Нора Робертс - Смертельная игра
— Всегда приятно сознавать, что ты не подозреваемый.
Он наблюдал за ее раздраженным лицом, сам не понимая, что его толкнуло нажать именно на эту кнопку.
— Слушай, если рассуждать чисто объективно, ты же мог бы раздавить «Играй» еще до того, как они оторвались от земли и расправили крылья, да и потом в любой момент. Они для тебя не опасны. У тебя же есть все — и молот, и меч, и еще пара бластеров в придачу, плюс еще куча бомб. Если хочешь уничтожить компанию, а тем более ее мозги, можешь пустить в ход деньги, стратегию, обман, а не волшебный меч. — Ева пронзила вилкой кусок рыбы. — Ты по-другому видел убитого. Он тебе не партнер, даже не друг по большому счету, его и конкурентом можно считать разве что условно. Чисто технически. Ты можешь помочь мне представить, каков он, пока объясняешь, как именно и насколько глубоко ты с ним связан.
— Придется долго объяснять, — мягко возразил Рорк.
— Уж как получится.
— Ну, тогда я должен внести свой вклад в интересах истины и откровенности. Я начал проверки третьего уровня по всем моим служащим, напрямую или даже косвенно связанным с разработкой проекта голографической игры. Проверяю их круг общения, финансы, коммуникации.
— Это не твоя работа.
— Я не согласен. Это мои люди, и я, черт возьми, хочу убедиться, что никто из моих служащих с этим не связан ни на каком уровне, никаким боком.
— Акт о защите частной сферы…
— …пошел к черту, — перебил ее Рорк. Пришлось признать, что горячая волна злости была куда приятнее давившей на него печали. — Все, кто на меня работает или хочет работать, проходит проверку и подписывает отказ от претензий.
— Только не для третьего уровня, только не без серьезной причины. Это уровень полиции или правительства.
— На моем уровне убийство — вполне веская причина. — Его тон был холоден и резок, как вино.
— Это серая зона.
— Твоя серая зона куда обширнее и темнее моей. Такой проект предусматривает стимулы и бонусы — весьма выгодные. — Рорк снова замолчал, взглянул на Еву сбоку. — И ты это прекрасно знаешь, потому что сама уже проверяешь моих людей по третьему уровню.
— Это моя работа.
— Могла бы мне сказать. Могла бы мне доверить проверку моих людей. Я бы дал тебе всю информацию.
— Это ты мог бы мне сказать, — продолжала Ева. — Мог бы не сомневаться: я свою работу делаю качественно. Черт побери, я тебе не сказала, потому что ты был лично знаком с убитым, а мне не хотелось еще больше тебя расстраивать рассказами да просьбами дать информацию. А у тебя какая отговорка?
— Мне не нужны отговорки. Это мои люди. Но дело в том, что, как только я получу данные и — с любыми результатами — передам их тебе, ты сможешь расширить свой список подозреваемых.
— Мог бы просто сказать, — проворчала Ева.
— И ты могла бы просто сказать, так что нечего злиться.
— Я не злюсь, я… зла до чертиков.
— Подумай, Ева, как я разозлюсь, если окажется, что кто-то из тех, кому я доверяю, кто-то, кому я плачу зарплату, имел какое-то отношение к этому. — Рорк указал на доску.
— Ты не можешь отвечать и переживать за каждого, кто получает зарплату в «Рорк Индастриз». — Ева широко раскинула руки в стороны. — Да на тебя полмира работает, разрази меня гром!
Раскаленные нити гнева опутали его словно паутиной.
— А вот представь себе, могу! Еще как могу! И это не имеет никакого отношения к цифрам. Это связано с ответственностью. Я главный, я за все отвечаю. Ты тоже главная, отвечаешь за всех копов твоего отдела, за весь гребаный департамент, если на то пошло!
Ева хотела возразить, но остановилась на полуслове, потому что он был прав. По крайней мере в этом.
— Любые данные из твоей проверки должны совпасть с моими и официальными. Они будут считаться моими данными. И неважно, вся твоя команда чиста или кто-то всплывет в этом поиске.
— Я знаю, как это работает, лейтенант. Давай вернемся к работе. Получишь ты свои данные, можешь проверять хоть до посинения.
— Вот этого мог бы и не говорить, — бросила Ева ему вслед.
— Мог бы, но сказал!
Ева села, мрачно уставившись в бокал с вином. Она сама не понимала, как и почему они поссорились. Они же делают практически одно и то же дело, причем ими движут одни и те же мотивы.
Практически.
Но он должен был предоставить действовать ей или хотя бы подождать, пока она не даст ему задание. Наверно, его это раздражает. То, что ему дают задание. Тут уж ничего не поделаешь. Она лейтенант, она ведет это дело, она, черт побери, приказы отдает.
А теперь она зла до чертиков и скоро совсем взбеленится.
Она же просто пыталась защитить его хоть немного. Разве это не ее долг? — подумала Ева, поднимаясь из-за стола. Разве это не входит в брачный договор? Так почему же они ссорятся, если она всего лишь исполняет свой долг?
А теперь ей еще придется убирать чертову посуду, хотя она собиралась свалить это на него.
Ева собрала тарелки, хмуро поглядывая на закрытую дверь между кабинетами. Над дверью горел красный огонек, означавший, что он ушел в частный режим.
«Вечно мы так, — думала Ева, перетаскивая посуду в кухню. — Когда Рорк злится всерьез, уходит к себе, запирается, пока не остынет. Наверно, это к лучшему: спасает нас обоих от серьезных скандалов. И все равно… обидно до чертиков».
Она не могла понять: как двое людей, любящих друг друга до полного одурения, могут доставать друг друга с такой же регулярностью, как они с Рорком?
«Нет, — решила Ева, ожесточенно сгружая посуду в посудомоечную машину, — не буду я сейчас об этом думать. У меня работы полно».
Она запрограммировала кофе и отнесла кружку к письменному столу.
Раз уж Рорк занялся проверками, хотя она его и не просила, что ж, Ева имеет полное право выбросить проверки из головы. Какой смысл делать двойную работу?
Вместо этого Ева изучила результаты вероятностных тестов, которые запустила еще перед ужином.
С учетом имеющихся данных компьютер рассчитал вероятность больше девяноста двух процентов в пользу того, что Барт Миннок знал своего убийцу. В пользу предумышленного характера убийства говорили меньше шестидесяти процентов вероятности и гораздо больше девяноста — за то, что убийца работал или каким-то образом участвовал в игровом бизнесе. А вот за то, что это был кто-то из персонала «Играй», говорили всего семьдесят с небольшим процентов.
— Если непредумышленное, как он сумел все за собой подчистить и уйти, не перемазав всю одежду кровью? Хрень какая-то. Чет знает что.
«Может, убийца забрал что-нибудь из одежды Барта? — ломала голову Ева. — Можно позаимствовать какую-нибудь рубашку, пару брюк? Вряд ли хозяин будет возражать: не в том он состоянии. В этом случае убийство в состоянии аффекта или результат несчастного случая не выглядят так уж невероятно».
