Ирина Майорова - Турецкий берег, край любви
А вот у столика с серебряными сережками и кулончиками не было никого, кроме маленького сухонького старичка-продавца. Тищенко вдруг стало его жалко, и она, не торгуясь, купила пару сережек в виде морских коньков с вставочками из розового перламутра и подвеску, отдаленно напоминающую морскую звезду. «Подарю кому-нибудь», – решила она, давно уже не носившая пусть и симпатичные, но дешевые, не по статусу, побрякушки.
Настя ждала лифт, когда кто-то тронул ее за плечо.
– Простите, вы Анастасия? – спросила женщина лет сорока с нелепым ирокезом на голове.
– Да.
– Нам вас рекомендовал Николай, он рядом с вами живет.
– В качестве кого? – недоуменно уставилась на незнакомку Тищенко.
– Вам при заселении давали такие листки на русском, где написано, в каких ресторанах в какое время можно есть бесплатно? Вы не помните, в вашей распечатке было что-то про бесплатное посещение салона красоты?
– Да, там написано, что один раз…
– А они говорят, что надо платить! – хлопнула себя по бедрам женщина. – Я им этот листок в морду сую, смотрите, говорю, вы же сами это напечатали! А мужик, который на ресепшн, взял и черным фломастером про салон закрасил. Говорит, в прошлом году такой презент был, а в этом – нет. А в салоне 40 евро требуют. И было бы за что! – Женщина дернула себя за щедро налаченный гребешок. Главное, я утром дочку в парикмахерскую посылала, чтоб она переспросила, точно ли бесплатно? Сказали, да. А когда я из кресла поднялась, мне счет. И что теперь делать?
– Простите, но я-то тут при чем? Я такая же отдыхающая, как вы. Обратитесь к своему гиду.
– Да у нашей компании не гид, а какая-то полудохлая каракатица. Три дня от нее не могли добиться, чтоб номер нам поменяла. Должен быть с видом на море, а поселили в таком, откуда с балкона только торец соседнего отеля и какие-то хозпостройки видны. Вызвали администратора и эту нашу каракатицу. Где море, спрашиваем. Турок через перила перевесился, обвился, как угорь, вокруг колонны и оттуда сипит: «Вот оно и море!» А каракатица: «Как же нету моря? Очень его даже хорошо видно! Условия договора соблюдены!» Помучились мы, помучились и отступились, а теперь вот перед самым отъездом за бесплатный салон хотят содрать.
– Я все-таки не понимаю, при чем тут я?
– Николай рассказал, что вы им очень с кроватью помогли. Так тут всех построили! Разберитесь и с нашим вопросом. Ладно б еще нормальную прическу сделали, а то ведь сейчас в номер – и под кран. Куда я с таким ирокезом? Муж и дети чуть со смеху не умерли.
– Нет уж, извините. Я, знаете ли, отдыхать сюда приехала, а не решать чужие проблемы.
Поворачиваясь, Настя успела заметить, какой неприкрытой ненавистью блеснул взгляд соотечественницы.
«Может, мне тоже наведаться в этот салон? Пусть помоют голову, уложат, а потом трясут своим счетом. Платить я откажусь… Слабый организм отреагирует на разборки глубоким стрессом. Потребую, чтоб доктор занес ухудшение состояния в карточку и причину отразил…» Но мысли о том, что глупо пропускать такой суперповод для очередной претензии, были сами по себе, а Настя Тищенко – сама по себе…
В номере чуть уловимо пахло каким-то дезинфицирующим средством. «Подстраховываются», – отметила Настя. В салон она сегодня не пойдет, может, завтра или послезавтра, но визит доктору надо нанести прямо сейчас.
Тищенко открыла шкаф, пробежала глазами по развешенным на плечиках тряпочкам. Нужно надеть что-то, что соответствовало бы ее положению хоть и выздоравливающей, но все же не до конца оправившейся от последствий тяжелого недуга.
В разгар ревизии лежавший рядом с телевизором сотовый (перед походом на рынок Настя поставила его на зарядку) издал писк, оповещая хозяйку о пропущенных вызовах. Их было восемь. И все от Марины Мироновой.
«Чего это она звонит? – изумилась Тищенко. – Заскучала со своим любовником и хочет встретиться? Вряд ли. От Сиде до Мармариса чертова тьма километров».
Маринка ответила после первого гудка:
– Настя? Слава богу! Я тебе звоню, звоню. Танька наша вляпалась… Очень крупно вляпалась. Ее обвиняют в перевозке наркотиков. Триста граммов героина по турецким законам на 20 лет тянут. Без права на амнистию.
– Постой! Откуда у нее наркотики? Откуда она их везла? Из Москвы?
– Из какой Москвы? Из Стамбула! Какой-то местный урод ей мозги запудрил и курьером отправил. Из Антальи в Стамбул – с деньгами, а обратно – с наркотой.
– И она согласилась?
– Да он ее не спрашивал! Про деньги сказал, что это сувенир брату, а тот как будто бы ответный презент послал, поняла?
– Ничего не поняла, но это потом. Ты где сейчас?
– Еду в Анталью. Буду встречаться с адвокатессой. Она наша, из Москвы, здесь как раз отдыхала. Игорь помог на нее выйти. Слушай, у тебя деньги с собой есть?
– Есть. Наличными штуки две – в баксах и евро, и на карточке еще…
– Хорошо. Ты можешь сюда приехать? Или как-нибудь перешлешь?
– Ты еще спрашиваешь! Приеду, конечно!
– Ну все-таки тебе далеко добираться…
– Да хрен с ним, с этим Мармарисом! Если бабки останутся, мы и в окрестностях Антальи нехило оторвемся. Втроем. Хотя нет, вчетвером. Игорь-то с тобой?
– В Сиде остался. Чемоданы стережет.
– Ясно. Я сейчас узнаю, на чем к вам можно добраться, и тут же выезжаю. Буду на месте, позвоню.
В холле, метрах в пяти от стойки ресепшн, куда Тищенко направлялась, чтобы выписаться из отеля и заказать машину до Антальи, в кресле за низеньким столиком сидел Хасан. Увидев Настю, он привстал, улыбнулся и, подняв в приветствии руку, спросил:
– Проблемы?
Раскрывать истинную причину своего преждевременного отъезда Анастасия не собиралась. Если бы клерк с ресепшн вздумал допытываться, сказала бы, что в Анталье ее ждет подруга. Но отельный гид, который, судя по всему, неплохо к ней относится, мог оказаться полезным. «Надо все ему рассказать, – решила Настя. – Вдруг даст дельный совет: как, скажем, вести себя в полиции, кому в лапу сунуть… Неплохо бы знать: их полицейские вообще-то берут или нет? А вдруг у них за взятку голову отрубают?»
Хасан слушал Настин рассказ, мрачнея с каждой секундой.
– Я слышал, что такое бывает, но не верил. Женщин за героином посылают, а они ничего не знают… Что наркотики в Анталью, Аланью, Мармарис везут из Стамбула, давно известно. В большом городе лабораторию спрятать легко, там таких много, где из опия-сырца героин делают. А потребители качественных наркотиков в курортные города со всего света приезжают. Не больные, которые без них уже не могут, а те, которые только в отпуске себе кайф позволяют. Грамм героина в Стамбуле 10 долларов стоит, а в Мармарисе его за сто продают. Представляешь, какой это выгодный бизнес?
