Нора Робертс - Поцелуй смерти
– А что, если речь идет не о деньгах? Так или иначе, мне нужны все материалы о покупке «Новой жизни», касающиеся обеих сторон сделки, а также список лиц, занимающихся исследованиями, и медицинских консультантов.
– Я могу раздобыть это за час.
– Не возражаю, если ты прибавишь как можно больше данных о Фрейде – в том числе личного характера. Уж очень своевременным выглядит его самоубийство.
– Хорошо, постараюсь.
– Спасибо. По крайней мере, в двух случаях убийца охотился за сильно поврежденными органами. У Снукса было больное сердце, а у Спиндлер – нездоровые почки. Бьюсь об заклад, мы узнаем то же самое и о двух других жертвах. Для этого должна быть какая-то причина.
Рорк задумчиво потягивал кофе.
– Если он практикующий врач, то почему бы ему было не конфисковать поврежденные органы, которые удалили во время вполне законной операции?
– Не знаю. – Ева разозлилась на себя, что вчера вечером не заметила эту брешь в своей теории. – Очевидно, для этого необходимо разрешение донора или его ближайшего родственника. К тому же медицинское учреждение должно санкционировать эксперименты. – Она побарабанила пальцами по колену. – Ты ведь член правления Центра Дрейка, верно? Что ты можешь сказать о его политике? Центр проводит какие-нибудь рискованные, очень радикальные эксперименты?
– Центр Дрейка располагает первоклассным исследовательским отделом, и политика его в высшей степени консервативна. Чтобы пойти на риск, им бы потребовалась возня с бумагами, множество дебатов, юридическое оформление и, наконец, работа над тем, как лучше изложить программу средствам массовой информации.
– Значит, это было бы сложно?
– А ты как думаешь? – Рорк улыбнулся. – Ведь решения принимает комитет. Когда речь идет о политике, даже самые быстрые колеса вращаются медленнее.
– Может быть, этот человек получил отказ – или знал, что получит, – и поэтому решил действовать самостоятельно?.. – Ева отодвинула блюдце и встала. – Ладно, мне пора.
– Вечером у нас благотворительный прием в Центре Дрейка.
– Я не забыла.
– Вижу. – Рорк засмеялся, заметив, как она сразу помрачнела, и притянул ее к себе. – В случае чего свяжись со мной.
Он знал, что при всей нелюбви к светским мероприятиям Ева не опоздает на прием: на сей раз это было важно для них обоих.
ГЛАВА 8
Поскольку Ева намеревалась сразу же взяться за работу, она не слишком обрадовалась, увидев в своем кабинете Дона Уэбстера. Впрочем, это не доставило бы ей особого удовольствия в любом случае.
– Слезь с моего стула, Уэбстер!
Однако он не встал, а только обернулся и одарил ее ослепительной улыбкой.
Ева познакомилась с Доном Уэбстером, поступив в полицейскую академию. Хотя он был уже на втором курсе, они время от времени сталкивались друг с другом. Через несколько недель Ева поняла, что Дон специально попадается ей на глаза. Она была отчасти польщена, отнести раздосадована, но вскоре выбросила это из головы. В конце концов, академия нужна была ей не для того, чтобы устраивать свою личную жизнь.
Но потом их обоих распределили в Главное управление, и однажды вечером, после того, как Ева раскрыла свое первое убийство, они отметили это выпивкой – и сексом. Ева решила, что для них обоих это было всего лишь развлечением, и их отношения оставались просто приятельскими. Затем Уэбстер перешел работать в Бюро внутренних дел, и с тех пор их пути пересекались редко.
– Привет, Даллас. Хорошо выглядишь.
– Слезь с моего стула, – повторила Ева и направилась к кофеварке.
Уэбстер со вздохом поднялся.
– Я надеялся, что мы сможем поговорить по-дружески.
– Присутствие в моем кабинете кого-либо из крысиной команды не вызывает у меня дружеских чувств.
Ева обратила внимание, что Дон почти не изменился. Те же холодные голубые глаза, узкое лицо, очаровательная улыбка, вьющиеся каштановые волосы. Ей запомнились его упругое натренированное тело и лукавый юмор.
На нем был строгий черный костюм – неофициальная униформа Бюро внутренних дел, которую он индивидуализировал при помощи яркого разноцветного галстука. Ева припомнила, что Уэбстер всегда был франтом.
Не обратив внимания на оскорбление, он закрыл дверь.
– Ты, наверное, догадываешься о цели моего визита? Когда на тебя поступила жалоба, я вызвался ею заняться. Мне казалось, это все облегчит.
– Мне не нужно никакое облегчение. У меня на это нет времени, Уэбстер. Я должна работать.
– Ничего, ты наверстаешь упущенное. И чем охотнее ты будешь с нами сотрудничать, тем меньше тебе придется наверстывать.
– Ты отлично знаешь, что эта жалоба – полный вздор.
– Еще бы! – Уэбстер снова улыбнулся, отчего на его левой щеке на мгновение появилась ямочка. – Легенда о твоем кофе достигла высших сфер нашего отдела. Может, угостишь?
Ева отхлебнула кофе, наблюдая за Уэбстером. «Если все равно придется разбираться с этой чепухой, то уж лучше иметь дело с кем-нибудь из знакомых», – решила она и налила еще одну чашку.
– Ты ведь был отличным копом, когда работал на улицах, Уэбстер. Чего ради ты перешел в БВД?
– По двум причинам. Во-первых, это прямая дорога в администрацию. Я никогда не хотел быть уличным копом, Даллас. Предпочитаю вид с башни.
Ева подняла брови. Она не подозревала, что его амбиции простираются до стремления стать шефом полиции или комиссаром.
– А причина номер два?
– Дрянные копы всегда приводили меня в бешенство. – Уэбстер попробовал кофе и зажмурился от удовольствия. – Бодрит в высшей степени! – Он открыл глаза и внимательно посмотрел на нее.
Уэбстер испытывал легкое унижение при мысли, что Ева никогда не понимала, какие чувства он к ней испытывал все эти годы. Впрочем, она всегда была слишком сосредоточена на работе, чтобы уделять много внимания мужчинам. Покуда не появился Рорк.
– Трудно представить тебя замужней женщиной. Для тебя работа всегда была на первом месте.
– Это и теперь так.
– Неужели? – Он выпрямился. – Я взялся за рассмотрение этой жалобы не только ради того, что у нас было в прошлом…
– Наше прошлое не так уж много значит, чтобы ради него стоило что-либо делать.
– Для тебя, возможно, немного. – Уэбстер снова глотнул кофе. Его взгляд стал серьезным. – Ты хороший коп, Даллас.
Он произнес это так просто, что Ева смягчилась. Отвернувшись, она посмотрела в окно.
– Эта Бауэрс испортила мою репутацию.
– Только на бумаге. Но хочу тебя предупредить в нарушение всех правил – она жаждет твоей крови.
– Какого черта? Только потому, что я сделала ей замечание за небрежную работу?
