Мерил Сойер - Никому не доверяй
Броуди повернулся к ней лицом и взялся руками за спинку кровати. Губы его скривились в некоем подобии улыбки. Чему он радуется? Тому, что лежит голым в ее постели?
Он наверняка понимает, как неловко чувствует себя хозяйка дома в ситуации, когда в ее спальне, в ее постели находится малознакомый – и притом совершенно голый – мужчина, даже вне зависимости от того, какими причинами это обусловлено. Но, с другой стороны, что ему еще остается? Шипы надо удалить как можно скорее, пока ранки не воспалились.
Тори выбросила из головы все отвлекающие мысли и сосредоточила внимание на царапинах своего непрошеного гостя. Единственным серьезным повреждением являлась рана на его голове, однако те места, куда впились шипы, уже начали приобретать багровую окраску. Видимо, Броуди с большой силой приземлился на спину и некоторые колючки проникли в его тело слишком глубоко.
– Сейчас будет больно, – предупредила Тори и выдернула первую колючку.
Шлепая лапами по полу, к ним подошел Пини, положил голову на колени хозяйки и принялся тихонько скулить, словно сочувствуя пациенту. Тори тем временем удалила еще несколько больших шипов. Броуди никак не реагировал на боль – даже тогда, когда ей пришлось сжать его кожу, чтобы выдавить наружу застрявший шип.
Закончив с верхней частью его спины, Тори протерла кожу антисептической салфеткой.
– У меня никак не получается вытащить некоторые колючки: концы обломались, – сказала она. – Так что утром тебе придется сходить к врачу, иначе не миновать нагноения.
– По этому поводу можешь не переживать, – ответил Броуди. Он говорил в подушку, и поэтому голос его звучал глухо. Почувствовав, что Тори встала, он обернулся через плечо. – Ты куда?
– У меня есть лосьон алоэ. Он поможет от воспаления.
– Замечательно! – пробормотал Броуди и снова уткнулся лицом в подушку.
Это было как раз то, чего ему сейчас хотелось: чтобы ее мягкие руки снова и снова прикасались к его коже. Подумав об этом, Броуди мысленно выругал самого себя. Кой черт принес его сюда?! Почему он не дождался утра, чтобы просто пойти к врачу? И ответ тут же родился в его сознании: потому, что ему хотелось находиться рядом с Тори, а царапины и колючки послужили просто-напросто предлогом для этого.
Броуди почувствовал, что матрац вновь прогнулся, обернулся через плечо и снова выругал себя. Полы халата Тори разошлись, и в вырезе ночной рубашки виднелась соблазнительная ложбинка между грудями. Броуди уткнулся носом в подушку, закрыл глаза и сосчитал до десяти.
Позади послышались хрюкающие звуки пластиковой бутылки, потом Броуди ощутил на спине холод лосьона, и тут же по спальне разнесся сильный аромат алоэ. Короткими круговыми движениями Тори втирала лосьон в его кожу, и это было весьма эротично. Сначала она обработала плечи, очевидно, желая снять напряжение, и Броуди не мог не признать, что у нее это получалось.
– До чего приятно! – блаженно пробормотал он.
Пальцы Тори переместились чуть выше и стали массировать его шею и кожу за ушами. Хотя лосьон холодил, Броуди ощутил, как по его телу разливается горячая волна желания. Он находился в состоянии возбуждения с того самого момента, когда разделся и лег на ее кровать, слегка прикрывшись простыней – почти невесомой и пахнувшей ароматом Тори.
– Ну ладно, хорошенького понемножку, – произнесла Тори и убрала руки с его шеи. Броуди пришлось изо всей силы стиснуть зубы, иначе он непременно попросил бы ее не останавливаться. – Нужно заняться оставшимися колючками.
На сей раз Броуди было гораздо больнее, но он опять не издал ни звука, лишь еще сильнее стиснул челюсти. Внезапно он почувствовал, что Тори откинула простыню с нижней части его тела, и тут же послышалось ее восклицание:
– О, господи, вы только взгляните на это!
– Неплохая задница, верно? – игриво спросил Броуди, оглянувшись.
– Очень смешно! – фыркнула Тори. – Лучше объясни, как тебе удалось насыпать столько земли себе в трусы!
– Тебе вряд ли понравилась бы эта история, – ответил Броуди, вспомнив безумный полет с обрыва. Ему чудом удалось выпрыгнуть из машины и уцелеть, а потом он долго и ценой невероятных усилий выбирался со дна оврага наверх.
Борясь с чувством стыдливости, Тори принялась за работу. С ягодицами она справилась довольно быстро, затем со вздохом облегчения прикрыла их простыней и занялась ногами Броуди. Здесь шипы были гораздо мельче тех, которые она вытащила у него из спины, поэтому удалять их было намного сложнее. Видимо, ногами он попал в какую-то другую разновидность колючего кустарника.
Ноги у Броуди были длинными и стройными, а под загорелой, покрытой легким светлым пушком кожей, как и на спине, перекатывались стальные мускулы. Он был само совершенство! Точнее, почти совершенство, поскольку на его левом бедре красовался глубокий полукруглый шрам.
– Это сюда тебя подстрелили? – не сдержала любопытства Тори.
Последовало молчание, а затем из подушки послышался глухое утвердительное мычанье:
– Агм-м-м…
Судя по всему, Броуди погружался в сон. Что ж, неудивительно, если учесть, как он провел ночь.
Тори продолжала работать неутомимо и сосредоточенно, дюйм за дюймом продвигаясь вниз по ноге Броуди и извлекая из кожи десятки крохотных дротиков. Ей уже начинало казаться, что пройдет не один час, прежде чем она доберется до икры, где колючек было гораздо меньше. Когда этот момент все же настал, у нее уже нестерпимо ныла шея.
Тори распрямилась и стала вращать головой, чтобы снять скопившееся напряжение.
– Да, – пробормотала она, – ногу тебе тоже придется растереть алоэ.
Броуди ничего не ответил, и Тори решила, что он все же уснул. Его руки по-прежнему сжимали спинку кровати, но хватка их заметно ослабла. Стараясь действовать осторожно, Тори принялась втирать лосьон. Участок между голенью и коленом дался ей без труда, но выше уже начиналась… гм… опасная зона. Возможно, ей не стоило вторгаться в нее, однако здесь кожа в наибольшей степени пострадала от шипов кустарника и воспалилась. Делать было нечего. Глубоко вздохнув, Тори начала втирать этот чертов лосьон во внутреннюю сторону бедра, проклиная все на свете.
Броуди тем временем лежал, крепко сжимая веки и пытаясь дышать как можно ровнее. Разве он мог заснуть, когда каждое движение матраца напоминало, что Тори, полуобнаженная, находится всего в паре дюймов от него! И все же ему приходилось прикидываться спящим, дожидаясь, пока Тори закончит свою работу. Иначе он боялся просто не совладать с собой.
Наконец все было кончено. Поставив бутылочку с лосьоном на тумбочку, Тори смотрела, как ритмично и ровно вздымается в такт дыханию могучий торс Броуди. Он все-таки уснул… Что ж, кто осмелился бы упрекнуть его за это! Она сама чувствовала себя выжатой, словно лимон, и все сидела рядом с ним не в силах подняться. А может быть, просто не могла оторваться от этого потрясающего зрелища…
