Ро Фоли - Роковая Женщина
Отец Дженет и Касса обзавелся семьей намного позднее. В юности он слыл маменькиным сынком. Патриция Грант умудрялась держать сына около своей юбки до тех пор, пока на горизонте не появилась невестка.
Дженет очень походила на мать: высокий рост, тонкая фигура; льняные волосы и темные миндалевидные глаза; характером же уродилась скорее в отца, замкнутого и вместе с тем вспыльчивого. Веселый нрав и жизнелюбие матери унаследовал Касс.
Но семейному благополучию пришел конец, когда брат привел в дом красавицу Еву, чья скандальная репутация не была секретом. Касс ни с кем не посоветовался, решив жениться на бездарной актрисе. Мать не вынесла такого позора и вскоре умерла от сердечного приступа. Этот брак оказался роковым, принеся с собой одни несчастья. Отец так и не простил Еву. Ее появление в доме он всегда связывал со смертью жены, хотя врачи убеждали отца, что у миссис Грант было слабое сердце.
А потом состоялся суд по делу об убийстве Мейтленда Фредерика. Касс лишь чудом избежал смертного приговора. Его отправили в сумасшедший дом, и отец изменил завещание. Все наследство Касса и Дженет было отдано в полное ведение Торнтона. Теперь только он был вправе распоряжаться деньгами. Касс унаследовал ничтожно малую часть отцовского состояния. Старый Грант, по сути оставив письменное подтверждение вины собственного сына, с этого дня потерял всякий интерес к жизни. Через полгода отец Касса и Дженет скончался...
Психиатры, которых пригласил Пит Расслин, объявили Касса невменяемым. Как ни странно, суд единогласно согласился с диагнозом специалистов. Питу стоило немалых трудов перевести Касса из обычной психиатрической больницы в хорошую частную клинику. Адвоката не остановили даже резкие выпады прессы. Журналистов возмущали «особые привилегии для богатых преступников».
Для сестры Касса наступили тяжелые времена. Невозможно было прожить на мизерное пособие и платить за дорогую лечебницу, где содержался брат. Тогда Дженет и вспомнила о своем таланте модельера, решив открыть магазин одежды. Ценой огромных усилий она добилась успеха; но этот бизнес был для нее совершенно новым рискованным делом, требовавшим серьезных расходов. Юной деловой леди требовался оборотный капитал...
Дженет тщательно готовилась к встрече с двоюродным братом. Она придирчиво осмотрела себя в зеркале. Для такого важного визита, по ее мнению, подойдет простой английский костюм, изящная шляпка с полями, скрывающая волосы. Дженет надела темные очки, чтобы сэр Торнтон не разглядел выражения ее глаз. Сегодня ей предстояло сражение, и мисс Грант была настроена воинственно. Что бы ни происходило, необходимо держать себя в руках.
Торнтон занимал два этажа красивого особняка на Муррей Хилл. Дворецкий в ослепительно белой ливрее открыл дверь и улыбнулся.
– Как приятно снова видеть вас, мисс Дженет, – сказал он.
– Ты хорошо выглядишь, Джексон.
– Да, мэм, я всегда хорошо выгляжу; годы щадят меня, и здесь все по-прежнему.
Старый слуга оказался прав: в этой обители ничего не изменилось. Дженет оглядела знакомую гостиную. Короткая лестница вела на второй этаж, там находились кабинет и спальня. Дом был отделан с большим вкусом. Сохранилось много старинной мебели, антиквариата, принадлежавших еще родителям Торнтона.
Несмотря на комфорт и уют, девушку не покидало ощущение, что дом нежилой. Скорее всего потому, что настоящая жизнь его владельца проходила за книгами.
Дженет ждала в гостиной, представляя церемонию встречи. Через несколько минут Торнтон спустится вниз, как всегда собранный и сдержанный, в неизменном замшевом пиджаке и в тон подобранном шелковом шарфе. В руке он будет держать книгу, как выразительное напоминание о том, что его отрывают от серьезного дела. Он предложит Дженет шерри и бисквиты, а потом постарается как можно быстрее от нее избавиться. Знакомый сценарий! Но сегодня режиссура будет совсем другая. Об этом она – Дженет Грант – позаботится.
Послышались шаги. Торнтон спускался по лестнице быстрее обычного, почти бегом. Дженет отметила упругую походку сильного молодого человека. Да, вроде все по-старому: замшевый пиджак, шарф, книга в кожаном переплете. Но сегодня он показался Дженет намного моложе Касса. Кузен олицетворял своей персоной полное жизненное благополучие.
У Торнтона были правильные черты лица. Умные задумчивые глаза принадлежали человеку, фанатично влюбленному в книги, страстному библиофилу. Он увидел Дженет, и его упрямый жесткий рот расплылся в улыбке. Поцеловав сестру в щеку, он залюбовался ее костюмом:
– Еще одно прелестное творение Кэтрин Лорд? Очень тебе к лицу.
Дженет удивленно подняла брови. Раньше Торнтон никогда не замечал ее туалетов.
– Что будешь пить? Скотч, коктейль, водка, джин?
– Мартини. А ты изменился, Торнтон, – не удержалась мисс Грант.
– Изменился к лучшему? – игриво спросил он.
Пока Джексон готовил коктейли, они болтали о всяких пустяках. Дворецкий поставил пепельницу и удалился. Торнтон галантно поднес зажигалку к сигарете Дженет. Теперь она могла начать важный разговор.
– Мне нужны деньги, – без обиняков заявила Дженет.
Безмятежное выражение лица кузена не изменилось.
– Зачем?
– Думаю, тебя это не касается, Торнтон. Ведь деньги-то – мои. Мои, – повторила она твердо.
– Но, детка, тебе хорошо известны условия завещания. Прости, но я не в силах помочь.
– Напротив. Согласно завещанию отца ты волен распоряжаться деньгами по своему усмотрению: и моей долей тоже. А это несправедливо. Я работаю день и ночь. Хотя я уверена, что однажды мой магазин себя окупит. Но пока... Я убеждена, отец просто не предполагал, что...
Взгляд Торнтона стал ледяным.
– Конечно, он не предполагал, что ты промотаешь все деньги на то, чтобы содержать Касса в этом загородном клубе. Он живет там в непозволительной роскоши. Хотя бы у одного из вас должно хватить здравого смысла, чтобы понять: фешенебельная клиника доктора Холдстеда вам не по средствам.
Дженет почувствовала, что ее захлестывает гнев. Она с трудом взяла себя в руки. Торнтон внимательно наблюдал за ней. «Сестра очень изменилась, – подумал он. – В ее облике явно появилось нечто новое, незнакомое». Раньше, до ареста брата, Дженет была мягкой и приветливой девицей. Широко открытые глаза доверчиво смотрели на людей. Теперь умиротворенность и спокойствие исчезли. Дженет стала похожа на затравленного, загнанного в угол зверька.
– Мы оба знаем, почему отец переписал завещание. Он не хотел, чтобы ты впустую тратила деньги на бессмысленные попытки освободить Касса от заслуженной кары.
Дженет глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.
