Наталья Андреева - Дети белой богини
- Ты че стоишь? Заходи! -Гостеприимно предложил Миша и распахнул дверь. В предбаннике достал ключ.
- Смотри-ка! Тебе и ключи от дома доверяют! - восхитился Александр.
- Мне все доверяют. Ну, давай!
И он легонько подтолкнул в спину. Да уж. Легонько! Герман силен, но этот не уступит. Ростом пониже, но плечищи широченные! Тьфу ты, черт! Да с чего взялся сравнивать их силу?
- Добрый день! - раздался тоненький женский голосок. Хорошенькая светловолосая девушка в голубом костюмчике улыбнулась ему гостеприимно. - Давайте вашу куртку.
Прислуга? Широко живут! В таких богатых домах бывать в качестве гостя ему не приходилось.
- Аглая Серафимовна ждет вас в гостиной, -пропела девушка. - Пожалуйста, сюда.
Она указала на раздвижную дверь. Видел такую в центре, в фирменном магазине, и подивился цене. Дверь не открылась, а сложилась гармошкой. Он вошел. Колени дрожали. Зачем его пригласили? Еще вчера вечером был уверен - ни за что и никогда не переступит этого порога, что бы ни случилось. И вот он в гостиной. Сама позвала. Даже Мишу за ним послала.
Увидев его, хозяйка не шевельнулась. Своего нетерпения ничем не выдала. Она сидела на диване, изогнувшись, и в такой позе еще больше напоминала змею. Аглая Серафимовна была худа, причем чрезвычайно. На ней был блестящий домашний халат, а точнее, платье. Разве такое можно назвать халатом? Язык не повернется! Телевизор работал, хозяйка смотрела по видео модный фильм. Выдержала небольшую паузу, взяла пульт и нажала на кнопку. Потом поднялась, пересела к обеденному столу, огромному, овальной формы. На резных спинках стульев красовалось нечто похожее на вензеля. Все у нее было продумано, вплоть до того, какой величины должны быть узоры на мебели и какой - паузы в разговоре.
- Присаживайтесь к столу, Александр Александрович, - четко выговорила Аглая Серафимовна. И девушке в голубом: - Лена, чаю нам. Или кофе?
- Нет, нет. Чаю, пожалуйста.
Завьялов осторожно опустился на стул, стараясь ничего не задеть и не разбить. И вдруг почувствовал голод. Не считая фирменных пирожных, употребленных в ожидании Вероники в кафе
«Мечта», за весь день в желудке не было ни крошки. Забыл поесть, такое случается. Испугался, что заурчит в животе. Впрочем, он уже не знал, чего бояться. Сейчас Аглая Серафимовна будет кричать,
- Вам надо было сразу обратиться ко мне, -ласково сказала вдруг мэрша. — А не искать встречи с Вероникой. Против Германа Георгиевича Го-ранина это бесполезно.
- А с чего вы взяли, что я действую против Германа? - слегка опешил он.
- Вы сказали, что Горанин замешан в убийстве. И, как я понимаю, речь идет об убийстве вашей жены.
- Кому сказал? - удивился Завьялов.
- Неужели вы думаете, что у моей дочери есть от меня секреты?
Вошла Лена, везя перед собой сервировочный столик. В ожидании чая он незаметно разглядывал Аглаю Серафимовну. Странно. Глаза, которые он считал черными, были серые. А черты лица оказались на удивление правильными, он даже заподозрил, что это работа высококлассных пластических хирургов. Аглая Серафимовна бесспорно - безоговорочная красавица, в этом-то и весь ужас!
- Вы меня боитесь? - в упор спросила женщина, когда Лена увезла пустой столик.
- Как и все.
- А меж тем я так одинока! - вздохнула мэрша. И вновь его удивила. С чего вдруг такая откровенность?
- Я не совсем донимаю...
- Л чего тут понимать? Мне не нравится этот город, не нравятся эти люди, а я вынуждена здесь жить и терпеть! Вероника сказала, что вы очень умный, чуткий человек. Так, может, мы договоримся?
- Насчет чего? - Он осторожно отхлебнул чай. И даже решился взять кусок торта, хотя, от сладкого замутило - нельзя же весь день есть только пирожные!
- Что у вас против Горанина? - деловито спросила Аглая Серафимовна.
- Послушайте, за что вы так его? Ненавидите?
- Я ненавидеть не умею, - отчеканила Аглая Серафимовна. - Я всегда объективна, только этого отчего-то никто не замечает. Горанин - человек убийственный для города. Его злокачественная опухоль. И попробуйте доказать мне, что это не так.
Она была не глупа. Образована. Уверен, знает иностранный язык, возможно, не один. Читает достойные книги. Смотрит достойные фильмы. Город не прав: Аглая Серафимовна занимается не только своей прической и своими нарядами. Но город во многом не прав. И в том, что называет ее Наглая Серафимовна. Это не наглость, но другого слова город подобрать не может.
- Герман - сложный человек, - осторожно начал он. И замолчал, «Ну как ей объяснить?»
- Как и все мы, как и все мы.
- В нем плохого столько же, сколько хорошего. И я не понимаю, почему вы, красивая женщина, которая заботится о собственной внешности, следовательно, ценит физическую красоту, так воспринимаете красивого мужчину?
- Потому что я вообще не воспринимаю его с этой стороны! Как мужчину! Это же чудовище! Не имеющее пола! Он должен сидеть в тюрьме! Его надо изолировать! Да, да, да! Горанин погубит город!
- Каким образом?
Не доев кусочек торта, Александр осторожно положил на блюдечко чайную ложку и отодвинул его. Разговор-то серьезный! Она, оказывается, не собственные интересы блюдет, а заботится о благе города!
- Он рвется к власти. А моя дочь только заложница его амбиций. Вы не хуже меня это знае-. те. О! Он это умеет! Развращать! Мне обидно только, что моя девочка стоит в этой очереди! Мы же скоро уедем. В Москву. Что будет с городом, если им завладеет такой развратный, жестокий и беспринципный человек? Убийца!
- С чего вы взяли, что он убийца? - пробормотал растерянно Завьялов.
- Да потому что я сама... — Теперь замолчала Аглая Серафимовна. А потом, сбавив тон, сказала вкрадчиво: - Давайте заключим сделку. Вы поможете мне избавиться от Горанина, а я окажу ответную услугу. Ведь вам есть чего хотеть, не так ли?
- А какую сделку вы заключили с Германом? - Он подался вперед, следя за тем, как меняется выражение ее лица. Вот сейчас Аглая Серафимовна должна сорваться.
- Вы неглупый человек, - усмехнулась женщина, оставаясь спокойной. - Очень неглупый. Раз вы обо всем догадались, вывод напрашивается сам собой. Для того чтобы обвинить человека в убийстве, нужно как минимум убийство. Не так ли?
Так вот куда она клонит! Матерь Божья!
- Вы даете мне мотив? Правильно я понял? Но тогда получается, что вы соучастница! Ведь вы его ангажировали на это!
- Да бросьте! Горанин решил избавиться от мальчика из ревности. Из элементарной ревности. Убить, подбросить улики, сфабриковать дело. Это в его духе. И все поверят. Ведь вы не знали, куда с этим пойти. А надо было прийти ко мне.
