Юлия Шилова - Откровения содержанки, или На новых русских не обижаюсь!
– Вот сволочь, – процедила сквозь зубы Тоня. – Все они козлы. Я сейчас чуть подрасту и буду с них только деньги рубить. Я за тебя отомщу.
От последних Тонькиных слов по моей спине пробежал холодок, и я поняла, что я заговорила на недетские темы при ребенке. Моментально успокоившись, я вытерла слезы и ударила кулаком по столу.
– Ты что несешь? Рано тебе еще о таких вещах думать. Мала еще.
– А когда о них думать? – хитро прищурила глаза Тоня. – Богатые старые пердуны любят молоденьких. Так что нужно уметь пользоваться своей молодостью и выгодно ее продавать.
– Тебя кто такому научил? – опешила я.
– Дашка.
– А где она?
– Не знаю, – пожала плечами Тоня. – Она школу часто стала пропускать и дома почти не ночует.
– Как только она вернется, я сразу проведу с ней воспитательную работу. Это ж надо, младшую сестру такому учить.
Как только Тоня ушла в школу, я пошла в спальню и легла на кровать. Мать поплелась следом за мной и осторожно присела на краешек постели.
– Тут недалеко от нас палатка овощная стоит. Там висит объявление, что продавец требуется. Может, устроишься? Пусть зарплата небольшая, но при желании всегда заработать можно. Говорят, на обвесе покупателей неплохо зарабатывают.
– Я сейчас хочу выспаться, а затем буду думать о работе.
– Тоня мне говорила, что ты на Лазурный Берег летала?
– Летала. Только мне сейчас самой в это не верится. Кажется, все приснилось.
– Жаль, что у тебя так с твоим дедом получилось. Хоть мир немного посмотрела, и то хорошо.
– Ты же его всегда ненавидела, а теперь говоришь – жаль.
– Сначала ненавидела, затем смирилась, а после и уважать стала, ведь мы только на его деньги и жили.
– Не переживай. С голоду не помрем: руки, ноги и голова есть. Заработаю!
– Тяжело тебе, наверно, после той жизни обратно в эту возвращаться?
– А ты как думаешь?
– Я знаю, что тяжело. Доченька, а может, мы это дело отметим?
– Какое дело?
– Твое возвращение.
– Мама, я спать хочу.
– Ты спи, а я пока за чекушкой сбегаю, – возбужденно вскочила с кровати мать.
– За какой еще чекушкой?
– За бутылкой.
– Никаких бутылок! У меня денег немного есть. Я тебя закодирую.
– Еще чего не хватало! – оскорбилась мать. – Кодируют, знаешь, кого?
– Кого?
– Пьяниц.
– А ты кто?
– Я иногда выпиваю, но я не пьяница.
– Алкоголик никогда не признается в том, что он алкоголик.
– Так, может, дашь на бутылочку? За твое возвращение.
– Нет, – замотала я головой и опять схватилась за уши.
– У тебя что, уши, что ли, болят? – заметила мать. – Застудила...
– В них очень сильно звенит. Мам, дай поспать. Пить ты больше не будешь, это я тебе обещаю. Если Дашка явится, никуда из дома ее не выпускай. Сразу меня буди. У меня к ней очень серьезный разговор.
– Спокойной ночи, – расстроенным голосом произнесла мать, затем тут же добавила: – Вернее, спокойного утра. Я пока что-нибудь поесть приготовлю. На продукты денег дашь?
– Я продукты сама куплю.
– Ты боишься, что я чекушку себе куплю?
– Боюсь, – честно призналась я маме.
– Что ж, ко мне дочь блудная вернулась, а я за ее возвращение и рюмки выпить не могу?
– Чаю выпей.
– Жестокая ты.
– Приходится. С алкоголиками по-другому нельзя. Готовься, завтра пойдем к специалистам. Узнаем, как тебя закодировать.
– Себя закодируй от мужиков.
Как только мать вышла из комнаты, громко хлопнув дверью, я закрыла глаза и представила Лазурный Берег. Ночь, море, элегантно одетые люди и роскошная вечеринка... Кто бы мог подумать, что она была в моей жизни последней. На ней мне казалось, что у меня все только начинается, что теперь весь мир лежит у моих ног. Теперь я понимаю, что все закончилось. Все закончилось, едва начавшись...
ГЛАВА 12
Я проснулась от непонятного шума и посмотрела на часы заспанными глазами. Затем подняла голову и увидела только что вошедшую в комнату Дашку, которая легла на соседнюю кровать и откровенно зевнула.
– Привет, – бросила мне она. – А я и не поняла, что ты здесь. У дома твоей машины нет.
– А ты где была?
– У подруги.
– А почему дома не ночуешь?
– А ты думаешь, здесь можно ночевать и жить? Мать, как проклятая, пьет, каких-то бомжей уличных приводит.
– А в школу почему не ходишь?
– Что там делать? Быть посмешищем для одноклассников?! Сколько можно?
– А как же ты без образования будешь?
– А на кой черт оно мне нужно? Можно подумать, оно тебе пригодилось.
– Кто знает? Может, пригодится. А вдруг я еще учиться пойду.
– Да, не смеши, – захохотала сестра. – Какая может быть учеба при таком мужике? Ему твое образование до одного места. Самое главное – твой внешний вид.
– Что-то мне твои рассуждения совсем не нравятся.
Я встала с кровати и прислушалась к крикам, которые были слышны за дверью.
– Послушай, а что там происходит?
– Мать своих алкашей собрала и пир закатила.
– А где она деньги взяла?
Я тут же бросилась к сумке и, достав свой кошелек, с ужасом поняла, что, пока я спала, мать вытащила из кошелька всю наличность.
– Она у меня все деньги вытащила. В кошельке евро было немного, даже этого не оставила.
– От нее деньги надо прятать, – объяснила мне Дашка. – Она будет клянчить, пока с ума не сведет, или по сумкам и карманам шарить. Оля, а у тебя на пальце с бриллиантом колечко? Дай посмотреть. Это тебе твой подарил? Ух ты, покажи!
Не отреагировав на вопросы сестры, я пулей вылетела из комнаты туда, где раздавались пьяные крики, и, как фурия, влетела на кухню, встав рядом со столом, за которым собрались любители суррогатного алкоголя. Мать сидела в окружении крайне неприятных личностей, которые матерились, курили, пили водку и смачно плевали прямо на пол. Посмотрев на меня виноватым взглядом, хорошо выпившая мать поставила на стол рядом с собой пустую рюмку и тут же в нее налила мне водки.
– Доченька, я тут гостей пригласила в честь твоего возращения. Выпей с нами за здоровье.
Не обращая никакого внимания на мать, я быстро завернула в скатерть стоявшие на столе водку и закуску, вынесла все это на улицу и выкинула в мусорный контейнер недалеко от нашего дома. Обалдевшая от моего напора мать бросилась следом за мной и попыталась меня пристыдить.
– Да ты что себе позволяешь?! Ты как себя ведешь при гостях!
– Плевала я на твоих гостей. Ты зачем по чужим кошелькам шаришь?
– А ты мне что, чужая?
– Где мои деньги?
– Я их истратила, – от матери несло таким перегаром, что я брезгливо поморщилась и отстранилась.
– У меня в кошельке было тысяч двадцать. Как ты их могла истратить? Ты же только закуски да водки паленой набрала. На такие деньги можно было всю компанию в ресторан сводить.
