Юлия Шилова - Пленница Хургады, или Как я потеряла голову от египетского мачо
— Я в тюрьме, что ли, сижу? Что я, на улицу не могу выйти? Хорошо, если ты мучаешься от безделья и хочешь пойти со мной на рынок, то я не против. Даже хорошо, что будет кому сумки нести.
— Мне нужны пятьсот долларов, — погано усмехнулся Ахмед.
— А я здесь при чем?
— При том, что ты мне их дашь.
— Я в прошлый раз давала тебе пятьсот долларов. У меня больше денег нет, я тебе уже все отдала. У меня серьги золотые пропали. Твоя работа?
Но Ахмед даже не подумал ответить на мой вопрос. Он грубо толкнул меня и спросил:
— В тюрьму хочешь?
— Нет, — отрицательно покачала я головой.
— А я подумал, что уже хочешь.
— Не хочу. У меня денег мало, я не могу давать тебе каждый день по пятьсот долларов.
— А я у тебя каждый день и не прошу. Мне нужны деньги, — сказал со злостью Ахмед, затем приподнял меня за плечи и хорошенько тряхнул.
— Ты что делаешь? Люди же вокруг!
— Это моя страна и мои люди.
— Валиду все донести могут.
— Пусть знает, что ты убила его кровного брата. Тебе место в тюрьме.
— О боже… — от собственной беспомощности меня охватила страшная паника. Мне хотелось отдать Ахмеду свою банковскую карту, выпросить у него паспорт и улететь от греха подальше на свою родину. Но я не могла этого сделать… Я не могла этого сделать по той причине, что все еще любила Валида и не была уверена в том, что Ахмед вернет мне паспорт и не сдаст меня полиции. — Я дам тебе деньги, — произнесла я словно во сне и вместе с Ахмедом пошла снимать с карты необходимую ему сумму.
Протянув Ахмеду ровно пятьсот долларов, я постаралась не показывать ему своих слез и прошептала:
— Я никогда больше не хочу тебя видеть.
— Придется, — все с той же издевкой ответил Ахмед. — Я не могу тебе в этом помочь.
— У меня заканчиваются деньги.
— Они мне пока не нужны.
— А что будет, когда они у меня совсем закончатся?
— Ты будешь их мне доставать.
Я ожидала чего угодно, но только не подобного ответа.
— Как я буду доставать для тебя деньги? — с ужасом спросила я.
— Не волнуйся. Я пока у тебя ничего не прошу, — ушел от ответа Ахмед. — Ты дала мне достаточно денег. Пошли на рынок.
— Я никуда с тобой не пойду, — я отскочила от Ахмеда, как от прокаженного. — Пожалуйста, оставь меня в покое, я пойду на рынок одна. Я скажу Валиду, что ты был занят, что тебе было некогда. Я же дала тебе деньги, что тебе еще надо?
— Пошли за продуктами.
Посмотрев в глаза своему врагу, я поняла, что перечить ему бесполезно. Я обреченно вздохнула и отправилась в сопровождении Ахмеда за продуктами.
ГЛАВА 13
Когда мы вернулись в квартиру, Ахмед поставил сетки с продуктами рядом с небольшим холодильником и посмотрел на меня взглядом, полным вожделения.
— Уходи, а то я позвоню мужу.
— Тогда ты будешь дурой, — рассмеялся Ахмед. — Ты же понимаешь, что Валид никогда не сможет простить тебе смерть брата.
Я отшатнулась от него и спросила испуганным голосом:
— Что ты от меня хочешь? Я же дала тебе деньги!
— Деньги мне не нужны. Я хочу иметь тебя без презерватива.
Я заметалась в панике по квартире и от отчаяния перешла на отборный русский мат.
— Ты не можешь спать с женой своего родственника! Что же вы за люди такие, нарушаете нормы приличия, трахаетесь, а потом молитесь?! Не пожелай жены ближнего своего!
— Заткнись! — в ярости крикнул Ахмед. — Ты не жена Валиду, понятно?!
— А кто? — опешила я. — Да будет тебе известно, что мы с Валидом оформили наши отношения. У нас есть свидетельство о регистрации брака, но оно сейчас не у меня, а у мужа. Мы законные муж и жена, понятно? Я сюда не в качестве любовницы приехала, а для того, чтобы официально выйти замуж!
После этих моих слов Валид вновь рассмеялся и повторил:
— Ты не жена Валиду. Ты — русская пляжная проститутка.
— Да какое ты имеешь право так говорить?
— Все русские женщины, не мусульманки, всегда проститутки. Вы все прилетаете сюда погулять с нашими мужчинами. Вас уже не удовлетворяют ваши русские Иваны, и вы все летите сюда, переспав у себя на родине с массой мужчин. В Египте вы все называете себя женами, а ведь вы обыкновенные развратные туристки, прилетающие за сексом в страну, где добрачные интимные отношения не считаются нормой. Порядочные женщины — только египтянки, а ты не родилась на Востоке. Ты родилась в стране, где секс является нормой. Ты не имеешь к исламу никакого отношения. Ты — обыкновенная русская проститутка, которую я сейчас хочу иметь без презерватива.
Увидев, что Ахмед подходит ко мне все ближе, я вытерла тыльной стороной ладони свои слезы и прошептала:
— Нет, не надо. Пожалуйста!
— Или мы сейчас с тобой занимаемся сексом, или я звоню в полицию.
— Я беременна от Валида, — я предприняла еще одну попытку остановить Ахмеда. — У нас будет ребенок. Ты не посмеешь меня тронуть.
Видимо, мои слова подействовали на мужчину, и он остановился.
— У тебя нет живота!
— Скоро появится. У меня уже срок приличный, — сказала я, стараясь придать своим словам как можно больше правдоподобия. — Я забеременела еще во время своей предыдущей поездки в Египет.
— Ты врешь!
— Я говорю правду. Я не могу с тобой спать потому, что я беременна от своего мужа. Если не веришь, то спроси у Валида.
Последние мои слова окончательно остановили Ахмеда, и он закурил сигарету.
— Считай, что на этот раз тебе повезло. Я ухожу, а ты можешь смело готовить ужин и ждать мужа с работы.
При этом Ахмед специально выделил голосом слово «мужа» и ухмыльнулся, но я сделала вид, что это ни грамма меня не задело, и проводила его до входной двери.
— Не забывай, что тебя нельзя выходить одной из квартиры. По улицам в одиночку ходят только русские пляжные девки, ты сама знаешь, как их называют. Ты же теперь не такая, ты должна родить Валиду ребенка. Если захочешь куда‑нибудь сходить, то сразу звони мне.
— А ты что, вообще не работаешь? — спросила я и тут же сама ответила на свой вопрос: — Хотя зачем тебе работать, ты же и так весь в шоколаде ходишь. Я тебя деньгами подогреваю. А ты тут живешь недалеко, что ли?
— Тут, рядом, — нехотя ответил Ахмед.
— Надо же, а я и не знала!
Я подумала, что если где‑то тут недалеко находится квартира, в которой лежит мой заграничный паспорт, то при желании я могу его выкрасть. Точно так же, как кто‑то украл мои сережки. Просто взять и никому не признаваться в том, что это сделала я. Ахмед подумает, что это сделали воры, и будет считать, что я по‑прежнему беззащитна, поскольку у меня нет документов. А наличие паспорта мне как раз и не помешает, потому что никому не известно, что будет со мной дальше: пока все складывается совсем не так, как мне бы хотелось. Неужели я не смогу справиться с этим подонком? Или, как сказала бы моя мать, с этой макакой? Неужели эта макака умнее меня? Не думаю, просто я еще не успела как следует поразмыслить, как мне действовать в сложившейся ситуации. Моя любовь закрыла мне глаза на многие вещи.
