Юлия Шилова - Любовница на двоих
— Что?
— Спокойствие.
— Спокойствие?!
— А почему тебя это так удивляет?
— Мне кажется, что сейчас ты очень возбужден.
— Нет, я спокоен. Ты не представляешь какое это для меня странное чувство. Я никогда не испытывал его раньше. А еще я испытываю наслаждение. Наслаждение от того, что любуюсь тобой. И это не простые слова, поверь У тебя очень красивая фигура.
— Красивая?! Да я еще не отошла после родов.
— Ты прекрасно от них отошла. Я даже могу представить тебя под этим бесформенным платьем. У тебя потрясающее тело. Такое красивое, такое упругое.
— Да у меня после родов живот висит, как у енота. Нужно качать пресс.
— Не выдумывай. Ничего тебе не нужно качать. Мне кажется, что ты самое настоящее волшебство, и я смотрю на тебя как зачарованный.
Я смутилась и почувствовала себя очень скверно.
— Скажешь тоже. Может быть, ты собрался на мне жениться?
Конечно, я это уже давно решил. Ты забыла, что я тебе обещал? Я всегда держу свое слово. У нас же ребенок! Ему нужна семья. Я сам рос в неполной семье и прекрасно знаю что это такое. Поэтому я думаю, ты должен принять мое предложение.
— Надо же! Ты его уже сделал?
— А ты не поняла?
— Нет. Я думала, предложения делают как-то не так.
— А как?
— Ну более торжественно, что ли…
— Ты хочешь сказать, что я сделал это буднично-обыденно?
— Ну что-то вроде того.
— Подожди, торжество впереди. Сейчас только небольшая прелюдия. Конечно, я боюсь, что ты можешь мне отказать. Я знаю, ты меня не любишь… и, честно говоря, боюсь услышать отказ.
— Можно подумать, что ты меня любишь, — раздраженно проворчала я.
Саша сделал вид, что не слышал моих слов:
— Ты обязательно меня полюбишь. Нужно только немного времени. Совсем немного. Постепенно ты привыкнешь ко мне, и все встанет на свои места. Тем более, нас связывает ребенок. Ты только посмотри, как ты прекрасна.
Саша подошел ко мне совсем близко, его рука скользнула по моей талии. Я молча смотрела в его глаза и не знала, как мне вести себя дальше. Когда он медленно поднял руку и осторожно коснулся моей груди, я отвесила ему капитальную пощечину и прокричала:
— Хватит! Я не хочу, чтобы ты испытывал на мне свои дурацкие трюки! Не для того я тащила тебя волоком на девятом месяце беременности. А может, ты наркоту употребляешь? Точно. Как же я сразу не догадалась?! Скажи правду, ты сейчас под кайфом?! Конечно! Потому и несешь этот бред!
Глава 19
Я бросилась к выходу, но почти у самой двери споткнулась, упала и, почувствовав сильную боль в правом колене, громко заревела. В то же мгновение Сашка очутился рядом и, обняв меня, прижал к себе:
— Я с тобой серьезно говорил и ни на грамм не обманывал. Ты мне жизнь спасла, я тебе, знаешь, как обязан.
— Выходит, ты на мне из чувства благодарности жениться должен?
— Дура ты. Какая же ты дура…
— Сам дурак, — тихонько всхлипнула я и принялась растирать колено.
— Болит?
— Болит, — кивнула я.
Александр помолчал.
— Послушай, а ты куда рванула-то? Ты и в самом деле хотела убежать?
— Хотела.
— А куда?
— Сама не знаю.
— Господи, какая же ты бесшабашная. По правде говоря, я и не думал, что мы встретимся. Все как-то нереально. Штаты. Ночь. Незнакомая женщина, беременная… Только мое ранение убеждало в том, что все это происходило на самом деле. Я хорошо запомнил твои черты и часто представлял твое лицо. Тысячу раз думал — и что ты могла делать в столь поздний час в лесу в таком положении! Кстати, насчет наркотиков ты оскорбила меня незаслуженно. Я никогда ими не увлекался. Возраст уже не тот.
— У наркомании нету возраста.
— Я бы этого не сказал. Возраст есть у всего.
— Извини. Я была не права.
Я сидела на полу, сжимала Сашину руку, глотала слезы, пытаясь побороть рыдания. Не получилось. Уткнувшись Саше в грудь, я зарыдала отчаянно и жалобно. Саша не шевелился, он понимал, что мне необходимо выплакаться, и ждал, когда закончится этот приступ. Как только мои рыдания утихли, он достал носовой платок, вытер мои припухшие красные глаза, покачал головой и озадаченно произнес:
— Да, подружка, нервы у тебя никудышные, прямо скажем.
— Еще скажи, что мне нужно лечиться…
— Конечно, нужно! И чем быстрее, тем лучше.
— Там, в ночном лесу, ты показалась мне сильной. Даже очень сильной. Я подумал, что ты просто железная леди и вообще не умеешь плакать. Но нет худа без добра — ты порозовела, уже не такая бледная, да и в глазах появился огонек, а то были такими тусклыми…
Я вспомнила о его недавнем ранении, резко подняла голову с его груди и отодвинулась.
— Ты что? Мне очень приятно, когда твоя голова лежит на моей груди.
— А как же твое ранение? Тебе должно быть очень больно.
— Пулю вытащили. Но ведь это было совсем недавно.»
— Да, еще повязку не сняли. Кстати, мне сказали, что, если бы я приехал в больницу немного позже, меня бы просто не удалось спасти. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Понимаю.
— Что ты понимаешь?
— Что ты успел в больницу?.
— Это не я успел в больницу, это ты спасла мне жизнь.
Саша притянул меня к себе и жадно поцеловал в губы. Я почувствовала легкое головокружение. Медленно, но верно я теряла контроль над собой. И опять эти слезы… Господи, и откуда они взялись… и когда закончатся…
— Я хочу, чтобы ты была моей женой.
— Так ты хочешь или тебя подталкивает чувство долга?
— И то и другое сразу, — тихонько засмеялся Саша и прижал меня к себе.
Я внимательно посмотрела на этого мужчину с улицы Академика Скрябина и… подумала о том, что ни в коем случае не должна отпускать его из своей жизни.
— Саш, скажи, а что ты делал в Америке и кто в тебя стрелял? — Мне казалось, что уж если мы собрались провести остаток жизни вместе, я должна знать все подробности ночного происшествия, которое помогло нам встретиться.
— Зачем тебе, — Саша махнул рукой, всем своим видом показывая, что этот разговор ему крайне неприятен.
— Ты не хочешь мне рассказать?
— Как-нибудь потом. Сейчас не время, да и настроение не то.
Мое сердце мучительно заныло, но я попыталась успокоиться, поверить в то, что когда-нибудь он раскроет свою тайну. Я напряженно смотрела в Сашино лицо и никак не могла понять, почему так безгранично доверяю этому человеку. Казалось бы, жизнь уже не раз наказала меня за излишнюю доверчивость, и основательно, но, вопреки всему, я ему верила.
