Алисса Джонсон - Вкус греха
— Ступай, Мирабелла.
— А? Ах да. Точно. — Ей потребовалось время, чтобы вспомнить, как переставлять ноги и не спотыкаясь дойти до двери.
— Мирабелла?
Она обернулась с таким рвением, за которое ей потом станет стыдно. — Да?
— Потанцуешь со мной?
— Что… сейчас?
Он улыбнулся самодовольной улыбкой мужчины, которому удалось приручить женщину.
— Я не откажусь, если тебе так хочется. Но танцевать будет удобнее в зале, под музыку.
— Ах! — сказала она, когда до нее наконец дошел смысл его слов. — Ах! — снова повторила она радостно.
Вит и раньше танцевал с ней, но исключительно из чувства долга… и чтобы мать перестала его пилить. Теперь же он просил подарить ему танец. Ее ноги, и так уже легкие от поцелуя, почти оторвались от паркета.
Мирабелла улыбнулась.
— Возможно, я смогу выкроить минутку, чтобы станцевать с тобой кадриль.
— Вальс, — возразил Вит. — Я хочу вальс.
Ей захотелось сказать что-нибудь утонченное и остроумное, чтобы скрыть удовольствие, которое уже наверняка выдало ее лицо. Но она не умела и не любила кокетничать.
— Значит, вальс.
На следующий день Мирабелла видела Вита лишь мельком или издали. Джентльмены проводили время отдельно — за карточным столом или в таверне Мавера, а дамы — более степенно, играя в шарады в гостиной или прогуливаясь по саду.
Мирабелла искренне старалась не думать о нем, но всякий раз, когда ей удавалось относительно преуспеть в этом, то есть целых пять-десять минут не вспоминать о Вите больше двух раз подряд, она выхватывала его взглядом, гуляя по саду, или слышала его голос, сидя на другом конце обеденного стола. От этого сердце рвалось из груди, мысли разбегались, перестраивались и, сосредоточившись лишь на нем, возвращались.
Мирабелла вспоминала, как они кружили по залу в волшебном ритме медленного вальса, как он крепко держал ее за талию и прижимал к себе, что заставляло ее думать о том, где была его рука чуть раньше, когда они остались наедине в кабинете.
Эти мысли сводили ее с ума, вызывая внутреннее смятение, и делали ее бесконечно несчастной. А еще сильнее ее взвинчивало то, что Вит, когда Мирабелла украдкой смотрела на него, казался совершенно невозмутимым.
«Почему он так спокоен, а я — нет?» — думала она, поднимаясь в свою комнату после ужина. Ей казалось несправедливым, что страдать и мучиться должна только она.
«Что ж, сама виновата», — решила Мирабелла. Наверное, поцелуи в потемках ничего не значат для такого мужчины, как Вит. Это, в конце концов, были не его первые поцелуи.
Чертыхаясь, она сорвала с себя перчатки и бросила их на кровать.
Покрывало шелохнулось.
Движение было едва различимым, но все-таки она его заметила и вздохнула.
— Опять? Помилуйте, не мог же этот мальчишка… Она обмерла, отдернув покрывало.
Пауки. Повсюду. Они накрывали ее постель отвратительным одеялом. Одеялом, которое поднялось волной и рассыпалось, когда паучки разбежались в поисках убежища.
Она не закричала. Даже когда один из этих маленьких монстров угодил ей на руку. И хотя гордость скажет ей потом за это «спасибо», отнюдь не она помешала Мирабелле завопить во все горло. Просто воздуха в ее легких хватило лишь на сдавленное «фуууу!».
Она с отвращением опустила край покрывала на место и сделала два шага назад.
— Уууу — или что-то вроде этого вырвалось сквозь стиснутые зубы, пока она, как безумная, трясла руками. Мирабелла похлопала себя по юбкам и волосам, проверяя, нет ли на ней пауков, и на всякий случай отступила еще на шаг.
— Что с тобой, чертовка?
Она резко обернулась и увидела, что в дверях стоит Вит с насмешливой улыбкой на лице.
— Они на мне? — прошептала она, задыхаясь. — Да? Сними их. Сними…
— Что на тебе?
— Пауки!
— Стой спокойно, я посмотрю. — Он, как показалось Мирабелле, бегло взглянул на ее волосы и одежду. — Ничего нет. Вот уж не думал, что ты поднимешь столько шума из-за одного паучка.
— Пауков! — Она прихлопнула мнимого паука у себя на шее и указала пальцем на кровать. — Их тьма! Там!
— На кровати?
Уловив иронию в его голосе, она рассердилась и напрочь забыла о страхе.
— Нет, в воображаемом горшочке, что парит над постелью, — отрезала она. — Ты что, ослеп? Конечно, на кровати.
— Не надо кричать, — пробормотал он и подошел, чтобы сдернуть покрывало.
Приподняв лишь краешек, Вит сразу же опустил его на место.
— Что ж… гм… — Он нерешительно протянул руку, снова взялся за край покрывала и откинул его. — Что ж…
И это все, что он может сказать?
— Что ж, впечатляет. — Он выпустил из рук покрывало и отступил назад. — Интересно, как кому-то удалось их столько насобирать?
Его недрогнувший тон мог бы рассердить ее, если бы Мирабелла не заметила, как он, поворачиваясь, встряхнул руками.
— Дьяволята не страдают от недостатка приспешников, — сердито сказала она. — Думаю, он просто приказал паукам забраться внутрь.
— Снова Виктор? — спросил он.
— Больше некому.
Вит нахмурился и кивнул.
— Пора мне с ним поговорить.
Она покачала головой.
— Он будет все отрицать, а его мать устроит скандал.
— Мне нет дела до миссис Джарлз.
— А мне есть. Твоей матери будет неприятно. Я не хочу этого.
— Я тоже, но другого выхода нет. — Вит взглянул на покрывало. — Мальчика нужно наказать.
— Такие задиры, как он, терпеть не могут, если их проделки оставляют без внимания. — «Или если их жертвы мстят в ответ», — подумала она, но предпочла не говорить об этом Виту. — Давай пока оставим все как есть.
— Если ты считаешь нужным, — неохотно отчеканил он.
— Да. — Она вздрогнула, взглянув на кровать. — А как мне быть с этим?
— Раз уж ты не хочешь, чтоб Виктор сам все убрал, я поручу это прислуге.
— Это несправедливо по отношению к ним.
— Может, управишься с ними сама?
Она увидела, как один из пауков перескочил с кровати на стену.
— Ни за что! — выпалила Мирабелла. — Давай заколотим комнату и никогда не будем об этом вспоминать. Ведь я больше не смогу тут спать.
И тут Мирабелла по-настоящему разозлилась. Она обожала эту спальню. С самого первого дня в Хэлдоне комната принадлежала только ей. Здесь было ее убежище.
На сей раз Виктор Джарлз зашел слишком далеко. Он уже переступил черту, назвав Мирабеллу по имени, хотя это оскорбление лишь слегка задело ее, но последняя выходка ранила прямо в сердце.
Она прикусила губу, когда еще два паука выскочили из-под одеяла.
— Проклятье!
Вит подошел к ней и взял за руку.
