Марина Крамер - Последнее японское предупреждение
Женя написала на салфетке номер мобильного.
– Ну, вот и отлично, – убирая салфетку в сумку, сказала Лена. – Тогда я тебе позвоню, хорошо? А сейчас беги уже в больницу. Пусть поправляется твоя сестричка!
На улицу Женя вышла с таким чувством, что с сегодняшнего дня все в жизни пойдет по-другому.
Лена не обманула и позвонила через три дня утром, попросив к двенадцати часам подъехать к зданию банка «Барс» и привезти с собой диплом.
– Только ни в коем случае не опаздывай! – попросила она, и Женя, положив трубку, сразу же начала собираться.
За три ночи, прошедшие с момента передачи лекарства в больницу, она смогла отдохнуть и выспаться. Сестре стало немного лучше, и Женя слегка успокоилась и позволила себе такую роскошь, как крепкий сон без кошмаров и пробуждений. Эх, если бы сегодня еще и работу получить…
Она надела свое лучшее платье, сделала легкий макияж, сунула в сумку диплом и отправилась к месту встречи.
Лена ждала ее на ступеньках, нарядная и пахнущая дорогими духами.
– О, да ты неплохо выглядишь, дорогуша, – поприветствовала она Женю, – как сестренка?
– Лучше. Врач сказал, что если так будет, то ее снова переведут в отделение, – поделилась Женя радостью, и Лена кивнула:
– Вот и отлично! Сможешь сиделку ей нанять, потому что отсюда ты уходить в любое время не сможешь. Работа ответственная.
– А… если я не смогу, не справлюсь? – остановилась Женя, поняв, что не все так просто и радужно, как ей казалось.
– Не глупи. – Лена открыла дверь и почти силой втолкнула Женю в просторный зал.
Сделав несколько шагов, девушка замерла в испуге – такое количество народа, множество девушек в бордовой униформе за стойками, отгороженными от зала стеклянной стеной. Неужели она тоже будет работать здесь?
Навстречу им через зал шла высокая блондинка с пышными волосами, одетая в строгий бордовый костюм и белую блузку с бордовым же галстуком. Приблизившись, она приветливо улыбнулась:
– Здравствуйте, Елена Матвеевна.
– Ой, Татьяночка Алексеевна, добрый день, – заулыбалась Лена, подталкивая Женю вперед, – а вот это и есть Женечка. Ефим Иосифович о ней с вами разговаривал.
– Пройдем ко мне в кабинет. – Развернувшись, блондинка пошла в противоположный конец зала, а Лена, по-прежнему держа Женю за руку, устремилась следом.
– Видишь, какая тебе честь? Сама замдиректора по персоналу оформлять будет, это не просто так!
Кабинет у Татьяны Алексеевны оказался светлым и каким-то аскетичным, без единого намека на личность его хозяйки – никаких фотографий, никаких безделушек, только кофейная чашка, но и та – с логотипом банка.
Татьяна Алексеевна села в высокое белое кресло, предложив Лене и Жене располагаться на стульях напротив, и, протянув в сторону Жени руку, спросила:
– Вы бухгалтер?
– Дай диплом и паспорт, – подсказала Лена, и Женя протянула документы:
– Да, я бухгалтер.
Татьяна Алексеевна долго изучала паспорт, потом диплом, вкладыш, делала какие-то пометки на листке и, закончив, устремила в лицо Жени изучающий взгляд голубых глаз:
– Скажу честно, Евгения Петровна, если бы не протекция Елены Матвеевны, вам никогда не попасть работать в такое место, как наш банк. Мы предпочитаем сотрудников с высшим образованием или тех, кто собирается обучаться дальше. Если вы у нас задержитесь, настоятельно рекомендую подумать о продолжении учебы заочно в одном из учебных заведений. Надеюсь, это понятно? – Женя кивнула. – Отлично. Дальше. Работать вы будете кассиром, испытательный срок месяц – это самое меньшее, что я могу вам предложить, опять-таки благодаря Елене Матвеевне. С вами постоянно будет находиться опытный сотрудник, и вы должны научиться всему, чего не умеете и не знаете. Зарплату будете получать среднюю. – Она назвала сумму, ровно половину которой Женя зарабатывала сейчас, ведя бухгалтерскую документацию трех фирм. – И последнее. Если через месяц наша служба безопасности не найдет каких-то поводов для отказа, вы получите постоянное место. Кроме того, скоро вам предстоит собеседование с начальником службы безопасности, но когда именно, сказать не могу, он в длительной командировке. Это пока все. А сейчас вы посидите, попейте чаю, а я оформлю пропуск и все необходимые бумаги.
Прихватив Женины документы, Татьяна Алексеевна встала и вышла, распорядившись в приемной, чтобы секретарь принесла две чашки чая. Женя сидела как во сне и никак не могла поверить в то, что это происходит с ней. Лена же, закинув ногу на ногу, безмятежно улыбалась.
– Видишь, как просто?
– А если я не понравлюсь этому начальнику?
– А тебе есть что скрывать? – игриво поинтересовалась Лена.
– Нет, конечно, но…
– Вот и не переживай! Я, кстати, замолвлю словечко, когда он вернется. Я ведь няней у него работаю, дочку из школы забираю и уроки с ней делаю.
Женя удивленно вздернула брови:
– Ой… а я думала, что вы не работаете…
– А это и не работа вовсе, а так, чтоб дома не сидеть. Девчушка у них спокойная, не капризная, умненькая. Да и работа так себе – полдня отнимает, не больше. У меня педагогическое образование, Женечка, но в школе работать я не смогла, – призналась Лена. – А тут так вышло, что Сайгачевы няню искали для девочки, а мой родственник по маминой линии – друг семьи, ну вот и вышло.
В это время вернулась Татьяна Алексеевна с пластиковым пропуском, на котором была Женина фотография, отсканированная с паспорта, и ее имя.
– Так, вот здесь подписывай, – положив на стол несколько листков, велела Татьяна Алексеевна. – Этот пропуск временный, если останешься, сделаем настоящий. На испытательном сроке можешь ходить в своей одежде, потом получишь униформу. Все, жду завтра к восьми. Открываемся в восемь тридцать.
Женя поблагодарила, убрала в сумку диплом, паспорт и пропуск и вышла из кабинета вместе с Леной, которая просто рассыпалась в благодарностях и любезных улыбках. Однако на крыльце, закрыв за собой дверь, она неожиданно зло проговорила:
– Вот стерва! Ведет себя так, как будто бога за бороду словила! Потаскушка чертова… ладно, ты в это не вникай, твое дело – работать как следует и меня не подводить. Я за тебя самого владельца просила.
Александра
Я вернулась домой из спонтанной командировки, и папа нашел, что я немного «посвежела». Что он имел в виду, я не очень поняла – не московский же загазованный воздух улучшил цвет моего лица! Но спорить не стала. Сегодня вечером я собиралась серьезно поговорить о нем и Акеле.
Мы сидели у камина, курили и пили чай, и вот тут я и решилась.
– Папа, знаешь что? Я думаю, что ты был сильно не прав, когда обвинил Сашку в причастности к краже клинка, – сказала я как можно жестче, чтобы папа не смог превратить все в шутку или просто осечь меня.
