Галина Зарудная - Яд иллюзий
– Спокойно, – предупредил Егор, – мы не одни в лифте.
И…о, Боже!
От него пахло раем!
От него веяло раем!
Я не могла оторваться, припав головою к его щеке.
Хотелось увидеть его эмоции, но глаза по-прежнему оставались плотно завязаны.
– Приехали, – сказал Егор и повел меня дальше.
Туфли утопали в мягком ковре, что почти не оставляло сомнений, что мы идем по длинному коридору гостиницы. Затем мы остановились и раздался короткий звук открывшегося замка. Егор подтолкнул меня немного вперед и снял повязку.
Это был номер-люкс с шикарной мебелью и изысканным дизайном.
Подобную красоту я могла видеть до сих пор разве что в дорогих журналах…
Просторная гостиная, большая светлая спальня с королевской кроватью под балдахином, огромная ванная.
Окна – на всю стену, от пола к потолку! Казалось, что находишься просто где-то посреди неба…
Пол, покрытый вишневым ковром, был почти сплошь усыпан разноцветными воздушными шарами.
– Ничего себе, – выдохнула я пораженно.
– Все, что душе угодно. Сервис – по высшему классу.
– И джакузи есть?
– И джакузи.
– Невероятно!
– А самое главное, – презентовал Егор, – теперь это все твое!
Я поглядела на него в немом изумлении.
– Твоя новая квартира, – пояснил он торжественно. И открыл обтянутую красной тканью шкатулку на столике у зеркала-трюмо, достав от туда свернутые трубочкой бумаги.
– Мой подарок.
– О, нет…
Я отпрянула от него и дико замотала головой.
– Не думай, что я соглашусь на такое.
– Поздно, – Егор сверкнул улыбкой победителя. – Здесь стоит печать нотариуса. Апартаменты на имя Анны Гром.
– Но я не могу! Это слишком… Господи! Я не заслужила такого подарка!
– Девочка моя, – сказал он проникновенно. – Ты стоишь намного большего. А я… могу дать тебе лишь самую малость.
Я почувствовала, как глаза мои наполняются слезами. Отошла в сторону и присела на кровать. Глупо было плакать, но я оказалась так поражена, что не смогла себя сдержать. Оглядывая всю ту роскошь, не верила собственным глазам. Чем же я такая особенная, чтобы дарить мне такие подарки?
На плечи опустились руки Егора.
– Почему ты плачешь?
Я ничего не могла ответить.
Он аккуратно вынул шпильки из волос и они свободной тяжелой волной скользнули вниз. Его пальцы распрямляли и гладили пряди так бережно и нежно, будто он боялся, что я всего лишь видение, способное раствориться от любого неверного жеста…
– Я бы никогда не подарил ничего подобного человеку, не стоящему того.
– Но я…
– Ты особенный для меня человек, разве ты этого еще не поняла, Анна? Я бесконечно благодарен небесам за нашу встречу. И если ты плачешь – пусть это будут слезы счастья. И для меня стало бы счастьем, если бы мои чувства к тебе имели хоть какую-то надежду на взаимность.
Я стремительно поднялась и повернулась к нему лицом.
Изнутри рвались тысячи горячих молний.
Хотелось кричать, кричать ему о своей любви на весь мир!
Егор прикоснулся к моей щеке губами и поймал стекающую слезу.
Я не могла говорить. Зато он мог читать меня, как книгу. И еще никогда я не была столь открыта!
И снова возникло ощущение рая: в его дыхании, в его поцелуях, в его нежных руках и прикосновениях.
Я воспарила над землей блаженным духом.
Обхватив его шею руками, отдалась невесомости всем существом, крепко прильнув к любимому, стремясь исчезнуть в нем навсегда!
И у нас не осталось больше тел.
Мы слились в абсолютность - не осталось ничего физического.
Растворились на атомные частицы, стали воздухом, огнем и водой. Заняли собою все пространство поднебесья.
А когда вернулись на землю – по отдельности нас уже не существовало…
* * *Два счастливых года пролетели, как одно мгновение.
На день всех влюбленных Егор снова завязал мне глаза. Эта традиция «романтиков» всегда мне очень нравилась и означала, что он собирается чем-то удивить.
В тот раз меня ждала благоухающая ванна из лепестков роз.
– Ох, – призналась я умиленно. – Ты получил меня всю, без остатка, и все равно умудряешься покорять снова и снова.
– Но это еще не все. – Признался он загадочно.
Собственноручно раздев и усадив меня в ванную, Егор запрыгнул следом в своем безупречном деловом костюме, подняв настоящий фонтан из брызг и лепестков. Я вскрикнула от неожиданности и разразилась хохотом, но он уточнил сквозь смех:
– Нет, любимая, это тоже еще не все!
Он отлепил со щеки алый лепесток и затейливо подмигнул. Но буквально сразу же посерьезнел и, как по волшебству, в руке его возникла маленькая бархатная коробочка.
В животе моментально защекотало от волнения, словно джакузи вдруг оторвалось от земли и полетело, как выпущенная в космос ракета. Еще через мгновение крышечка приоткрылась и изысканное платиновое кольцо засверкало слепящим взор бриллиантом.
– Я подумывал о том, чтобы прыгнуть с парашютом, или что-то в этом роде, честно… Но мы столько времени проводим в джакузи, что оно для нас уже почти как родственник. Можно было разыграть тебя, сейчас так модно. Но из всех вариантов, этот все равно показался мне самым сокровенным. ; Он сделал небольшую паузу, и только это немного выдавало его волнение. И наконец решительно, на торжественной ноте произнес: ; Анна Гром, я хочу, чтобы ты стала моей половинкой. Моей женой. Ты согласна?
Я закричала, млея от счастья, и бросилась на него с жаркими, несдержанными поцелуями:
– Да! Да! Да!
Знай я в тот миг, что ждет меня впереди, сиганула бы из окна своих шикарных апартаментов немедля!
Чтобы это счастье никогда не закончилось…
* * *Мои подруги рыдали, когда поздравляли меня:
– Ну надо ж быть такой везучей!
* * *– Я выхожу замуж, – кричала я в трубку телефона, обрушивая неожиданную новость на своих шокированных родителей. – Мам, пап, у вас просто обалденный зять! Я так счастлива, вы даже не представляете…
* * *С Егором мы не разлучались ни на миг, пока готовилась свадьба.
Две недели не выходили из номера, забыв про весь окружающий нас мир. Лишь за сутки перед торжественным событием нам пришлось разлучиться – таков обряд, жених не должен видеться со своей невестой за день до свадьбы.
Это стоило диких усилий. Я предложила наплевать на традицию. Но Егор настаивал, что все обязательно должно пройти только в лучшем виде…
В день бракосочетания подруги помогали мне наряжаться, а я непрерывно улыбалась и вообще вела себя, как под кайфом от счастья.
