Юлия Шилова - Пленница Хургады, или Как я потеряла голову от египетского мачо
— Алло, это Валя, жена Валида, — растерянным голосом произнесла я.
— А это Надя, — донесся до меня приятный женский голос.
— Мы с Валидом поженились, — сказала я нерешительно.
— Не переживайте, — успокоила меня девушка. — Валид все мне рассказал. Я искренне желаю вам счастья и обещаю, что никогда больше вас не побеспокою. Мы же с вами соотечественницы, а это значит, что мы должны во всем помогать друг другу. Наши с Валидом отношения остались в прошлом. Вы, пожалуйста, не беспокойтесь, я не представляю собой хоть какую‑то угрозу для вашей семьи. Египетских мужчин так много, что их на всех хватит, — рассмеялась девушка. — Еще и останется.
— Это точно! — поддержала ее я.
— Так что, Валюша, счастья вам, любви и взаимопонимания.
— Спасибо!
— Берегите Валида. Он настоящий мужчина, таких сейчас мало. Вам повезло.
— Я знаю.
— Не держите на меня зла и живите счастливо. Я искренне рада за вашего мужа, за то, что он нашел свою любовь и свое счастье. Извините, если я доставила вам какое‑то беспокойство и вас расстроила. Я просто не знала, что Валид женился. Женатый мужчина для меня — табу.
Слова девушки настолько меня растрогали, что я почувствовала какую то неловкость за то, что я так не доверяла своему мужу, могла в нем усомниться и подозревала его в грехах, которые он не совершал.
— Спасибо вам, — неожиданно произнесла я и почувствовала ни с чем не сравнимое облегчение.
— Это вы меня извините!
Закончив разговор, я посмотрела на мужа любящим взглядом и с чувством произнесла:
— Знаешь, сейчас ты совершил поступок, достойный настоящего мужчины. Я стала еще больше тебя уважать. Теперь я понимаю, как сильно ты меня любишь.
— А ты во мне сомневалась?
— Я никогда в тебе не сомневалась! Я очень сильно тебя люблю.
— А мне казалось, что ты думала, будто я гуляка и вор, — Валид бросил в мою сторону пронзительный взгляд. — Я видел, что ты во мне сомневаешься, и от этого мне было очень больно. Ты подозревала, что я украл твои пятьсот долларов и сережки. Скажи честно, ты ведь думала, что это я?
— Да нет, ты же мой муж. Как я могу про тебя такое думать?
— Если я что‑то и хотел украсть в этой жизни, то только твое сердце и твою душу, — глаза мужа были наполнены страстью.
— Считай, что тебе это удалось.
— Я хотел похитить твое сердце не для забавы, а для настоящей любви. Я хочу сделать тебя счастливой. Я хочу быть с тобой хорошим, но во мне говорит ревность.
Очутившись в объятиях своего любимого, я закрыла глаза от блаженства и почувствовала, как мое тело начинает отзываться на ласки Валида.
— Я люблю тебя, — прошептала я своему мужу и улыбнулась блаженной улыбкой.
У нашего тела есть своя память. Как только руки любимого касаются моего тела, я тут же вспоминаю все удовольствия, которые он мне доставлял, и чувствую, как мое тело жаждет повторения. Мне кажется, что сейчас я могу простить все на свете. Потому что в данный момент для меня существуют только эти руки, эти губы и этот потрясающий, страстный голос.
— Ты — моя, — говорил, словно в бреду, муж. — Ты — кровь в моих венах. Ты похожа на кошку. Когда я тебя увидел, то понял, что все кошки — твои родные сестры, а ты не женщина, ты ангел. Этот мир только наш, мы с тобой вдвоем на этой земле. Мы связаны до последних дней своей жизни прочной, невидимой нитью.
Валид говорил, но я уже плохо понимала его слова. Мне казалось, что я улетаю на небеса, что я — птица, парящая над страшной пропастью…
ГЛАВА 14
— После занятий сексом мне всегда хочется есть, — Валид прижал меня к себе и поцеловал в шею.
— Тогда пошли. Я буду тебя кормить.
— Тебе понравилось? Тебе было хорошо? — Муж любил, чтобы я делала ему комплименты и восторженно благодарила за потрясающий секс.
— В постели ты — бог, — похвалила я мужа.
— Я хочу, чтобы ты родила мне ребенка.
— Ты должен постараться, — ответила я, улыбнувшись.
— А я разве не стараюсь?
— Стараешься. Значит, у нас все получится.
Когда Валид сел ужинать, я села напротив и не сводила с него влюбленного взгляда.
— А ты что не ешь?
— Не хочется. Я пока тебе готовила, перекусила.
Я опустила голову и ласково заговорила со своим мужем.
— Любимый, а можно я по магазинам буду ходить одна? Зачем я буду постоянно звонить Ахмеду и отвлекать его от важных дел. Я же тебе доверяю, значит, и ты должен мне доверять. Не ревнуй меня понапрасну. Пойми, мне кроме тебя никто не нужен. Ахмед ходит за мной, как тень, мне даже неприятно как‑то.
— Ты не должна выходить на улицу без Ахмеда, — категорически возразил муж.
— Но он же может быть занят? Или он, вообще, не работает?
— Для тебя он всегда свободен.
— Он мне неприятен, — я попробовала переменить тактику. — Я не могу каждый день звонить человеку, который мне неприятен. Избавь меня от этого, пожалуйста.
— Ахмед — очень хороший человек, он мой дядя. Ты должна его чтить и уважать.
— Он взял мой паспорт.
— Я знаю. Он поможет тебе с визой.
— Меня пока устраивает та виза, которая у меня есть. Я бы хотела получить свой паспорт обратно, — сказала я как можно более осторожно.
— Ахмед знает, что делает. Не надо ему перечить, мне это не нравится.
— Я не знаю, как тебе объяснить, но он какой‑то отталкивающий, понимаешь? Сам себе на уме.
— Ахмед — хороший человек, — стоял на своем муж. — У него светлое сердце.
— Я бы удивилась, если бы ты сказал, что у него черное сердце, — не могла не заметить я. — У всех твоих родственников светлое сердце. Тебе наплевать на мои чувства и на то, что творится у меня в душе.
— Что ты имеешь против моих родственников? — сразу повысил голос Валид. — Я не хочу, чтобы ты выходила на улицу одна. Ты не мусульманка, и мужчины смотрят на тебя заинтересованным взглядом. Ты — не пляжная девка и должна выходить на улицу только в присутствии моего родственника. Я хочу, чтобы в дальнейшем ты приняла ислам и надела хиджаб. Не нужно показывать мужчинам очертания своей фигуры. В хиджабе ты почувствуешь себя намного увереннее и начнешь молиться, как все мусульманки.
— Я должна сама захотеть принять ислам. Я должна сама до этого дойти, не торопи меня. Я разговаривала на эту тему с Марвой, и она меня полностью поддерживает. Она говорит, что в исламе никто никого ни к чему не принуждает, все происходит на добровольных началах. Я должна почувствовать сама, что к этому уже готова.
— И когда ты это почувствуешь?
— Когда об этом мне скажет мое сердце.
