Ирина Цветкова - Жребий судьбы
– А ты знаешь, как меня зовут? Павел Иванович Полевиков. Я – муж Ксении Полевиковой. Выходит, ты и твоя сестра – мои дочери.
Он смотрел на потрясённую Олю и добавил:
– А ты знаешь, какой был псевдоним у твоей матери? Её девичья фамилия Никитина, а её сценическое имя – Ксения Алмазова…
* * *Перепелицинский монастырь на берегу Днепра основал протоиерей Успенского собора Максим Перепелицын. Начиналось всё с богадельного дома для престарелых священников. Потом появился монастырь, а с ним и большой сад, виноградник, где возделывалась земля и выращивался скот. Монастырь был богат и плодороден.
Именно сюда пришли мужчина и две молоденькие барышни, похожие друг на друга, как две капли воды. Они спрашивали матушку-настоятельницу.
– Матушка-настоятельница в паломничестве по святым местам, – ответила им молодая монашка. – Если мы можем быть вам полезны, то прошу вас, обращайтесь.
– Нам бы узнать о событиях двадцатилетней давности, – несмело высказал свою просьбу мужчина.
Монашка подумала и ответила:
– Тогда вам стоит обратиться к матушке Ефросинье, она тогда была тут и знает многое.
Она провела их внутрь, туда, где находилась матушка Ефросинья.
– Нам бы хотелось узнать о давних событиях, – после приветствия начал объяснять Павел Иванович. – Нам сказали, что вы можете нам помочь.
– Слушаю вас, дети мои, – отозвалась немолодая монашка.
– Много лет назад в приют были отправлены две девочки-близнецы пятидневного возраста, – стала рассказывать Ольга. – Нам в приюте сообщили, что они были отправлены отсюда, из монастыря, рождены они женщиной, о которой нам известно только то, что её фамилия Полевикова. Мы бы хотели узнать поподробнее всё о ней. Какова её судьба, где она?
– Мы и есть те девочки-близнецы, – добавила Даша. – А это наш папа. Мы – семья Ксении Полевиковой. Мы хотим знать, что произошло тогда и почему мы оказались в приюте.
Монахиня внимательно смотрела на них. Да, она хорошо помнит то происшествие. Но почему они только сейчас пришли, где они были раньше?
– Я помню этот случай. Тогда мы рано утром обнаружили роженицу недалеко от наших ворот. Она пролежала под осенним проливным дождём целую ночь. У неё были тяжелые роды. Ночь под дождём добавила проблем, у неё началась инфлюэнца. Мы молились за неё днём и ночью, полагаясь на волю Господню. Был здесь и доктор. Он делал всё, что мог. Но она всё же умерла. Рождённых ею девочек мы передали в детский приют. Похоронена она здесь, у нас. И вот ещё что.
Монашка открыла ящичек стола и поискала там что-то. Она достала запечатанный конвертик, на котором было написано: «Ксения Полевикова». Павел Иванович, получив его, осторожно вскрыл конверт. На ладонь его выпало золотое обручальное кольцо. То самое, которое когда-то, вспоминая мужа, целовала Ксения, приговаривая: «Милый, милый Павлик»…
…Отец и две дочери разыскали заброшенную могилку, на которой стоял покосившийся крест и выцветшими буквами на табличке было написано: «Полевикова (Никитина) Ксения Александровна». Это всё, что она успела сообщить о себе.
– Надо могилку поправить, памятник поставить, – сказал Павел Иванович, вытирая слёзы. – Как только справимся, так и поедем с вами, девочки, домой, в Брусникино. Там вас уже ждут.
…Глядя вслед Полевиковым, молодая монашка осведомилась у матушки:
– Матушка Ефросинья, разрешите вас спросить? Почему вы не сказали им правду?
– Они не спросили, я не сказала, – ответила монахиня и тут же спохватилась: – а тебя это, между прочим, не касается. Иди, занимайся своими делами.
* * *Памятник справили быстро. Павел Иванович собирался с дочками отбыть в своё имение. Но полицмейстер Зарубин напомнил ему, что они не могут уехать до окончания следствия.
– Так ищите же скорее своих воровок! При чём тут мои дочери? – негодовал Полевиков.
Глядя вслед уходящему Полевикову, Константин Филиппович сказал своим сотрудникам:
– Он до сих пор не понял, что с ним поедет только одна его дочь. А вторая пойдёт в тюрьму. Только вот кто из них поедет в родовое поместье Брусникино, а кто пойдёт по Владимирке – вот в этом и вопрос, на который мы все вместе ищем ответ.
* * *Павел Иванович рассказывал своим доченькам, как всё замечательно в их родовом поместье в Брусникино. Какой там величественный лес, какая речка, какие грибы и ягоды там можно отведать, а какой там целительный воздух! Он не переставал расхваливать имение, рассказывая попутно, что они поедут через Нижний Новгород, а там он покажет им потрясающий нижегородский Кремль, а ещё – Молитовский мост, с которым связаны многие поверья и легенды нижегородцев. Когда-то они с Ксенией проезжали этот мост и он поведал ей легенды о молящихся здесь девушках, просящих заступничества Богородицы… А ещё он говорил им, что их там ждут их бабушка и дедушка Мария Васильевна и Иван Степанович.
– Мои родители всегда пеняли мне, что я не оставил после себя наследников. А у меня, оказывается, вот какие две дочери-красавицы выросли! Как они будут рады, когда увидят вас!
– Но мне надо продолжать учение! – сказала Оля. – Я не могу оставить занятия музыкой.
– Непременно будешь заниматься музыкой и вокалом. В Нижнем. Я всё устрою, будешь там учиться, а на выходные будешь приезжать к нам в Брусникино. А вот работать, чтобы прокормить себя, тебе больше не придётся.
Оля, смущаясь, сказала:
– А мы возьмём с собой папу… – и тут же поправилась: – Савелия Фомича?
– Всенепременно! Всенепременно возьмём его с собой! Он же вырастил мою красавицу-дочку, мы его не оставим одного.
Павел Иванович уже заботился о Савелии Фомиче. Тот перестал работать, выпивать тоже, и в красивом дорогом иностранном костюме, каких у него отродясь не бывало, с тросточкой прогуливался по Суворовской, знакомясь с дамами ради возможности поболтать о погоде и курсах валют на бирже.
К отъезду всё было готово. Можно было трогаться в путь. Но полиция не позволяла девушкам покидать пределы Херсонского уезда. Как мог Павел Иванович объяснить своим родителям, которые не могли дождаться приезда уже любимых внучек, причину их задержки? Не мог же он известить стариков Полевиковых, что одна из их новообретённых внучек – особо опасная государственная преступница.
* * *Наконец-то! Новость пришла неожиданно. В то утро к полицмейстеру Зарубину зашёл его помощник Андрей Андреевич Стукалов и сообщил:
– Мой информатор известил меня о том, что в игорном доме сегодня ночью играла одна из наших сестричек. Она ставила на кон большие суммы. Играла по-крупному – проигрывала, выигрывала. Кутила в открытую. Она была в окружении нескольких мужчин, которые никому не давали приблизиться к ней. Покупала спиртное, громко смеялась. Вообщем, вела себя раскованно. Её спутники всячески поддерживали её. Как доложил наш информатор, по его мнению, это было демонстративно, напоказ. Все мужчины заведения сразу обратили на неё внимание. Среди ночи она ушла. Информатор не смог за ней проследить, он задержался на игре. Когда он вышел, то её уже и след простыл.
