки и их поклонники
Архипов приткнул машину к обочине и выскочил.
Вокруг был обычный двор “спального” района – бывшая песочница с двумя бортиками вместо четырех, а над ней бывший грибок с выломанными досками, а рядом бывшая скамейка – один остов. Дальше неровно и плотно стояли алюминиевые панцири гаражей-ракушек.
Водитель остался сидеть, а дама и джентльмен бодро выволокли Машу Тюрину и под локотки потащили к подъезду шестнадцатиэтажки.
Архипов схоронился за мокрыми кустами, хотя никто из них не думал о конспирации.
Следом за троицей, стараясь не топать и не дышать слишком шумно, он вошел в сырой и холодный подъезд и тотчас же услышал, как захлопнулись двери лифта.
Нужно бежать по лестнице. Быстро, чтобы не отстать от лифта. Архипов побежал. Каждая ступенька больно отдавалась в спине, разгрызаемой бензопилой.
Лифт все ехал. Архипов посмотрел вверх.
Что он станет делать, когда лифт остановится?
Хорошо, если они войдут в квартиру все втроем, а если Машу затолкают, а сами вернутся в машину? Шофер-то остался ждать, не уехал! Да и вряд ли именно эти двое, из “Мерседеса”, стерегут Машу Тюрину, наверняка для этого есть “специально обученные люди”.
“Ничего, – сказал Архипов своей спине. – Ты сейчас потерпи немного, мне очень нужно”.
Навстречу попалась какая-то бабка, шарахнулась от бегущего Архипова, прижалась к стене, забормотала то ли “господи помилуй”, то ли “куда прешь, бешеный”.
Лифт все ехал. Архипов от него не отставал.
Гудение прекратилось, и тишина больно ударила по ушам. Только далеко внизу тяжело дышала и бормотала давешняя напуганная бабка.
Архипов выскочил на площадку, перебежал ее, заметался, потому что прятаться было негде, и в ту секунду, когда открылись пластмассовые избитые двери, юркнул в темный коридорчик, ведущий на лестницу.
В длину коридорчик был ровно один шаг. Большущий Архипов там почти не помещался и все пытался втолкнуть в стену распиленную бензопилой спину.
По бетону протопали ноги, звонко процокали каблучки той самой, которую Архипов подозревал в том, что она – Гиммлер или Геринг. У Маши Тюриной не было никаких каблуков, Архипов знал это точно.
Зазвенели ключи, послышался толчок, а потом нетерпеливый звонок, приглушенный дверью, – очевидно, открыть ключом не получилось.
– Кто? – спросили из-за двери.
– Витек, открывай, это мы! – нетерпеливо сказала дама. – Делать нечего, что ли! Среди бела дня на щеколду заперлись!
Дверь загрохотала, открываясь.
Архипов быстро выглянул и спрятался.
Все трое стояли к нему спиной. Первая – Маша, ее голова возвышалась над всеми, за ней женщина и мужчина. Квартира за обшарпанной дверью – в торце узкого коридорца.
– Обратно привезли? – радостно гоготнув, спросил тот, что открыл дверь. – Что так?
– Ты, Витек, делай, что тебе велено, – заявила женщина с некоторым раздражением, – все откладывается до завтра. Смотрите за ней получше.
– Да мы… того… смотрим.
– Пошли, – неожиданно подал голос мужчина, – нам еще в Красково пилить!
– Да, – согласилась женщина, – пока.
Архипов метнулся на лестницу и быстро побежал вниз. Хорошо было бы уехать до того, как они спустятся к “Мерседесу” и станут выбираться со двора, как раз мимо его машины.
Вернее, мимо машины Расула Магомедова.
Архипов выскочил из подъезда, проскакал по лужам – шофер смотрел в другую сторону, – увяз в песке, выбрался на асфальт и сиганул в машину.
Он успел отъехать довольно далеко, когда в зеркале заднего вида – чтобы посмотреть, нужно было по-гусиному вытягивать шею, так он и не приладил зеркало как надо! – показался “Мерседес”. Вырулил в противоположную сторону, покатился, наддал и пропал из виду.
Значит, в Красково собрались?
Интересно, что там у них? Военная база?
Приехав на работу, Архипов первым делом зашел к программистам, чтобы посмотреть, как проводит время Макс Хрусталев, родственник Марии Викторовны Тюриной.
Родственник проводил время хорошо – компьютеры бодро гудели, экраны загадочно мерцали, колонки извергали неземной музон, программисты хохотали, обменивались красивыми и непонятными фразами, демонстрировали “малышу” молодецкую удаль и столичный размах. “Малыш” смотрел на них, выпучив глаза и открыв рот.
– Ты как тут? – спросил Архипов громко, перекрикивая музон.
Разговоры вмиг смолкли, молодецкая удаль преобразилась в служебное рвение, мальчишки, как тараканы, кинулись по местам.
В этом месте все точно знали, кто именно вожак стаи. Даже напоминать не приходилось.
Музон с крещендо съехал до пианиссимо.
– Я… это… все хорошо, – пробасил Макс, как бы приподнятый архиповской заботой до самой иерархической верхушки. – Я тут… смотрю. Мне ребята… тут показывают.
– Это они правильно делают, что показывают, – похвалил Архипов и обвел глазами всю стаю. – Парни, про то, что сегодня не только день открытых дверей, все помнят?
Парни вразнобой покивали.
– Хорошо, – опять похвалил Архипов. – Сереж, вечером зайдешь ко мне.
– Ладно, Владимир Петрович, – кисло согласился начальник отдела.
Завершив таким образом визит-эффект, Архипов отправился прямиком к Магомедову.
Секретарши у того не было – все-таки он “младший партнер”, – зато кабинет раз в пять шикарней архиповского. В этом кабинете как раз было непонятно, кто именно вожак стаи, поэтому Архипов старался заходить сюда пореже.
Расул сидел за компьютером, освещенное светом монитора лицо казалось синим. Пепельница полна окурков, стол – кофейных чашек.
Архипов никогда не видел, чтобы Расул курил одну сигарету от другой да еще запивал таким количеством кофе. Он обладал безупречным восточным вкусом, а кофе пополам с сигаретами слишком напоминали кино.
– Ну что?
Расул на миг оторвался от монитора. Голубые голливудские глаза блестели, как у Макса Тюрина. Тьфу, черт, то есть Хрусталева!..
– Что, что!.. – передразнил он и потянулся всем телом. Пола безупречной рубахи вылезла из-за пояса безупречных брюк. – Когда будешь жениться на этом невеста, не забудь меня пригласить, – с восточным акцентом нарочито произнес он.
– Не забуду, – пообещал Архипов.
– Мне нужно еще часа три. – Расул потряс головой и потер сзади шею. – Над душой не стой.
Владимир Петрович понял, что в данный момент вожаком стаи “Архипов – Магомедов” стал как раз Расул.
Все же он предложил на всякий случай, чтобы напарник особенно не зарывался:
– Ты, может, пока прервешься? Я тебе новости расскажу.
– Слушай, – перебил его Расул с досадой и опять уставился в монитор, – пока станешь рассказывать, время уйдет! Я ж не в открытом портале сижу, честное слово!
