Ро Фоли - Роковая Женщина
«Господи, неужели это никогда не кончится? – Дженет беспомощно уронила голову на руки. – Слухи, сплетни, пересуды...»
Входная дверь магазина открылась, и старшая продавщица прошипела:
– Оставь примерки! Сейчас тебе предстоит демонстрировать клиентке платья.
Судя по всему, служащие разглядывали с балкона посетительницу, что было категорически запрещено.
– Интересно, кто эта леди? Прекрасно выглядит для своего возраста.
– Еще бы, в молодости она была первой красавицей Лондона. Это миссис Мейтленд Фредерик.
– Вдова того художника, которого убил Касс Грант? Какая неожиданность!
Дженет зазнобило. Она отодвинула стул и медленно поднялась, посмотрела в зеркало, изобразила своему отражению белозубую голливудскую улыбку и, гордо расправив плечи, вышла в зал.
Посетительнице казалось за сорок. Фигура немного полновата, но лицо хранило следы былой красоты. Дженет профессионально отметила изысканность черного костюма, элегантную шляпку и дорогое меховое боа. «Интересно, у кого она одевается? Кто бы это ни был, он прекрасный знаток своего дела, мастер», – подумала она.
Несколько секунд, которые обеим показались вечностью, женщины смотрели друг на друга. Мейтленд – с нескрываемым любопытством, Дженет – настороженно, будто готовясь к удару.
– Как давно мы не виделись, Дженет! Незваная гостья протянула руку. Владелица «Кэтрин Лорд» нехотя пожала ее. Миссис Фредерик, как старинная знакомая, пыталась завязать непринужденную беседу.
– Какой прекрасный салон! Я много о нем слышала.
Свет в зале был чуть приглушенным, но Дженет не без злорадства заметила, что прелестная вдова сильно постарела. Вокруг глаз – гусиные лапки морщин, углы рта уныло опущены, роскошные густые волосы отливали серебром.
Дженет не хотелось поддерживать разговор; совсем не то настроение, чтобы вести светскую болтовню. Поняв это, миссис Фредерик села на диван и достала сигарету из серебряной шкатулки с инициалами «K.L.».
– Я намерена поговорить с вами о серьезном деле: собираюсь отказаться от аренды дома, – сообщила она. – Ведь я ни разу не была там после суда. Теперь снимаю номер в отеле « Плаза» и в последнее время много путешествую. Вот я и решила потолковать о расторжении договора. Этот дворец мне больше ни к чему.
– Вам придется обсудить эту весьма сложную процедуру с господином Торнтоном Грантом, моим двоюродным братом. По завещанию отца нашими семейными делами распоряжается только уважаемый кузен. – Голос Дженет подрагивал. Но миссис Фредерик держалась с невозмутимым спокойствием.
– Мне всегда нравился ваш отец. Правда, он был из той породы самолюбивых людей, которые ничего не прощают. Но раз он так решил, то, наверное, счел это единственно правильным.
Миссис Фредерик загляделась на Дженет, подумав, что она все также необыкновенно хороша: блестящие белокурые волосы и огромные черные глаза, которые теперь казались еще больше на похудевшем осунувшемся лице.
– Мистер Грант, – размышляла она, – и сам стал жертвой трагических обстоятельств. Так же, как я и вы. Так же, как и его сын – Касс.
– Да. Так же, как и Касс. В особенности Касс, – чеканя слова, повторила Дженет. Она чувствовала, что у нее сдают нервы.
– Они того не стоят. – Миссис Фредерик кожей ощутила подавленное настроение собеседницы; в ее голосе послышались нотки сострадания. – Я имею в виду роман Мейтленда и Евы. Дорогая, когда я вижу, что с вами стало... Нет, я не о внешности. Вы еще красивее, чем прежде. Меня тревожит другое. Вы стали мнительны, никому не верите, замкнулись в себе. Так нельзя жить, необходимо забыть о прошлом и задуматься о будущем. Вы молоды и прелестны, Дженет!
– Почти то же самое сказал мне сегодня Касс.
– Это разумно.
– А как же брат? Как быть с ним? Отказаться от него? Оставить гнить в лечебнице всю жизнь?
– Быть может, там ему лучше, чем здесь, на свободе?
– Но вы же знаете, что он совершенно нормален, как вы или я. – Мелодичный голос Дженет звучал вызывающе. – Я не оставлю его, пока не докажу этого и не добьюсь освобождения Касса.
Миссис Фредерик крепко схватила Дженет за руку. Даже лайковая перчатка затрещала по швам.
– Дженет, оставьте все как есть, умоляю вас. Ведь Касс чудом избежал смерти на электрическом стуле!
– У этого чуда есть имя. Его зовут Пит Расслин.
– Вы о том молодом адвокате? Да, бесспорно, вы должны быть весьма благодарны спасителю Касса.
– Быть благодарной? Психиатрическая клиника пожизненно! Я не могу смириться с такой ужасной судьбой. Брат больше не в силах выносить существования среди безумцев. А как вы думаете, миссис Фредерик, сколько времени еще продержится Касс, пока и вправду не сойдет с ума? – с болью спросила Дженет.
– Я не испытываю ненависти к вашему брату и не жажду мести. Мне скорее жаль Касса. Но все равно... – В словах почтенной леди была какая-то непреклонность.
– Что все равно? – резко перебила ее Дженет. Миссис Фредерик сделала вид, что не заметила враждебности тона:
– Оставьте все как есть. Может, он и здоров, но тем не менее на свободе Касс Грант опасен.
Глава вторая
События злосчастного дня вывели Дженет из хрупкого равновесия. Сначала – разговор с Кассом, потом – упорное преследование хромого на улице. Визит миссис Фредерик стал последней каплей в череде потрясений. После ее ухода Дженет сразу же позвонила Торнтону и договорилась встретиться с ним ровно в половине шестого. Такая пунктуальность была вполне в духе ее двоюродного брата. Даже родственникам приходилось заранее договариваться с ним о встрече. Торнтон вовсе не был сверх головы занятым человеком. Он целые дни проводил за чтением и писал небольшие очерки о греческой и латинской поэзии, в основном – для собственного удовольствия. Иногда он издавал за свой счет переводы неизвестных поэтов Древней Греции.
Дженет велела старшей продавщице подобрать для пожилой клиентки экстравагантный вечерний наряд. «Черное с белым ей не к лицу, а она хочет именно такую расцветку, – огорчилась Дженет. – Вот Торнтону не приходится ублажать безвкусных старушек, которые капризничают и требуют чего-то особенного, вопреки всему желая выглядеть моложе».
Дед оставил в наследство отцу и дяде все доходы от железной дороги, и предприимчивые молодые Гранты сумели приумножить его состояние. Отец Торнтона женился рано, поэтому двоюродный брат был на десять лет старше Касса и на шестнадцать лет старше Дженет. Между ними никогда не было близких родственных отношений. Может быть, из-за разницы в возрасте, а возможно, из-за противоположности характеров. Торнтон был единственным, кто не унаследовал взрывных фамильных черт Грантов. Тем не менее кузены никогда не враждовали. Они просто были равнодушны друг к другу. Но интеллектуал Торнтон относился с некоторым высокомерием к легкомысленному Кассу.
