Барбара Делински - Озерные новости
Отец Нил вскинул голову и глубоко вздохнул, словно говоря: «Вот я и попался». Но его рукопожатие было теплым.
— В мире полно Салливанов. Я все ждал, когда обнаружится, что я брат Терри. Как вам удалось об этом узнать?
— Ваша прежняя мидвиллская соседка сказала, что вы в Вермонте. Остальное я узнал в епархии. Я очень давно знаком с Терри.
— Тогда, боюсь, вы знаете Терри лучше, чем я. Между нами семь лет разницы. Мы никогда не были близки.
— Вы с ним совсем не общаетесь?
— Нет. Поэтому вряд ли могу быть вам полезен.
Джон объяснил священнику цель приезда, рассказал о своей дружбе с Лили и о том, что ей пришлось пережить в результате скандала.
— Она пытается восстановить свою репутацию. А я хочу ей помочь. Нам нужно понять, почему Терри так сильно возненавидел Фрэна Росетти. Я знаю, что ваша мать долго встречалась с Росетти, а отец ревновал ее и бил Терри.
— Если вы обо всем этом знаете, — сказал священник, — что еще вам от меня нужно?
— Только вы можете сложить эти факты воедино.
— Простите, я не могу этого сделать. Он мой брат.
— Разве вас не волнует, что Терри причинил другому человеку массу неприятностей?
— Я ему не судья. Пусть их рассудит Бог.
Джон обратился за поддержкой к Аните:
— Вы можете взглянуть на происходящее с точки зрения Лили?
К его удивлению, Анита ответила:
— Могу. На ее месте я бы захотела узнать как можно больше. Но в данном случае речь идет не о моем брате.
Джон почувствовал, что разговор пора кончать.
— Хорошо, — сказал он священнику. — Я остановился в гостинице «У клена». Если вы передумаете, позвоните мне, пожалуйста. — Он вынул из бумажника визитку и написал на ней номер телефона.
Священник, даже не взглянув на карточку, сунул ее в карман.
На следующее утро, спустившись позавтракать, Джон заметил за одним из столиков Аниту Монро, перед которой стояла чашка кофе. Он тоже налил себе кофе, положил на тарелку несколько булочек и подсел к ней.
— Речь идет не о вашем брате, — напомнил он ей.
— Нет. — Ее голос звучал мягче, чем вчера. — Но я была рядом с человеком, о брате которого идет речь, и этот человек испытывает чувство вины и раскаяние.
— Это он вас послал?
— Нет. Но он знал, что я пойду к вам. — Она улыбнулась. — Вы нажали на нужную кнопку. Он чувствует, что обязан помочь Лили. Но вы должны гарантировать мне конфиденциальность.
— Согласен. Мне нужно подтвердить мои выводы, и это все. В семье Салливанов были проблемы, связанные с Росетти?
— Да. Джин, мать Нила, знала, что Росетти хочет поступить в семинарию, но надеялась его отговорить. Как видите, она ошиблась. Они были вместе больше восьми лет, а потом он ее оставил. И тогда она вышла замуж за первого встречного.
— От отчаяния.
— Да. Она не любила мужа. Джеймс пил и страшно ревновал ее. Хуже того, он был ревностным католиком.
— Почему — хуже? Разве это ему не помогало?
— Это его ожесточало. Джеймс ненавидел Росетти, но не смел поднять руку на Нила. Нил собирался стать священником. Это делало его неприкосновенным. Но каждый раз, когда Джеймс видел Нила, он вспоминал о Росетти.
— Из-за того, что тот был священником?
— Не только. Дело в том, что Нил родился через девять месяцев после свадьбы. Джеймс был убежден, что Нил сын Росетти.
— Это правда?
— Нет. Мать Нила рассталась с Росетти за два месяца до свадьбы. Но она то отрицала это, то признавала.
— Признавала? Но почему?
— Ей хотелось в это верить. Хотелось думать, что Нил — сын Росетти, хотелось верить, что так или иначе ее возлюбленный остался с ней навсегда. Итак, перед вами Нил, от одного вида которого отец приходит в ярость, и его отец, вымещающий свою ярость на Джин.
— И на Терри.
— Верно, и на Терри, — согласилась Анита.
— Нил не пытался помочь Терри? Или матери?
— Он был еще мальчишкой, — ответила она. — Он не был ни Богом, ни святым, как бы Джин ни хотелось в это верить. Она преклонялась перед ним, перенесла на него всю свою любовь. Что он мог поделать? Джин была его матерью, он любил ее, старался ей угодить. Старался быть совершенным. Превзойти Росетти. — Анита вздохнула. — Если вы полагаете, что он питает добрые чувства к Росетти, подумайте еще.
— Поэтому его не возмутило, когда Терри затеял скандал?
— Поначалу нет. Он легко мог поверить, что у Росетти есть женщина. И чувствовал себя виноватым в том, что он, священник, осуждает кардинала. Затем появилось официальное опровержение, и Нил ощутил сначала сожаление, а потом и стыд.
— Однако он не вступился за Лили, когда газеты на нее набросились.
Внезапно Анита взорвалась:
— Погодите. А где был кардинал? Почему он за нее не вступился? Боялся, что всплывет тема любовников и незаконных детей. Вы можете себе представить, какой скандал раздули бы из этого газеты? А Нил оказался бы в самом его центре. Он хороший человек. — Анита откинулась на спинку стула.
— Почему вы мне все это рассказали?
— Потому что я вижу, как он страдает. Вижу, что эта тайна душит его. Я хочу, чтобы он был счастлив. Если Лили Блейк поймет, почему Терри так с ней поступил, это снимет часть ноши с плеч Нила.
День был прекрасный. Не важно, что яркая листва стала блекнуть. Лили ехала домой, включив радио на полную мощность. Увидев у своего дома машину Джона, она обрадовалась. Она успела по нему соскучиться. Он сидел на капоте и вскочил, когда она остановилась.
— Ты поздно сегодня, — сказал Джон с улыбкой.
— Работы невпроворот. Ну, как дела?
— Отлично.
Джон рассказал ей об отце Ниле Салливане, об Аните Монро и кардинале Росетти.
— Они думали, что Нил его сын? — спросила Лили.
— Так думал отец Терри. Кроме него, никто по-настоящему в это не верил. Но если бы об этом пронюхали журналисты, поднялся бы страшный шум. И хотя по отношению к тебе это было нечестно, я понимаю, почему Росетти предпочел остаться в стороне.
Стараясь осмыслить услышанное, Лили смотрела на озеро.
— Джон…
— Да?
— Это нельзя обнародовать.
— Понимаю. Но это не означает, что мы не можем использовать ту часть информации, которая имеет отношение к Терри. Ему это не слишком понравится.
Утром в пятницу Джон вошел в редакцию полный решимости. Через пять минут позвонил Брайан Уоллис.
— Пленка с записью Блейк смонтирована. Терри уволен, — сказал он.
— И это все? — спросил Джон. — А как же Лили? Вы будете печатать опровержение?
— Нет. Терри уволен, и конец.
— Как же так? — Джон не верил своим ушам. — Ваша газета оклеветала женщину на основании записи, которую вы сами же признали подделкой, и вы не желаете за это отвечать?
