Джиллиан Стоун - Влюблен и очень опасен
– Ты поклялся жизнями наших солдат, что не будешь поворачиваться к воде.
Рейф схватил ее платье и прикрыл причинное место.
– Ах, озерная нимфа еще и разговаривает! – Присев на корточки, он принялся аккуратно складывать ее панталоны. – Рискуя погибнуть, войска уговорили своего командира подсмотреть за нимфой хоть одним глазком.
Бледные плечи показались из-под воды, заодно с самой очаровательной из улыбок, которую он видел на ее лице за последние часы – нет, годы. Фанни плавала, постепенно расширяя круги уверенными, мощными гребками, а потом поплыла на середину. Рейф воспользовался ее траурным платьем как полотенцем и натянул подштанники.
– Должен сказать, вы прелестно сложены, мисс Фрэнсин Грейвил-Ньюджент. – Он завязал тесемку на подштанниках.
– И в чью пользу сравнение? Я говорю о лондонских барышнях, которых так восхищают ваши мужественные ягодицы.
Рейф превратил ухмылку в гримасу.
– Прости, что я над тобой вот так подтрунивал. Я был неправ.
– Я не принимаю твоих извинений.
– Почему?
Фанни ополоснула лицо водой.
– Потому что не услышала в нем чистосердечного раскаяния.
Ее силуэт просвечивал под водой, и того, что видел Рейф, было достаточно, чтобы его воображение разыгралось не на шутку. Она обладала роскошными формами, обескураживала своей прямотой и завораживала.
– Накупалась?
Фанни смахнула капли воды со щек и кивнула. Он поднял ее траурный наряд и, стоя за импровизированной ширмой, живо представлял, как она выбирается из озера на берег. Он едва держал себя в руках. Еще мгновение, и… Фанни выхватила у него из рук платье-ширму.
– Не мог бы ты принести мне украденное платье и нижнюю юбку? – попросила Фанни, быстро прикрывшись черным платьем.
Рейф надел рубашку и брюки и быстрым шагом вернулся туда, где Фанни расстелила на траве белое платье в цветочек и прозрачную нижнюю юбку. Когда он вернулся, на ней уже была рубашка и панталоны. Вытерлась она не насухо, и потому намокшая ткань сделалась прозрачной и липла к телу. Рейф судорожно сглотнул.
Фанни надела нижнюю юбку, затянула тесьму и, надев платье, повернулась к нему спиной, чтобы он застегнул пуговицы на спине.
– Ты так и не ответил на мой вопрос.
– Я никогда бы не стал тебя ни с кем сравнивать, Фанни, – с убедительной искренностью сказал Рейф и, поколебавшись, добавил: – И эти барышни не вполне леди.
Фанни стремительно обернулась и выразительно подняла бровь.
– Шлюхи?
– Может, лучше назвать их женщинами с опытом? – Рейф знал, что ступил на зыбкую почву. Фанни была любопытна. – По борделям я не ходок, но есть и просто доступные женщины. Куртизанки.
– От них все равно можно подцепить заразу.
– Нет, если правильно пользоваться защитными средствами.
Глаза ее весело блеснули.
– Французское письмо? – с ухмылкой уточнила она.
– А, так ты все об этом знаешь?
– Не то чтобы все. Так, слухи, сплетни. – Фанни хмыкнула. – Многие суфражистки весьма серьезно относятся к теме контрацепции.
Рейф продолжал возиться с мелкими обтянутыми тканью пуговичками.
– Вдохни поглубже, – приказал он.
Фанни обхватила ладонями талию и, отведя плечи назад, втянула живот.
– Будь на тебе корсет, оно бы легче застегивалось, – констатировал Рейф.
Фанни презрительно фыркнула.
– Это Бог покарал нас за воровство.
– Тех денег, что я оставил на бельевой веревке, хватит викарию, чтобы целый год одевать своих женщин в шелка.
Процесс одевания затянулся, и Фанни начала терять терпение.
– И для чего только мужчины ходят к шлюхам? Что они с этого имеют?
Рейф едва не поперхнулся.
– Фанни, не смеши меня.
– Помимо очевидного.
Эти мелкие пуговицы действовали Рейфу на нервы. Он и так был на взводе, а тут еще и назревала дискуссия с девственной барышней из хорошей семьи о… О чем? О сексуальном удовлетворении?
– Очевидного, как ты изволила это назвать, более чем достаточно. Почему дамские наряды снабжают таким количеством мелких пуговиц?
Фанни звонко рассмеялась.
– Чтобы выводить из себя повес, которым вечно невтерпеж их расстегнуть.
Что ему всегда нравилось в Фанни, так это ее умение его рассмешить. Он поцеловал ложбинку между ее лопатками.
– Раз уж ты подняла эту неприличную тему, то знай – дамы полусвета часто бывают весьма искусными в обучении наслаждению.
– О чьем именно наслаждении идет речь?
Рейф почувствовал, что ему пора отойти немного назад, если он не хочет, чтобы с ним случился конфуз.
– Ты что, решила довести меня до ручки?
И снова этот смех, похожий на звон колокольчиков.
– Приведи пример, пожалуйста.
– Есть такие тайные места на человеческом теле, которые отзываются на ласку, на поцелуи. Места, которые легко возбуждаются.
– Например?
– Я могу заставить тебя почувствовать такое приятное покалывание там, где ты меньше всего ожидаешь.
– Покажи. – Голос ее вдруг стал чувственно хрипловатым, и Рейф невольно усмехнулся. – Хотя бы одно такое место.
Он понизил голос до шепота и придвинулся ближе:
– Или три, или ни одного.
Она бросила на него грозный взгляд через плечо.
– Я сказала одно.
– Три. – Его шепот вызвал у нее дрожь. – Помни, что я рангом выше тебя, лейтенант.
В ответ тишина.
Он представил себе, как пухлая нижняя губа прогибается под нажимом перламутровых зубов. Затылок ее порозовел. Интересно, и щеки тоже? Потемнели ли и расширились ее зрачки от предвкушения, участилось ли и стало ли мелким ее дыхание?
– Ай-ай-ай. Струсила под огнем?
– А ты все раздуваешь щеки от важности, капитан? – Фанни вздохнула. – Ладно, три так три.
– Повернись ко мне.
– Не буду. Ты сказал, что такие места на теле есть повсюду. Скорее, а то я передумаю.
– Вся соль в том, чтобы не торопиться. – По счастью, до затылка ему оставалось пройти еще десять пуговиц. Он приспустил платье с плеч, приобретших цвет спелого персика.
Проведя губами по бархатистой коже предплечья, он двинулся к затылку. Фанни вздохнула и резко втянула в себя воздух.
– Раз, – пробормотал Рейф, продолжив путь по стройной шейке вверх к уху. Он улыбнулся – волоски на коже встали дыбом и защекотали его нос. – Два, – прошептал он ей на ухо.
Он поцеловал ее за ушком и тут же лизнул это место.
