Юлия Шилова - Пленница Хургады, или Как я потеряла голову от египетского мачо
— Когда об этом мне скажет мое сердце.
— А я хочу, чтобы это произошло как можно быстрее. Если ты меня любишь, то ты должна быть готовой к этому. Я хочу, чтобы мы с тобой были одной веры.
— Мне кажется, я понимаю, почему ты меня торопишь. Мусульманские женщины безмолвны. Они вечно сидят дома и ждут мужа с работы. Если муж придет поздно, то мусульманская женщина не решится его спросить о том, где он был, чтобы ни в коем случае не разозлить мужа. Ты же поэтому хочешь, чтобы я стала мусульманкой?
— Я хочу этого потому, что мне кажется, будто ты недостаточно меня любишь.
— Что значит — недостаточно? Да куда уже больше?! Я не думаю, что у тебя была женщина, которая любила тебя больше, чем я.
Валид выдержал паузу и заговорил:
— У моих друзей тоже есть русские жены.
— Правда? А я и не знала! Мне так не хватает подруг, обязательно познакомь меня с ними. У меня даже настроение улучшилось. Ведь ты же не будешь запрещать мне иметь подружек — будет хоть с кем поболтать.
Валид имел привычку не отвечать на мои вопросы и игнорировать мои монологи. Именно так он поступил и в этот раз.
— Моим друзьям русские жены помогают делать бизнес, — как‑то обиженно сказал Валид и отодвинул от себя тарелку.
— Замечательно! Я про это уже давно тебе говорю. Давай и я буду помогать тебе вести бизнес в магазине, давай будем делать все вместе.
— Ты меня не поняла. Эти женщины на родине продали свои дома и квартиры, а здесь, в Египте, они вложили все деньги в дело. А ты, ради меня, ради нашей любви, не захотела продать свою квартиру и здесь вложить все деньги в бизнес. Я послал тебе сообщение «Продавай все в Москве и приезжай навсегда сюда», но ты сделала вид, что его не получала.
— Конечно! Я подумала, что у тебя температура и что ты бредишь.
— У меня не было температуры.
— Но ты больше и не настаивал. Боялся, что сможешь меня спугнуть и тогда я вообще не приеду? — Я почувствовала, как мои щеки залились краской.
— Я ждал, пока ты сама примешь решение.
— Уж не знаю, кто там продает свои квартиры в России и везет деньги своим египетским мужьям, но я и так потеряла половину своей жилплощади: обменяла свою двухкомнатную квартиру на однокомнатную в худшем районе. Не каждая дура на это пойдет.
— Если бы ты меня любила, то не меняла бы свою квартиру, а продала бы.
— Такого мне еще никто не говорил, — я затаила дыхание и посмотрела на Валида так, словно вижу его в первый раз. — Милый, ты сам понимаешь, что говоришь? Если тебе нужна миллионерша, тогда нужно было жениться на Наде.
— А при чем тут Надя? Я говорю про наши с тобой отношения.
— Ты же сам говорил мне о том, что Надя хотела тебя купить.
— Мне не нужна Надя, мне нужна ты. У Нади черное сердце. Я подумал: если мы будем постоянно жить в Хургаде, то зачем тебе нужна квартира в Москве? Я считаю, что ее нужно продать.
— А если мы будем приезжать в Москву, то где же мы будем останавливаться?
— У твоей мамы.
— А мамину квартиру ты не хочешь продать? — Я ощутила, как меня охватила мелкая дрожь.
Валид почувствовал, что перегнул палку, и, взяв меня за руку, заглянул в мои глаза.
— Хорошо, если ты считаешь, что нам пока нужна квартира в Москве, то давай не будем ее продавать. Время покажет, и ты увидишь, что я был прав.
— Валид, ты меня на деньги, что ли, разводишь?
Глаза мужа моментально забегали, и он решил побыстрее перевести разговор на другую тему.
— Знаешь, я сегодня так сильно устал: слишком много нервов. Я просто соскучился по тебе.
— Как‑то ты скучаешь странно! Тебе что, моя московская квартира покоя не дает? — Мне совсем не хотелось закрывать данную тему. Я была полна решимости выяснить наши отношения до конца. На нервной почве я даже рассмеялась, но мой смех был горьким.
— Валя, я всего лишь спросил, зачем нам нужна квартира в Москве, если мы живем с тобой в Хургаде?
— Ты хочешь сказать, что я делаю из мухи слона? — поняв, что Валид все равно не поймет моей последней фразы, я сделала серьезное выражение лица и тихо произнесла: — Валид, не заставляй меня думать о тебе плохо.
— Я хочу, чтобы ты думала обо мне хорошо. Мне очень жаль, что ты поняла меня неправильно. Мне не нужна твоя московская квартира, — Валид помолчал и тут же добавил: — Наша московская квартира.
— Я очень надеюсь, что ты сможешь развивать свой бизнес, не продавая московскую недвижимость. Ты же сам говорил, что ты бизнесмен. Вон у тебя какие ботинки крутые. В таких ботах твое благосостояние должно расти как на дрожжах.
Валид не понял, что я над ним посмеиваюсь, и его лицо сияло от удовольствия. Как только я выключила свет и легла рядом с ним, он по‑хозяйски меня обнял и произнес сонным голосом:
— Завтра мне придется уехать на сутки. Ты не волнуйся — я по работе.
— Я не могу не волноваться, ты же мой муж. Куда ты должен ехать?
— За товаром.
— Ты же сказал, что уже его купил.
— Купил, но не весь. Пришла новая партия, цена просто смешная. Если я ее куплю, то мы получим очень хорошую прибыль.
— А далеко ехать за товаром?
— Далеко.
— Возьми меня с собой!
— Это мои мужские дела. Ты женщина, ты должна меня ждать. Если захочешь выйти на улицу, то звони Ахмеду.
Увидев, что я моментально расстроилась, Валид погладил меня по голове и сказал уже более ласково:
— Валя, но ты же понимаешь, что я занимаюсь бизнесом. Я хочу заработать деньги для нашей семьи. Ты же видишь, что я стараюсь. Если ты думаешь, что я еду тебе изменять, то ты ошибаешься. То, что мне не нужны другие женщины, я доказал, позвонив Наде. Я не знаю, какие еще тебе нужны подтверждения. Ты красивая, сексуальная, и ты моя жена.
— Приезжай побыстрее, а то мне без тебя плохо, — с мольбой в голосе произнесла я.
— Занимайся хозяйством. Можешь сходить на море, но только в присутствии Ахмеда. Не забывай, что я очень сильно тебя люблю.
Этой ночью мне опять захотелось плакать. Я вдруг подумала: почему же мне так больно любить? Мне показалось, что мой муж собственными руками заталкивает мою любовь в гроб и каждым своим поступком и жестоким словом вбивает в крышку гвоздь, в надежде поскорее с этим покончить и справить поминки по нашей неудавшейся семейной жизни. Я пыталась разобраться в самой себе, но у меня ничего не получалось: любовь к Валиду все же еще была жива. Мне было больно думать о том, что я, такая самостоятельная, самодостаточная, интересная девушка, вдруг потеряла контроль над собой и отдала свою судьбу в руки мужчины, который, пожалуй, и сам не знает, что ему делать с этой судьбой.
Я вспомнила наше с Валидом знакомство. Как он красиво ухаживал, говорил необыкновенные слова, ловил каждый мой взгляд и старался угадать мои желания! Тогда мне казалось, что Валид дан мне судьбой, что это именно тот человек, которого я хотела встретить. Я полюбила его всем сердцем, всей душой, и я не хотела задумываться о том, что человек, которого я полюбила, — мусульманин, а в мусульманском мире во многих вопросах женщина не находит понимания у мужчины. Когда‑то я сидела в Москве, жила телефонными сообщениями от любимого человека и мечтой о поездке в Египет, которая стала для меня просто жизненно необходимой. Однажды мой любимый не позвонил, и я чуть не сдохла от боли. Тогда я собрала вещи и со словами «Прощай, разум, встретимся в другой жизни!» улетела в Хургаду. Теперь я живу в Египте, но мне по‑прежнему больно. Мне больно оттого, что моя семейная жизнь стала не такой радужной, как я ее себе представляла, что потерянный разум начинает постепенно возвращаться, и от этого мне становится еще больнее, потому что я привыкла пребывать в сладком сне и меня пугает реальность.
