Алюшина Татьяна - Девушка из нежной стали
– Но я действительно не знаю, – пискнул доктор. – Я должен был привезти, оформить и сопроводить материал из больницы!
– Что сопроводить? – наклонившись к нему, пугающе тихим голосом переспросила Вика.
– Ма-а-атериал, – переведя полный ужаса взгляд с Дениса на нее, проблеял Вениамин Андреевич.
– Ах ты, хорек жирный! – закричала Вика и одним быстрым движением, на которое не успели среагировать мужчины, кинулась к нему.
Она вцепилась Вениамину в горло, стул, на котором он сидел, перевернулся, и они упали на пол. Он визжал фальцетом, пытался оторвать ее руки от своего горла, бил толстыми ногами по полу, выворачивался. Несколько раз он почти скинул ее, но Вика, ничего не видя вокруг, сжимала сильнее и сильнее его горло, она встала одним коленом на пол, а вторым уперлась ему в живот, лишив свою жертву возможности вывернуться, действуя неосознанно. Фальцет перешел в хрип, его лицо налилось сизо-красным цветом, руки судорожно хватали Викины запястья, пытаясь освободиться.
Денис с Егором спокойно смотрели и некоторое время не делали попыток остановить происходящее. Когда хрип доктора перешел в сипение, Денис сказал:
– Все, Вика, хватит, ты его задушишь, но скорее он помрет от страха!
Вика не слышала, у нее крутилось в голове: «Материал, материал…»
– Вика! – повысил голос Денис.
Егор обхватил Вику за талию двумя руками и сильно дернул вверх. Она не выпустила горло гаденыша и потянула сипящего Вениамина Андреевича за собой.
– Вика! – прокричал ей в ухо Егор. – Ты его убьешь, и тогда он нам ничего не скажет!
Она услышала его, разжала руки, и доктор упал на пол, ударившись головой.
– Вот и молодец! – похвалил ее Егор и усадил на стул.
Он опустился на одно колено возле поверженного Вениамина, который перестал сипеть и принялся тихо поскуливать. Быстро осмотрев его, Егор поднялся.
– Боже мой! – пришла в себя Вика. – Я его едва не убила!
– Он просто очень испугался, – успокоил ее Егор.
– Но я… – начала она понимать, что готова была убить человека.
Егор шагнул к Вике, приподнял ее лицо за подбородок, заставив смотреть себе в глаза, и пояснил медленно и с расстановкой:
– Ты бы этого не сделала, ты же знаешь! И потом, это не так просто, как кажется.
– Но я хотела его задушить! – возразила она.
– И не ты одна! Ну, успокоилась?
Она кивнула. Прислушиваясь к себе, Вика поняла, что когда прошел первый, неконтролируемый порыв ярости, в которой она ничего не видела, а перед глазами стоял только Степка и в ушах звучало: «материал», она ослабила хватку и уже приходила в себя. Она решительно отбросила самообвинения: не за что ей себя винить, и жалеть эту сволочь тоже не за что!
– Что с ним? – спросил Денис, наклоняясь над не переставшим подавать признаки жизни Вениамином Андреевичем.
– У него обыкновенный обморок, со страху, – ответил Егор, – и они изволили описаться!
– Прелестно! – прокомментировал Денис и, открыв дверь, приказал: – Принесите воды.
Вдвоем с Егором они подняли бесчувственного, весьма тяжелого, Вениамина Андреевича и усадили на стул.
В комнату заглянул парень и передал Денису бутылку минеральной воды и стакан. Денис налил полный стакан и подал Вике.
– Выпей и не переживай ты так! Ты молодец!
Он перешел с ней на «ты», наверное, проникнувшись уважением, черт его знает, чем может руководствоваться подполковник ФСБ, но Вике почему-то было приятно и спокойнее.
– Я же говорил: тебе к нам в контору идти работать надо, – хохотнул он. – Мало того что соображаешь, как опер, так еще и двигаешься, как спецназ: раз и ухватила парня, мы даже понять ничего не успели!
Похлопав молодую женщину по плечу, он подошел к Вениамину Андреевичу и, особо не церемонясь, плеснул ему в лицо водой из бутылки, тот встрепенулся и захлопал глазами.
Подполковник поставил стул напротив доктора, пережившего ужас до мокрых штанов, сел, так что уперся своими коленями в его, налил в стакан, который передала ему Вика, воды и, поставив бутылку на пол, спросил:
– Ну, что, Венечка, теперь поговорим?
Венечка торопливо кивнул и шмыгнул носом.
– Очень хорошо! – порадовался Денис и протянул ему стакан с водой.
Вениамин Андреевич быстро и жадно, делая большие глотки и проливая на грудь, выпил.
– Еще, – попросил он.
– Пожалуйста, – ответил «вежливый» Денис и налил воду в стакан.
Процесс пития повторился.
– Ты работаешь в двух больницах? – начался тем временем допрос.
– В трех.
– Ай, молодец! Многостаночник! И как успеваешь? Везде на полставки и везде в детских урологиях?
Венечка кивнул и вернул пустой стакан.
– Давай по порядку. Каким образом дети попадают к тебе?
– В нескольких поликлиниках работают наши врачи, к которым поступают заявки, иногда они сами, по своей инициативе, предлагают детей. Когда они находят, – он стрельнул взглядом на Вику, сидящую сзади Дениса, – подходящего ребенка, то звонят сразу Ирэне, она думает, брать или не брать этого ребенка, и если решает, что брать, звонит мне и отдает приказ.
– Что значит: подходящего?
– Это Ирэна решает.
– Как платят этим участковым?
– За каждого ребенка, по факту.
– Сколько?
– Я не знаю, – расстроился Венечка.
– Верю, – успокоил его Денис. – Дальше.
– Я приезжаю в поликлинику, забираю ребенка с матерью и везу в больницу.
– На чем приезжаешь?
– Ирэна присылает машину, иногда прямо в поликлинику, а я добираюсь своим ходом, иногда сначала заезжают за мной.
– Это всегда пятница?
– Нет, иначе были бы накладки, но чаще всего. В выходные проще вывезти ребенка из больницы. Я оформляю ребенка, пишу в истории болезни картину тяжелого заболевания, анализы для этого оформляют участковые, некоторые покупают бланки с печатями лаборантов и сами вписывают нужные данные, а некоторые платят лаборантам и те пишут что надо. Можно еще воды? – заискивающе попросил он.
– Можно, дорогой, только ты не отвлекайся. – Денис налил воды и дал ему.
– Через день или два, дольше детей нельзя держать в больнице, – продолжил повествование Венечка, отпив пару глотков, – Ирэна присылает машину. Я отображаю в истории болезни резкое ухудшение, делаю ребенку укол, чтобы он спал и было похоже на то, что ему плохо, оформляю экстренную эвакуацию в реанимацию и увожу.
– Машину присылают одну и ту же?
– Нет, разные, и сопровождающие разные. Только те, кто приходит охранять мать и ребенка в больнице, чтобы они не убежали, одни и те же, их четверо, охраняют по двое: то одна пара, то вторая, один в машине сидит, возле входа, второй в отделении.
– И что, никто из врачей в больницах не увидел, что дети здоровы, и не поинтересовался, куда их увезли и что с ними случилось? – спросил Егор.
