Ольга Тарасевич - Любовь по Интернету, или Подари ему весь мир
– Тетя Ира к нам в гости идет!
– Тетя Ира с принцами?
Я рассмеялась. Кажется, у нас в семье быть еще одному филологу! Юляшка очень тонко чувствует словоформы.
Сначала в моей прихожей появилась коробка, потом еще коробка, и только потом я увидела Ирку, с раскрасневшимися щеками и сияющей улыбкой.
– Тетя Ира запихнула принцев в коробку, – растерянно прошептала Юлька и, впечатлившись собственным концептуальным выводом, плюхнулась на попу.
В коробище оказался большой пупс с многочисленным приданым для новорожденных – одежками, игрушками, бутылочками и маленькими памперсами.
– Дашка, это мегавещь! – Ирина нетерпеливо затерзала упаковку. – Ты представляешь, мне в магазине сказали, что этот пластиковый деть писается. И даже какается!
– Какается – фу! – Юляша наморщила крохотный носик и схватила игрушку. – А как он какается? Я хочу, чтобы он какался! Когда он обкакается, то будет большим засранцем? Как папа?
– Юля, детка, – я в педагогических целях пыталась сдержать смех. Все-таки мне кажется, что ребенок не должен употреблять такие словосочетания в отношении отца, Димка всегда относился к дочери с большой нежностью, – ты откуда таких слов набралась?
– А я слушала, как по телефону… – дочь вдруг зажала рот ладошкой и с преувеличенным вниманием уставилась в коробку. – Мама, смотри, тут ползунки, пеленочки. А это что? Бутылочка, чтобы пупсик ням-ням делал?
Все понятно. Няня, наверное, с кем-то сплетничала по телефону и назвала нашего ветреного папашу засранцем. Всегда подозревала, дети – как губка, впитывают все, что видят и слышат. А Юлька – молоток, соображает правильно: закладывать нехорошо. Ну разве она у меня не умница?!
Не знаю, кому доставило бо́льшую радость возня с куклой, нам с Ириной или доченьке.
Битых полтора часа мы разбирались с хитроумным младенцем, который действительно испачкал пеленку светло-коричневой вонючей кашицей (внутри куклы оказался резервуар с порошком, который после кормления пупса водичкой превращался в какое-то подобие экскрементов), потом тоненько мяукал, как потерявшийся котенок. Чтобы прекратить его всхлипывания, я тайком отсоединила батарейку – голова начала трещать, как от плача настоящего ребенка. Юлька требовала взять пупса с собой к динозаврикам.
– Васечке одному тут будет страшно, – ныла она, преданно заглядывая мне в глаза.
Кто такой Васечка? Почему именно Васечка? В общем, половую принадлежность пупса не определить было невозможно, крошечные гениталии были мужскими. И все-таки, кто такой этот Вася?!
Юлька вдруг уперлась и, покраснев, перестала отвечать на мои вопросы. Мне стало очень тревожно. Вот так родители и отдаляются от своих детей! Неужели у моей доченьки случилась первая любовь? Что-то рановато. И почему она об этом мне не рассказывает?..
Ирина быстро просекла, что я не горю желанием волочь с собой «Васечку», размерами и весом способного потягаться с настоящим младенцем. Кукла слишком тяжела для Юлькиных ручек, и не сложно догадаться, кто именно будет таскать ее несколько часов по парку развлечений. Потрепав Юльку по светлым волосам, Ирина серьезно сказала:
– Юленька, Васечка еще очень маленький. На улице он заболеет. Таким деткам надо много спать. Пошли, я помогу тебе его уложить баиньки. Он станет баиньки, и ему не будет страшно, а потом ты придешь и расскажешь ему сказку.
Полчаса ребенок «баюкал» Васечку, раскачивая собственную тахту из стороны в сторону. Наконец, Юляша сообщила нам деловым тоном:
– Васечка спит. Пошли к динозаврикам.
И мы быстро-быстро вылетели из квартиры, опасаясь, что явно проснувшийся в моем ребенке материнский инстинкт подложит нам очередную свинью.
– Поедем на моей машине? – Ирина кивнула на припаркованную возле подъезда ярко-красную «Toyota Yaris». – На моей мелкой удобнее!
Я была согласна с Ирой в том плане, что на небольшой маневренной машинке мы доберемся до парка быстрее. И все-таки отрицательно покачала головой:
– Детское автомобильное кресло, Ир…
– Слушай, да возьмешь ты Юльку на руки.
Я вздохнула:
– Пошли на стоянку к моей тачке. В вопросах безопасности мелочей не бывает. Может, я – сумасшедшая мамаша, но тут уж ничего не поделаешь.
– Ладно, пошли, – согласилась Ирка, и, взяв крошечную Юлькину ладошку, расплылась в улыбке.
Глядя на Иру, испытывающую такой кайф от общения с моей дочей, я очень хотела сказать ей, что давно пришла пора выбрать самого подходящего самца из гарема, распустить гарем за ненадобностью и родить собственного ребенка. В конце концов, мужчины приходят и уходят, и дети – это лучшее, что они могут оставить. Но присутствие Юльки меня удержало от подобных нравоучений. И так мой ребенок развит не по годам и знает и понимает слишком многое. Наверное, пока у меня будет получаться, я стану огораживать дочу от подробностей взрослой жизни. Мне хочется для нее чистой радости, настоящего веселья, пупсов и динозавриков, а не понимания житейских проблем.
– Ну что, мать, мы приехали, – воскликнула Ирка, когда мы подошли к моей машине.
– В смысле?
– В смысле, ты колеса менять умеешь? «Запаска» есть у тебя?
Елки-моталки! А ведь подруга права… Оказывается, вчера я успела где-то пропороть колесо! И его спустило так, что машина стоит на ободе.
– «Запаска», конечно, есть, и домкрат с ключом тоже. Но не самим же нам с этим делом возиться. Подождите меня здесь. Там, в углу стоянки, есть будочка шиномонтажа. Я схожу за грубой мужской силой.
– Давай, – кивнула Ира и, схватив Юльку за ручки, закружила ее вокруг себя.
– Мама, смотри, я лечу! – восхищенно завизжала дочь.
– Смотрю, смотрю, – пробормотала я, с опаской поглядывая на небо. Оно затянулось тучами, спрятавшими солнце. Только бы девочка не простудилась…
Сотрудник шиномонтажа решил предстать передо мной в неожиданном амплуа. При виде меня он затянул:
– Белые розы, белые розы, ик… Беззащитны шипы… ик!
– Здравствуйте! – я растерянно осмотрелась по сторонам. Обычно здесь работало двое мастеров, сейчас же возле будочки сидел только один парень в замызганном комбинезоне и с бутылкой «Столичной» в руках.
– Что с ними сделал, ик… снег и морозы…
– Мне «запаску» надо поставить. Поможете?
– Мадам… любой каприз… – парень честно попытался встать, но его повело в сторону, и он вцепился руками в дверь вагончика. – Момент, момент…
Представив, как это окосевшее, не стоящее на ногах создание будет ходить с ключом возле моей машинки, и, автоматически прикинув стоимость кузовного ремонта (а не завалиться и не поцарапать авто сей измученный «нарзаном» человек явно не в состоянии), я быстренько ретировалась обратно.
