Татьяна Тронина - Гнездо ласточки
И вот этот Тимофей заявил, что необходимы еще дополнительные экспертизы, например – генетическая. То есть жениху мало того, что отец в трупе родную дочь опознал!
Хотя жених – еще не муж, не близкий родственник, и нечего ему права качать, чего-то требовать… Но, с другой стороны, труп-то – значительно изуродованный! А значит, дополнительные исследования все-таки нужны…
Не было бы Тимофея, дело бы в один момент закрыли. Но приезжий экономист оказался из тех ушлых пройдох, которые ко всем могли подкопаться и затеять долгое и неприятное разбирательство.
Пойти навстречу Игорю и наконец позволить ему похоронить Киру или же – подчиниться Обозову? В сущности, формально – тот прав. Брагин своими глазами труп видел – ну да, признать в нем Киру довольно трудно. Но столько мелочей и совпадений, что это, должно быть, именно Кира… Тогда зачем копать еще, тянуть резину, проводить бессмысленные и дорогие экспертизы…
Вчера у Брагина на приеме был этот самый Обозов, и именно тогда начальник местного УВД понял, в какую неудобную ситуацию он может попасть, если пустит дело на самотек.
(С Обозовым, кстати, пришла и Лида. Сидела напротив, заплаканная, мрачная, злая. И все такая же упрямая, как раньше. Готовая стоять до последнего.)
А Обозов в это время настаивал еще и на том, чтобы организовали дополнительные поиски в лесу. И экспертизу ему, и поиски!
Брагин в отношении генетической экспертизы обещал подумать, а вот от поисков наотрез отказался, сославшись на то, что не видит в них необходимости и денег, кстати, в бюджете, нет.
Обозов, этот рыжий наглец, заявил, что сам готов финансировать поиски. «Прекрасно! – кивнул Брагин. – За свои денежки можете сколько угодно искать!»
Вот такие дела…
Стук в дверь.
– Руслан, к тебе можно?
– Да, Игорь, заходи.
В кабинет зашел Игорь Гартунг, сослуживец, давний друг. Да, сдал мужик… Столько на него навалилось! Конечно, у него с дочерью не самые лучшие отношения были, и сама эта Кира язва та еще, но… она же родная дочь Игорю. Не дай бог кому пережить то, что переживал сейчас Игорь! А что там дома с Ольгой, поди, творилось…
– Руслан, я слышал, к тебе вчера Тимофей заходил.
– Да. Требует генетической экспертизы и хочет еще организовать поиски в лесу. Не верит, что нашли именно Киру, – сообщил Брагин.
– Бред. Я же свою дочь опознал!
– Я знаю, что бред. Причем Обозов не от горя требования выдвигает, а характер у него такой, вредный… Ну да ладно. Я ему рекомендовал надежного поисковика. Пусть твой несостоявшийся зятек платит денежки и рыскает сколько угодно по лесам.
– Руслан, ты с ума сошел? Чтобы и его волки съели?
– Не боись, Игорь, – усмехнулся Брагин. – Я Тимофею рекомендовал Касаткина. Помнишь Касаткина, Петра? Тоже ведь в егерях работал… Лес как свои пять пальцев знает.
– Алкоголик тот?
– Да. Я дал его координаты Тимофею. И велел заранее оплатить услуги Касаткина. А тому только протяни денежки, ты в курсе… Сразу сбежит их пропивать. Так что не дойдет до леса твой Тимофей, не переживай.
* * *Первые три дня после того, как до Сергея дошли известия о смерти Киры, он пил. Закрылся у себя в кузнице с ящиком водки, сел за стол перед закопченным, мутным окном… Наливал, глотал, задумывался надолго.
В голове не укладывалось.
Как, ну как такое могло произойти?! Куда егерь смотрел, куда другие охотники… О чем Кирин отец думал, вроде опытный мужик?.. Была такая куча народу, а исчезновения молодой женщины никто не заметил! Это все наш отечественный пофигизм, наша безалаберность. (Подробности произошедшей трагедии уже многие в городе знали.)
И что теперь? Как жить дальше? Смысл?
Мир, огромный мир, полный людей, вдруг превратился для Сергея в пустыню без конца и края. Идти по этой пустыне еще долго, до горизонта далеко, но сколько ни иди – уже ничего хорошего и интересного не будет.
Потому что нет Киры, нет больше его мечты…
Сергей вспоминал, какой она была, его любимая. Вспоминал ее глаза, волосы, руки. Ее походку. Как она поворачивала голову, улыбалась краешком губ. А ее голос? Она ведь не говорила, а пела…
Уронив голову на руки, Сергей беззвучно плакал.
Потом замирал, опять вспоминал. Лежал на топчане тут же, в темноте, дожидаясь рассвета, затем вставал, весь больной, с ломотой в каждом суставе, опять садился перед мутным окном.
Он никого не пускал к себе, никого не хотел видеть и говорить ни с кем не желал.
Он думал о Кире и тем самым держал ее возле себя, не отпускал…
Конечно, в основном Сергей вспоминал Киру из прошлого, Киру из тех далеких времен, когда им еще и семнадцати не было… Перебирал в памяти те дни, самое начало их отношений. Только зарождавшуюся любовную горячку, с первыми прикосновениями и первыми поцелуями… Когда сливаются два горячих дыхания и земля плывет под ногами.
– Кира. Кира! Кира-а-а! – почти беззвучно теперь орал Сергей. – Кира…
Внутри его горел пожар, и Сергей заливал его водкой. С наступлением темноты опять ложился на топчан, переждать ночь.
К концу третьего дня наступило у мужчины странное состояние. Словно он, приложив максимум усилий, все-таки смог затушить пожар. И даже смирился со смертью своей любимой. Но при этом от него, от Сергея Крестовского, уже ничего не осталось. Он сжег свою боль, но превратился в пепел и сам.
…На утро очередного дня Сергей заставил себя встать, вышел из кузницы во двор, пошатываясь. От свежего воздуха зашумело в ушах, и в глазах, отвыкших от солнца, защипало.
Кажется, вот только дунет ветер – и разметет на четыре стороны невесомые лохмотья, которые когда-то были человеком по имени Сергей Крестовский.
«А Киры нет и уже не будет никогда, – сказал голос внутри его. – Никогда, слышишь?»
– Никогда… – пробормотал он потрескавшимися губами.
«На самом деле ты ее давно потерял. Ее смерть ничего не изменила», – напомнил голос.
– Ничего… – пробормотал он.
«Она – твоя мечта. Твоя мечта на всю жизнь. Лучше Киры в твоей жизни не было и не будет никого».
– Никого… – покорно подхватил он.
«Ты без Киры – ноль. Твоя жизнь ничего не стоит. Ты без Киры – никто!»
– Я – никто?!. – прошептал он и вздрогнул.
* * *Эффективнее, конечно, было собрать поисковую группу и начать прочесывать лес. Но на это требовалось время – найти людей, договориться, разработать план.
Гораздо проще – быстро прочесать те места, где могла находиться Кира.
На карте Тимофей пометил участки, где проводили ту злополучную охоту; где располагались те, кто находился в засаде, и где шли те, кто гнал кабанов. Отметил также место, где нашли труп. (Никакая это не Кира!)
